Вера Ковальчук - Гибельный мир
Сверху Пустоши, на первый взгляд, ничем не отличались от окрестных земель, только что крыш почти не стало видно, только кое-где едва белели старые развалины, да могло удивить почти полное отсутствие квадратиков обработанных полей. Аир вытянула шею, пытаясь рассмотреть тот путь, который она прошла с рейнджерами, но, конечно, не смогла. Вот та река — она ли или другая? Скалы, кое-где покрытые лесом, а кое-где голые — чем они отличаются друг от друга, да еще с такой высоты? Озера… Разве что вот тот кусочек степи, наверняка тот самый, по которому они шли.
— Скажи, — осмелилась она, уверенная почему-то, что драконица ее услышит, как бы тихо она ни говорила. — Что это был за зов, на который ты откликнулась? Какое-то заклинание? Говоря по правде, я и не ожидала, что… — Она замялась, подбирая слова. Сказать, что и не собиралась вызывать дракона, показалось ей опасным — еще на этом основании откажется помогать, а то и сбросит вниз, кто знает. — Я не думала, что у меня получится.
Короткая пауза.
— Я бы не откликнулась на зов человека, — сказала драконица.
— А я кто? — изумилась Аир. — Разве не человек?
— Не только. Ты создание огня, как и любой дракон.
— Создание огня?!
— На тебе печать пламени. — Она помолчала. — Это не родственность, но и не чуждость.
Аир не стала расспрашивать дальше. И не столько потому, что опасалась, или что ей послышалась неохота в речи магического существа. Просто перед глазами снова встала стена огня, ласково обнимающая ее, и прикосновение руки демона. В сердце появилось ощущение, что дело скорее всего в этом. Значит, это прикосновение ее изменило?.. Страха не появилось, и Аир легко успокоила себя соображением, что если маг сказал, что с ней все в порядке, значит, так оно и есть. И дракон вот тоже подтвердил. А если в ее теле, материальном ли, эфирном, появилось еще что-то, то это, должно быть, только хорошо. Юная императрица приободрилась.
— Смотри, — сказала вдруг драконица. — Видишь?
— Что?
— Сейчас поймешь.
Миг — и виденье Аир изменилось. Все поплыло перед глазами, затем зрение установилось, и она различила бледные и яркие полупрозрачные полосы, укрывающие землю наподобие слабого тумана. Кое-где эти полосы превращались в плотный покров, но землю под ними все равно было видно, только не в цвете, а в виде схемы, начертанной хорошим рисовальщиком на листе бумаги свинцовым карандашом. Она поняла, что видит точную схему магических полей и каналов. Еще миг — и картина эта расцветилась тоненькими лучиками света, тоже разного по оттенкам, и вспыхнула яркими точками на пересечении лучей. Это уже была как бы несущая конструкция схемы, линии наибольшей концентрации магической энергии, которая поддерживала состояние магических каналов и полей в равновесии.
— Видишь? — снова спросила драконица.
— Вижу.
— Хорошо. Теперь присмотрись, — и она резко набрала высоту. Картина стала еще панорамнее, и Аир разглядела приблизительно в середине Пустошей гигантский треугольник, начертанный самыми толстыми лучами света и самыми крупными по плотности каналами. Внутренняя часть треугольника была заполнена ровным слоем магического тумана, и уже из него выстреливали лучики потоньше, заплетающие все остальное пространство Пустошей.
— Это центр?
— Да. Он опирается на три основные точки, которые, собственно, его и создают. Только они и поддерживают эту систему.
— Система развивается, верно? — спросила, присмотревшись, Аир. На ее глазах из одной из точек пересечения лучиков поодаль от основного треугольника выстрелила еще одна ниточка — на север. На пока еще незанятые области.
— Да, — подтвердила драконица. — Скорость этого развития постепенно ускоряется.
Аир поежилась.
— Одна из вершин треугольника лежит в Белом Лотосе, точно, — сказал вдруг Хельд.
— Ты тоже видишь? — Она резко обернулась к нему, не отпуская, впрочем, гребня.
— Ага. — Он смотрел вниз через ее плечо. — Такое зрелище.
— То есть где-то в бывшей столице находится один из трех центров.
— Причем самый сильный, — подал голос Гердер. Он тоже смотрел вниз.
— Верно, — подтвердила драконица. — Поэтому система и не находится в равновесии, потому она и развивается.
Аир обернулась к спутникам.
— Ну, что будем делать?
Хельд переглянулся с Гердером, потом оба волей-неволей посмотрели на Рутвена. Тот развел руками.
— По-моему, есть только один путь — спуститься у каждой вершинки, попытаться разобраться, что да как, и нейтрализовать. Есть еще идеи?
— Ты представляешь себе, какие твари пасутся в тех местах? — раздраженно спросил Хельд.
Гордон спокойно посмотрел на него и едва-едва улыбнулся.
— Нет, — ответил он. — Я не знаю. Знаете вы двое. Разве вы не станете мне подсказывать?
— Когда подсказывать? — Бывший рейнджер повысил голос. — Счет идет на мгновения.
— Думаю, я смогу сориентироваться. Раз нет другого выхода.
Драконица остановила свой полет. Теперь она неспешно плыла в толще воздуха, едва шевеля размашистыми крыльями, искрящимися в солнечном свете миллионами мелких чешуек. Рассмотрев ее поближе, Рутвен уже делал вывод, что с обычным оружием к дракону лезть бессмысленно. Вряд ли какая-либо сталь пробьет этот панцирь, даже на крыльях, а скорость и подвижность магического существа просто завораживала. Хельд, пытаясь обдумывать план действий, на самом деле тоже думал об этом, с недоумением вспоминал свое поведение, вернее, полное бездействие в самом начале и не мог себя понять.
Будь он просто ремесленником или купцом, или даже солдатом, это бы можно было понять, но для рейнджера, все спасение которого было в быстроте реакций и скорости принятия решений, это выглядело странно. Нормальный рейнджер, только увидев дракона, подлетел бы к жене, схватил ее и попытался уволочь в безопасное место. Старательно припомнив все, что тогда чувствовал, Хельд понял, что совершенно не испытывал страха или тревоги, словно на них с неба опускалась красивая бабочка, а не титанических размеров магическая тварь с клыками, когтями, роговыми наростами на хвосте, способном в мгновение ока превратить конного рыцаря в полном боевом облачении в мешанину мяса, костей и железа. Он прикрыл глаза и, поразмыслив, решил, что таково было желание дракона. Легенды и хроники гласили, что спускающийся с неба дракон источает ужас, и ничто не способно спастись от него. Видимо, дракон мог источать не только ужас.
— Так что будем делать? — нетерпеливо переспросил Рутвен.
Хельд покосился на Гердера.
— Что делать, — ответил тот. — Спускаемся.
