Никос Зервас - Дети против волшебников
— Не мучайте девчонку, дайте лучше я скажу, — пропищал крупный ушастый мальчик, выбираясь на середину.
Злобный прищур профессора Мак-Нагайны сменился радостным поблёскиванием в глазах:
— Ах, это ещё один русский ребёнок, не так ли?
— Угу, — вздохнул Петруша, выходя вперёд и случайно задевая Бенджамина Фенина угловатым плечом. Бен Фенин опять-таки случайно поскользнулся и упал на задницу. Петруша встал на его место и будто невзначай положил дружескую ручищу на трясущееся плечо зареванной Надиньки.
— Чего вам тут нужно говорить? — насупился Петруша. — Если девочка не хочет, давайте лучше я скажу.
— Очень хорошо, — оживилась профессор ведовства. — Дети, внимание! Сейчас русский мальчик попробует отречься от своей родины, от своей веры, от своей матери. Правильно, мальчик?
— Всё будет в лучшем виде, — заверил мальчик, кивнув головой с оттопыренными и почему-то багровыми ушами.
— Скажи, мальчик… ты слышал, как надо правильно отрекаться от привязанностей? Ты слушал Бенджамина Фенина внимательно?
— Угу, — снова кивнул ушастый мальчик.
— Тогда начинай, — благосклонно кивнула профессор Мак-Нагайна, почёсывая запястья от сладких предвкушений. Говори, мальчик, говори…
Петруша заслонил рыдающую Надиньку спиной, почесал взъерошенный золотистый ёжик на макушке и произнёс:
— Мне стыдно, что моя страна…
— Отлично, — Мак-Нагайна аж застонала от удовольствия. — Продолжай, моя умница!
— Моя страна… не может защитить своих детей, когда они попадают в беду! — негромко и быстро сказал Петруша, глядя в пол, сжимая кулаки.
Зал напрягся — не все расслышали, немногие поняли.
— А ещё мне очень стыдно… — Петруша обернулся к профессору и глянул на неё чуть исподлобья, — что в моей стране не нашлось взрослых здоровых мужиков, чтобы…
Мак-Нагайна ощерилась, поспешно вскидывая волшебную палочку… А Петруша — уже прыгнул, на лету подхватывая ручищами новенькую метлу, заготовленную для Надиньки:
— Чтобы вымести всю вашу нечисть поганой метлой!
Мак-Нагайна успела-таки выхаркнуть боевое заклинание — острие волшебного жезла вспыхнуло белой искрой, которая внезапно… бессильно погасла. А Петруша тем временем не терял ни секунды. Поганой метлой он звезданул Мак-Нагайну по гадючьей роже — только шпильки взбрыкнули в воздухе.
Пожалуй, впервые в жизни профессор фундаментального ведовства отправилась в полёт отдельно от волшебной метлы.
Часть третья.
ВЕДЬМОДАВЫ
Глава 1.
Колдун-резидент
…· Чтобы запорожцы были с вами братья?.. Не дождётесь, проклятые жиды! В Днепр их, панове, всех по топить, поганцев!..
Н. В. Гоголь. Тарас БульбаУченик великого шамана присел на резную скамью, что тяжко качалась на цепях под говорящим деревом. Синий взгляд его мерцал сквозь соломенные волосы напряжённо и холодно: паж-оруженосец Ордена Звёздной лиги, студент первого курса факультета фундаментального ведовства господин Шушурун, он же русский кадет Ванька Царицын раскачивался на дубовой скамье и напряжённо соображал, как жить дальше — так чтобы остаться в живых.
— Судьба твоя в завертях снежного ветра! — проскрежетало вещее дерево на плохом английском. — Коль хочешь злата и почестей, устремись в Вальгаллову Падь!
— Заткнись ты, — вяло огрызнулся шаманёнок Шушурун. Дерево послушно смолкло.
Кадет вздохнул, покосился на кровавую розетку, горящую на груди. Мелкие рубины роняли на чёрный шёлк дрожащие багряные отсветы.
Здесь, в уютном внутреннем дворике Упырьева квартала, неподалёку от величественной Рогатой башни, было тихо. Завывания ветра не мешают сосредоточится, сюда не проникает одуряющий аромат олеандров, который преследовал Шушуруна в квартале Ядовитой ласточки.
С нижней террасы, где находились учебные поля для занятий боевой магией, раздался топот и визг. Ваня соскочил с качелей, подбежал к краю Упырьей площадки и, опершись на красноватые мраморные перила, испещрённые тысячей студенческих надписей, с любопытством уставился на толпу учащихся, вывалившую из гимнасия. Судя по черно-зелёным шарфам, это были второкурсники Гриммельсгаузена. У каждого подмышкой — связка блестящих дротиков, на левом плече — небольшой щит из прозрачного пластика, как у полицейских, разгоняющих демонстрации. Всё ясно: сейчас будет учебная травля Руэлльтонского тролля.
И верно, зверюгу вскоре выпустили из загончика. Грязно-серая громада с рыжими ушами и тяжёлыми ручищами, похожими на брёвна, с грохотом вывалила из клетки. Из-под низких бровей моргнула бледно-жёлтым глазом на притихших студентов, которые уже выстроились в боевую формацию, — и, рыкнув, бросилась вперёд. Тролль был небольшой, размером с троллейбус, и даже не вооружён дубиной. «Бой будет коротким», — подумал Ваня.
Так и вышло. В воздухе затрещало, тучка сверкающих дротиков обрушилась на бедного тролля, и чудище вмиг оказалось утыканно ими, точно гигантский белый одуванчик. Как только монстр покачнулся и обрушился на колени, передний ряд гриммельсгаузенцев, прикрываясь щитами, медленно пошёл вперёд, чётко отбивая шаг и грохоча по щитам железными булавами. От ужасного звука тролль задёргался и начал яростно бить руками по вонзившимся дротикам, пытаясь обломить древки. В приступе ярости он не заметил, как левый фланг студенческого войска стремительной перебежкой приблизился, и вот… Кто-то из учащихся, подпрыгнув, вонзил троллю длинное чёрное копьё в единственный глаз.
С истошным свинячим визгом тролль завалился на спину. Послышался треск ломаемых дротиков, радостный вопль юных охотников — и грохот повергнутой оземь туши. От сильного удара с головы тролля слетела пластиковая крышка, и в песок просыпались микросхемы пополам с искрами и горящими проводами.
Ваня разочарованно вздохнул. Вот и всё остальное волшебство у них такое же — механическое, на электронике и спецэффектах… «И весь этот огромный замок волшебников, — подумалось вдруг Ване, — есть не более, чем гигантский парк аттракционов!»
Он повернулся спиной к толпе студентов, которые набросились на тролля, точно стая маленьких собачек, и теперь потрошили, отрывая на память кусочки синтетической шкуры, выдёргивая трофеи — пластиковые зубы и когти.
— Но кому это выгодно? — задумался Ваня. — Если вся магия в этом замке ненастоящая, то никаких волшебников из этих студентов вырастить в принципе невозможно! Тогда зачем неведомому хозяину Мерлина тратить миллионы на зарплату профессорам, на содержание исследовательских лабораторий — таких, как Лабруис? На изготовление механических троллей, которых здесь затравливают дюжинами?
