Кэролайн Стивермер - Академия магии
Остальную часть дня Фэрис провела, наблюдая, как оплывает воск на свечах. Пирс принес ей ужин и потом убрал поднос. Когда последняя свеча погасла, ей больше ничего не оставалось делать, как лечь спать, поэтому она уютно свернулась в центре кровати под балдахином.
Фэрис приснился сон.
Она находилась в Гринло, в часовне Святой Маргариты, где воздух пропитан временем и тишиной. Она стояла на коленях. Камни холодили ноги даже сквозь юбки ее маскарадного наряда. Ее ступни онемели, поэтому она перестала молиться и медленно встала.
За ее спиной раздались уверенные шаги. Она обернулась и увидела Джейн. Лицо подруги потемнело от беспокойства, она была одета для поездки верхом, в тех самых сапогах.
— Где ты была? — спросила Фэрис.
— Наконец-то. — В голосе Джейн звучало облегчение. — Я уж думала, ты никогда не уснешь. С тобой все в порядке?
— Все прекрасно. А в чем дело?
— Ты сейчас вспомнишь. — Джейн взяла Фэрис за руку и вывела ее из часовни. — Пойдем, покажешь мне, где ты находишься.
Они долго поднимались по лестнице, но не по той, что вела к шпилю над Гринло. Они шли по лестнице из белого камня, ее спираль была закручена туго, как рог единорога. Пока они поднимались, Фэрис вспомнила.
— Твоя шляпа взорвалась.
— Что-то поднялось из разлома. Понятия не имею, что именно. Оно нарушило мое равновесие и уничтожило все мои магические заклинания. — Голос Джейн звучал сердито. — Потом оно проплыло мимо и улетело, одинокое, как облако.
— А с тобой все в порядке?
— Теперь все хорошо. И с Ридом тоже. Мы толстеем на лакомствах из кухни посольства. Как Тириан?
— Не знаю. Они говорят, что заперли его. У меня еще не было возможности его поискать.
— Посмотрю, что я смогу сделать, когда закончу здесь.
Белая лестница привела их в утро, на крышу, усыпанную обломками кирпича и камней, с которой открывался вид на панораму Парижа.
Фэрис показала рукой.
— Вон Эйфелева башня.
— Какая уродливая. Пошли выше.
Фэрис осознала, что ступени уже не из белого камня, а из белого стекла. Она поднималась дальше, стараясь не поскользнуться на гладкой поверхности. Когда она снова подняла глаза, город внизу был не Парижем, а Арависом.
— Я вижу отсюда нашу гостиницу, — радостно заметила она.
— Ничего удивительного. Отсюда мы можем увидеть даже Севастополь. Теперь покажи мне, где ты находишься, чтобы мы могли прийти и спасти тебя.
Фэрис посмотрела вниз. Лестница стала дымчато-зеленой, цвета солнечного луча в морской воде.
— Грэлент на этот раз сказал мне правду. Я там, внизу. Городские резервуары. Триумф техники.
Джейн сказала что-то, но Фэрис ее не слушала. Она смотрела вверх, туда, где ступеньки были сделаны из прозрачного стекла. Нет, поняла она, не из стекла. Изо льда. Очень скользкого. И все же если бы она могла забраться так высоко, может, увидела бы Галазон. Даже издалека Галазон было бы приятно увидеть.
Подумав так, она почувствовала запах сухих дубовых листьев и свежевскопанной земли. Ветер бросил ей на глаза прядь волос. Она попыталась убрать ее, но ей это не удалось. Она откинула голову, потерла глаза и проснулась.
Фэрис снова лежала на кровати под балдахином, закутавшись в одеяло. На мгновение глаза ее обожгли слезы разочарования. Она глупо заморгала в темноте. Когда она проснулась окончательно, то поняла, что произошло.
Джейн нашла способ поговорить с ней, а она все пустила на ветер, увлекшись видом. Но если она сделала это один раз… Фэрис закрыла глаза и попыталась заставить себя снова уснуть. Она глубоко вздохнула и поерзала в своем коконе из одеял. Матрас зашуршал под ее тяжестью. Девушка медленно выдохнула.
И застыла, широко открыв глаза, напрягая зрение в темноте. Был еще один шорох. И не она была его источником.
Кто-то — или что-то — сидел в ногах ее кровати.
Фэрис заставила себя дышать. Это усилие воли вознаградило ее. Потому что, когда она сделала прерывистый, неглубокий вздох, то уловила знакомый запах — сложный аромат смеси кофе, дыма и пряностей.
— Тириан?
— Да. — Его голос звучал спокойно. — Конечно.
Она села, нетерпеливо дергая одеяла.
— С вами все в порядке?
— Да. А с вами?
Последнее одеяло поддалось, и она бросилась к Тириану. Обхватила его руками и потянула вниз. Он тихо застонал от удивления. Они вместе свалились с кровати, Фэрис оказалась сверху. Она почувствовала его подбородок и щеку, колючую под ее ладонью, и попыталась его поцеловать. Так как он в это время вставал, она ударилась лбом о его нос. Он издал еще один тихий звук, то ли от удивления, то ли от боли. Она снова попыталась его поцеловать, и теперь ей это удалось.
Глава 16
Несвоевременный снег
Фэрис не сразу пришло в голову, что она привела в смущение их обоих. В тот момент казалось вполне естественным, что она должна поцеловать Тириана и что ему нужно несколько мгновений, чтобы ответить.
В тот момент она не подумала о положении, в котором оказался Тириан, лежащий на полу и придавленный всем ее весом. В тот момент она вообще ни о чем не думала, занятая лишь собственными сиюминутными ощущениями.
Ей показалось, что Тириан очень быстро прервал их поцелуй. Голос его звучал спокойно, как всегда, даже слегка виновато.
— Я не хотел вас пугать.
Фэрис понадобилось время, чтобы прийти в себя, так сильно ее выбили из колеи собственные ощущения. Несколько бесконечных секунд она была так близко от него, что его дыхание шевелило ее волосы, а его близость всколыхнула все ее тело.
А потом его подчеркнутая учтивость заставила Фэрис осознать, что она наделала. Она поспешила отойти от него, снова вспрыгнула на кровать и молча съежилась под одеялом, задыхаясь от смущения.
Тириан прервал молчание и произнес прежним тоном:
— Кажется, я обнаружил лестницу хранительницы.
Фэрис думала совершенно о другом и потому не поняла сразу значения его слов. Она молчала так долго, что Тириан с тревогой спросил:
— Они ведь не нашли ключ?
— Нет. Он у меня надежно спрятан. — Голос ее звучал не совсем твердо. — Почему вы думаете, что это лестница хранительницы?
— Замок на этой двери я не смог открыть. Если это не дверь на лестницу хранительницы, то я буду очень разочарован. — Тириан говорил совершенно бесстрастно.
В другое время Фэрис обиделась бы на такое откровенное нежелание замечать то, что произошло. Теперь она испытывала к нему благодарность за это. Она отбросила одеяло и начала нашаривать туфли. Сделала над собой усилие и спросила почти нормальным голосом:
