Ольга Романовская - Песочные часы
Помолчав, грустно улыбнулась:
— Куда и как я могу сбежать, если вам подконтрольна почти вся армия Арарга?
— Хорошо, обойдёмся без обещаний. Не стану портить тебе праздник, конвой не приставлю. Ездить верхом умеешь?
Отрицательно покачала головой. Откуда? Девочек, подобных мне, такому не учат. Это аристократки охотились, устраивали конные прогулки, а мы ходили пешком или ездили на чём-то, имевшем четыре колеса.
— Лошадей не боишься? Ньесса смирная. Но если не хочешь…
Значит, я не ошиблась — третья лошадь для меня.
— Хочу, — ответила, не раздумывая. Если сегодня я свободна, то во всём.
Хозяин кивнул и помог супруге сесть в седло. Вернее, поддержал под локоток, пока она вставала на спину хыра.
Норина Мирабель легко заняла удобное положение и красиво расправила юбки, чтобы не мешали и скрывали всё, кроме ботинок.
Затем пришёл мой черёд.
Неприятно использовать вместо стремянки человека, но я смирилась с тем, что в Арарге так принято.
Крепко обхватив за талию, хозяин перенёс меня со спины хыра в седло, а норина Мирабель подсказала, что делать с ногами.
Поводья норн забрал. Из каких соображений — безопасности или страха побега — не знаю, но я не возражала: управлять лошадью не умела, в седле-то держалась кое-как… Наверное, потешное зрелище.
Когда ворота остались позади, хозяин с усмешкой поинтересовался:
— Будешь и дальше мучиться? Иди сюда, пока всю гриву не выщипала. Заодно рысью коней пустим, а то до реки до вечера не доберёмся. Там красиво, Иалей, тебе понравится. Возможно, какие-то травки и ягоды остались, на сухой букет хватит. А если нет, птицы никуда не делись и пороги тоже.
Я кивнула и вскоре оказалась на лошади норна. Отогревая озябшие пальцы под его курткой, радовалась, что пытка верховой ездой окончилась.
Господа пустили лошадей рысью, а потом и вовсе галопом. Им почтительно уступали дорогу. Тем, кто мешкал, напоминал это сделать ехавший впереди солдат.
Потом свернули с дороги, пронеслись по сжатому полю с редкими островками стогов посеревшей соломы, сбавив темп, взобрались на пригорок, и я увидела реку, острова, пороги…
Хозяин не обманул, сказав, что там красиво. Даже в октябре природа яркими красками расцветила пейзаж.
Как маленький ребёнок, любовалась на отвесные берега, приютившие ласточек, на песчаную отмель, подставляла лицо брызгам воды, долетавшим сюда, на поросший высокой травой островной мыс, куда мы переправились на лодке.
А ещё там было дерево, высокая янтарная сосна, у корней которой приютилась простая деревянная скамья.
Остров казался чудесным, хотя, наверное, я просто давно не выезжала из города. Я бродила по нему, сначала с опаской, потом смело, трогая, что хочу, делая, что хочу. Ни солдаты, ни хозяин попятам не ходили, так что успела поговорить с любопытной белкой, едва не упасть в реку, заслушавшись птичку и не заметив коварного берега, полакомиться остатками ягод и сплести венок из палой листвы.
Довольная, раскрасневшаяся, опоённая свежим воздухом, вернулась на мыс.
Норины Мирабель уже не было, как и одного из солдат. Второй — силуэт на том берегу — разводил костёр неподалёку от стреноженных лошадей.
И сеньор Мигель не объявился. Может, и не приедет? Что ему тут делать?
— Проголодалась? Слушай, где ты так измазалась? Как ребёнок, право слово!
Хозяин подошёл ко мне, вытащил из волос хвою, отцепил колючки от пальто и протянул платок:
— У тебя на щеке смола. С соснами обнималась?
— Да, — смущённо пробормотала я, вытерев лицо, — когда белку увидела. А госпожа…?
— Мирабель уехала, у неё дела в городе. Она просила отпустить тебя вечером. Наверное, фейерверк в королевском саду потащит смотреть: там сегодня праздник. Сходи, развлечёшься.
— А вы? — я догадывалась, что приглашение было на два лица, то есть на меня не рассчитано.
— Сходи-сходи, у Его Величества отличные придворные маги. Да и жене интереснее с тобой.
Не стала спорить, хотя придерживалась другого мнения. Супруге пристойнее и приятнее пойти на праздник с мужем, а не с торхой, которая легко может её опозорить.
Достав из лодки плед, норн постелил его на скамью и жестом пригласил сесть, сам же вернулся за корзиной для пикника.
— Вернёмся в город, поешь нормально. Думаю, через час тебе здесь надоест, и время я рассчитал верно. Впрочем, если нет, и мы опоздаем, то ничего страшного.
Значит, будет ресторан, а пока закуски и вино. Шоан, даже бокалы есть!
— А сеньор Мигель…
— Да припугнул я тебя. Вечером объявится, только ради браслета.
Я ела с удовольствием: действительно проголодалась после исследования острова.
Вино было лёгкое и будто нисколько не пьянило.
Первый тост провозгласили за меня. Норн хотел ещё что-то добавить, но передумал. Потом выпили за Рагнара. Честно, не хотела пить, но хозяин сказал, что ничего плохого не случится, если сына пару дней покормит кормилица.
Я сидела на скамье, норн — напротив меня. Держал в руках недопитый бокал, будто уже и не помнил о нём, и смотрел, задумчиво, снизу вверх. Не понимаю, почему он не сел рядом.
— Вам что-то нужно, хозяин? — не выдержав, спросила я. Неуютно вот так сидеть, когда будто не ты, а он у твоих ног. И когда так глядят и молчат.
Он вздрогнул, покачал головой, залпом осушил бокал и поставил на землю.
— Просто ты сидишь там же, где сидела Алистер. Она тоже любила этот остров. Как и ты. Я же вижу, понравилось. Да не вставай, сиди. Это давно в прошлом, — пробормотал норн, поднялся на ноги и прошёлся вдоль берега.
Не выдержав, всё же встала и осторожно спросила, кто такая Алистер. Однажды я уже слышала это имя: когда хозяин напился, узнав, что норина Мирабель больше не сможет иметь детей.
— Сядь, чего ты вскочила? — улыбнулся норн. — Но за сочувствие спасибо, правильно поняла, что история грустная. Алистер звали мою первую жену. Алистер альг Нессир. Как видишь, второго имени у неё не было, что говорит о незнатном происхождении.
— А почему норина Алистер не живёт с вами? — я пыталась осмыслить то, что услышала. Думала, что Алистер — торха, а оказалось — норина, жена… Но в Арарге не существует разводов, неужели она сошла с ума? — У неё…что-то со здоровьем?
Хозяин усмехнулся и покачал головой:
— Она уже нигде не живёт, Лей, она умерла. Давным-давно умерла. Я женился, когда мне минуло восемнадцать. Получил первый отпуск, приехал к приятелю, увидел её… Мезальянс, но это не имело значения. Поссорился с отцом, жил с супругой у двоюродного брата. У неё были немного раскосые зелёные глаза и длинные, до пояса, тёмно-русые волосы. А кончики — с рыжиной. Когда она забеременела, отец смилостивился, разрешил пожить в замке, пока я болтался по делам военной службы. Родились два мальчика-близнеца. Пока мы в очередной раз воевали, на Неро вспыхнула холера. К несчастью, в наших краях. Сыновьям было по полгода, мне — двадцать. Алистер — на пару месяцев меньше.
