Ольга Громыко - Верные враги
На морозе щека быстро остыла. Пьяненькая обида тоже. Я вообще быстро трезвела, а злилась, если сразу не убивала, еще меньше. Просто делала в памяти зарубочку на будущее.
Ну и куда мне теперь податься? Раз вышла с гордо поднятой головой — возвращаться как ни в чем не бывало несолидно, засмеют. Топтаться у дверей в ожидании, пока Верес пройдет три стадии мужского раскаяния — «так ей, стерве, и надо!», «наверное, руки всё-таки распускать не стоило», «пес с ней, извинюсь — пусть подавится!» — замерзну на гхыр.
Для начала я проверила, как там наши лошадки. Ускорила лениво чистящего их мальчишку мелкой монеткой. Потом пошаталась у сараев, где была злобно обхрюкана давешней свиньей, и через заднюю калитку вышла на дорогу.
Застраивалось Подгорье как-то бестолково — прямых улиц было всего две, крестом. Остальные дома беспорядочно рассеялись между ними. Вообще непонятно, что здесь кому принадлежит, — то ухоженный яблоневый сад на равном расстоянии от двух изб растет, причем обе повернуты к нему тылами, то одинокий коровник посреди неогороженного поля стоит. От нечего делать я пошла к нему по узкой, на одного человека, тропке, только на полпути сообразив, что тянущиеся вдоль нее сугробы — кусты ежевичника, с маковкой занесенные снегом.
Я потянулась сколупнуть мерзлую ягодку… и тут в ушах зазвенело, а потом скрутило так, что я даже не смогла заорать, падая на колени. Если прежде я худо-бедно контролировала боль, намеренно окунаясь в нее и даже черпая оттуда силы, то теперь она завладела мною безраздельно. Кажется, я даже сознание потеряла, потому что очнулась уже боком на снегу, с судорожно вытянутыми лапами. С трудом приподняла морду, передернула плечами, выпутываясь из ошметков одежды, и только успела подумать: «Ну и д…», как выяснилось, что это еще конфетка.
Вопль человека, заметившего оборотня, ни с чем не спутаешь. Серый звериный силуэт на фоне снежного поля подействовал на идущих по дороге селян, как красная тряпка на стадо быков. Я не стала дожидаться, пока они, проигнорировав тропку, с воинственными воплями доскачут до меня по глубокому снегу. Драпать по направлению к центру села было самоубийством, к окраине — тем более. Если уж те твари чуть кэльпи не догнали…
Оставалось только шмыгнуть в укрытие, благо дверь коровника была приоткрыта и подперта палкой. В углу лежала высокая копна соломы на подстилку, но зарыться в нее я уже не успевала. В коровник с криком: «Вон он, сюда шмыгнул, стервь!» ворвались пять человек и три гнома.
Главным в компании оказался плечистый коротышка с белоснежной бородой пышнее лошадиного хвоста, первым, несмотря на короткие ноги, добежавший до порога.
— Погодьте, огонек затеплю, — осадил он не шибко и рвущихся в длинный темный сарай дружков.
Зачиркало кресало, засмердело горящей смолой.
— А коровки-то спокойные, — изумленно заметил гном, поводя факелом из стороны в сторону. Рыжее пятно скользнуло по стенам, выхватывая из темноты щетинки мха между бревнами, почти наглухо занесенное снегом окошко, косо сбитые решетки стойл и ровную шеренгу флегматичных коровьих морд, с легким изумлением взирающих на хозяина. А с чего им волноваться-то?! Особенно той сдыхоти, под брюхом которой я затаилась. По-моему, ее не взбодрил бы и фунт насыпанного под хвост перца. Ни лошади, ни коровы меня не боялись, принимая не то за большую собаку, не то за напялившего хвостатую шубу человека. Уже не в первый раз к этой уловке прибегаю, прячась в хлевах и конюшнях.
Пронесло бы и теперь, но гном попался упорный.
— Всё равно проверить надо, — дрогнувшим голосом заявил он, ибо в узкие стойла можно было зайти-заглянуть только одному.
С добровольцами в их компании оказалось не густо. А пока селяне сдержанно препирались, на кого спихнуть эту сомнительную честь, на пороге появилось еще одно действующее лицо.
— Что-то случилось, уважаемые? — мягко осведомилось оное. — Помощь не нужна?
Люди и гномы почтительно расступились в стороны.
— Да вот, господин маг, зверина какой-то в Гашпов коровник шмыгнул. Волк, либо и вовсе… — гном опасливо понизил голос, — волкодлак!
— Днем? — скептически уточнил вновь прибывший. Мужики смущенно зашушукались и закивали, что, мол, действительно перебор. Но волка они уважаемому господину гарантируют!
— Давайте факел, — решительно потребовал тот. — Мне самому интересно стало.
По-моему, факел ему не особо-то и нужен был. Беззаботно насвистывая и чвякая сапогами по навозу, человек в считанные секунды добрался до третьего с края стойла. Открыл. Заглянул. «Идиотка!!!» — еле шевельнул губами.
Я беззвучно ощерилась в ответ.
На том и расстались.
Верес добросовестно осмотрел коровник до конца, в последнем загоне едва успев увернуться от здоровенного бычары, видать, почуявшего в колдуне конкурента — чего это он его коровам в вымя заглядывает, а?! Поспешно накинул крюк, прислонился спиной к вздрагивающей от ударов рогами двери и, перекрикивая сердитое мычание, объявил:
— Никого здесь нет, уважаемые! Наверное, он мимо двери, за сарай шмыгнул.
Неугомонные мужички громко выразили свое неудовольствие, с надеждой потыкали вилами в солому (меня пробил холодный пот) и, окончательно разочарованные, удалились.
Как я добиралась до кустов, а потом до постоялого двора, по всему телу зажимая разорванную до состояния выкройки одежду, отдельная история. И кому-либо ее рассказывать мне совершенно не хотелось.
Естественно, если Верес и собирался передо мной извиняться, то давно передумал.
— Твое счастье, что люди считают вас исключительно ночными тварями, понятия не имея, что вы не привязаны ни к времени суток, ни к фазе луны[7]. Иначе ты бы так легко не отделалась — они бы в поисках оборотня всё село перевернули. — Колдун так сердито расхаживал по комнате, что даже Рест забился в угол, боясь подвернуться под горячую руку. Увы, непосредственный объект его праведного гнева возмутительно игнорировал оный, молча переодеваясь у растопленного очага.
— Интересно, кстати, откуда взялось суеверие насчет подлунных превращений? — встрял Мрак, отнесшийся к моей «выходке» куда спокойнее. Видать, сам не раз в подобные ситуации попадал, а Верес его отмазывал. — А, Шелена? Вы нарочно правду скрываете, что ли?
— Вот еще. Всё намного проще.
— Ммм?
— Днем не хочется.
— И всё?! — не поверил дракон.
— Угу. Ну сам посуди — солнышко светит, птички поют, соседка белье во дворе развешивает, какие тут, на гхыр, оборотни? Даже стыдно как-то.
— А в темноте, выходит, не стыдно? — захихикал Мрак. — Вот уж не думал, что у оборотней и девиц так много общего!
