Ксения Чайкова - Теневые игры
– Вот-вот. А нам сейчас попутчики разве нужны?
Тьма задумчиво понюхала пальцы графенка, дернула подвижным носом, потом расправила крылья, сладко потянулась и перелетела ко мне на плечи, явно демонстрируя, что от нее мне так просто не избавиться. Я с невольной улыбкой почесала демона под нижней челюстью, заботливо подоткнула своему подопечному одеяло, чтобы, не приведи боги, слабосильный Торин не простудился, и вылезла в окно, дабы не утруждать себя возней с замками и щеколдами. Кроме того, мне вовсе не хотелось переживать еще один скандал, если Лорранский обнаружит себя в закрытом снаружи помещении.
Ненастными осенними ночами большие города не то что засыпают – нет, они никогда не знают покоя, и заставить их угомониться не под силу ни войнам, ни эпидемиям, ни тем более такой мелочи, как дождь и непогода. Просто вся жизнь перетекает с открытого воздуха в помещения, и, хотя улицы пустеют, за стенами зданий кипит еще более бурная жизнь, особенно в Кларрейде.
Я сменила платье на штаны и куртку и шла, невольно ежась, стараясь повыше поднять вытертый кожаный воротник. Улицы освещались плохо, это вам не стольная Каленара, где каждый старается выставить напоказ свою обеспеченность и навешивает на дом столько магических сгустков света, на сколько хватает денег. Да и с тем освещением, что, по идее, должна оплачивать держава, здесь было туговато, хотя изредка кое-где нет-нет да и посверкивали робкие, дрожащие лучики слабых магических зарядов, которым, впрочем, не под силу было разогнать царящую на улицах темноту.
Только ни мерзкой погоде, ни темноте, ни ворам не под силу напугать торговцев и коробейников. И когда мне навстречу попался продавец разноцветных гномьих водок, я без раздумий купила у него полстакана светло-зеленого (это негоциант меня заверил, что светло-зеленого, в темноте даже демоны Мрака вековечного не разобрали бы цвет), мерзостного на вкус пойла, с отвращением прополоскала им рот и выплюнула в канаву. Потом смочила в оставшихся в стакане каплях пальцы и, морщась, провела рукой сначала по волосам, потом по куртке. Тьма в ужасе принюхалась и от греха подальше слетела с моего плеча, явно опасаясь, что сдуревшая хозяйка и ее в какой-нибудь гадости выкупать вздумает. Понимаю. Пахло от меня теперь, как от орка, неделю шатавшегося по людскому городу в поисках развлечений и с увлечением предававшегося пьянству. То, что нужно.
В большой трактир, примеченный во время дневных прогулок под ручку с Торином, я ввалилась именно так, как вваливаются в подобные заведения подгулявшие наемницы: расхлебянив дверь нараспашку, зацепив ногой косяк, пнув по дороге табуретку и едва не свалившись на стол, заставленный дешевыми кушаньями и напитками. Сидевшая за ним компания гномов и человеческих мужчин разразилась веселыми приветственными криками, призывая довершить начатое и все-таки рухнуть, если не на столешницу, то хотя бы им на колени. Но я непреклонно помотала головой, кое-как выправилась, скорректировала направление своего движения и целеустремленно шагнула к пустой лавке в самом углу. Хорошее место, удачное, удивительно даже, как его раньше никто не занял – там можно устроиться, прислонившись к стене и не ожидая нападения со спины, а видно будет почти весь зал, исключая разве что противоположный угол, затененный густым полумраком.
– Что закажем? – тихо поинтересовалась молоденькая девушка-разносчица, наклоняя голову. Правда, делала она это скорее не из почтения, а от усталости.
– А пирожные у вас есть? Или шоколад? – невинно, но достаточно громко, дабы привлечь всеобщее внимание, спросила я, ссаживая Тьму на стол.
– Ничего подобного не держим,- равнодушно отозвалась девушка, никак не отреагировав на любопытное шипение хищного демона. То ли эта красавица (а подавальщица действительно была весьма и весьма недурна собой и. если бы ее приодеть и причесать, как должно, могла составить конкуренцию признанным придворным красавицам) уже наработалась и устала до того, что не замечает ничего вокруг, то ли по жизни такая равнодушная. В любом случае – уважаю.
Посетители трактира, не без интереса посматривающие в мою сторону и прислушивающиеся к диалогу с разносчицей, разразились ехидными смешками. Ну в самом деле, сдурела, что ли, эта наемница – в подобном заведении сладости спрашивать? Да тут если овощи найдутся, и то хорошо. В трактиры вроде этого – большие, недорогие, служащие неизменным пристанищем для всякого сброда и еще не выслужившихся представителен всех гильдии,- приходят вовсе не для того, чтобы десертами лакомиться. Я это знала. И сама явилась ради того, чтобы получить необходимую мне информацию. Но сделать это нужно, по возможности не ударяясь в непосредственные расспросы и не пробуждая в окружающих подозрительности.
– Ну и дыра же здесь – даже шоколад не подают! – презрительно сморщив нос, во весь голос оповестила я,- Может, хоть печенье есть? Или яблоки?
Разносчица меланхолично покачала головой. Подобные разборчивые и капризные клиентки ей, видимо, были в новинку, и, как себя вести, девушка просто не знала, поэтому на всякий случай она решила свести количество произносимых слов к минимуму и не отходить от моего стола, пока не добьется хоть какого-нибудь заказа.
– Позволено ли мне будет угостить прекрасную тэмм? – елейным голоском пропела моя первая жертва, осторожно усаживаясь рядом со мной на лавку. Я вопросительно покосилась на своего неожиданного соседа. А ничего мужчина, вполне приятный, даже, можно сказать, красивый – высокий, мускулистый, неплохо одетый и, кажется, причесанный. На поясе, не скрываясь, висит кинжал, больше похожий но размерам на короткий меч. В голенищах сапог явно спрятано еще какое-то оружие, не столь претенциозное, но наверняка куда более опасное. Что-то мелкое скрывается в кармане свитера – возможно, бритва или просто острый стержень. Рядом, на прочном кожаном поводке – ручной демон, кошмарная тварь, видового названия которой я так и не вспомнила, в стальном наморднике на клыкастой пасти и с жуткими темно-синими глазами, способными, кажется, заглянуть в самую душу. Ну-ну. Из гильдии убийц мой кавалер будет, не иначе. А может, солдат, вернее, с поправкой на неплохую одежду и вооружение, лейтенант или сержант какой-нибудь.
– Я не продажная девица! – тут же во весь голос оповестила я.
Что вы, тэмм! И в мыслях не было! – замахав руками, поспешил уверить меня мужчина. В его глазах явственно мелькнуло: "Да у кого сейчас на это деньги есть?" Правильно, небось рассчитывает опутать полупьяную девицу, не то наемницу, не то воровку низкого ранга, сладкими речами, угостить чем-нибудь вкусненьким и увлечь в темный угол. Разумеется, это обойдется значительно дешевле, чем платить девушке сомнительного поведения. Вот только не знал галантный кавалер, что я им тоже попользоваться собиралась. И отнюдь не в том смысле, в каком предвкушал он.
Мужчина тем временем услал разносчицу за шоколадом, наказав без сладостей не возвращаться и искать их где угодно, хоть во Мраке вековечном, и повернулся ко мне. Я надела на лицо самую милую и любезную улыбку, на какую только была способна:
– А вы местный?
– Я-то? Да. С рождения в Кларрейде живу. И родители мои здесь весь свой век вековали.- В голосе моего собеседника звучала гордость. Вот, мол, я каков – не крестьянин какой-нибудь сиволапый, а горожанин самый Что ни на есть коренной.
– Это хорошо! – Я, как бы в приливе чувств, панибратски приобняла мужчину за плечи, и он не стал отстраняться, только слегка поморщился от исходящего от меня тяжелого водочного духа.- Слушайте, помогите бедной девушке! Я, собственно говоря, из гильдии наемников и должна разыскать одного человека. Наследство ему, понимаете ли, оставили, вот меня и наняли, чтобы я ему радостную весть сообщила. Только человек этот… просто перекати-поле какое-то, а не человек! Только что тут был, на следующий день глядь – а он уже верст за пять сотен отъехать успел. Вот и мечусь по стране, ищу, где он в очередной раз приткнулся. Вроде бы его в Кларрейду заносило, так я решила сюда приехать, порасспрашивать людей. Вы уж не сочтите за труд, подскажите, где можно попробовать поискать счастливого наследника!
Мужчина вопросительно покосился, но послушно начал перечислять гостиницы, в которых, по его мнению, мог бы остановиться человек-перекати-поле. Я согласно кивала, запоминая, потом, сделав вид, что хочу отойти припудрить носик, вылезла из-за стола и канула в ночной мрак. Совесть за сей не слишком приличный поступок меня не терзала ни в коей мере, мне лишь было интересно, как долго любезный мой собеседник дожидался приглянувшуюся девицу и принесли ли ему в конце концов заказанные для меня сладости.
Часы на городской башне гулко и торжественно пробили полночь. Я с отвращением покосилась на небо, плотнее запахнула куртку, пряча от мелкой мороси забравшуюся ко мне за пазуху Тьму, и едва не бегом бросилась вверх по улице, решив обойти хотя бы полдесятка из названных мне адресов.
