Стерлинг Ланье - Странствия Иеро
Пожалуй, можно сказать, что судьба хранила Иеро от встреч с действительно опасными хищниками. Кроме уже упомянутой твари здесь водились кошачьи и покрупнее — например, царственного вида полосатый красавец с коротким пушистым хвостом и заостренными, похожими на саблю клыками, украшавшими массивную нижнюю челюсть. Размеры его были настолько велики, что он мог охотиться на любых травоядных животных, за исключением разве что самых огромных. Заметив, что эти саблезубые исполины больше всего любят устраивать засады у водопоя, Иеро стал особенно внимательно осматривать прилегающую местность, прежде чем войти в озерцо или речушку и наполнить водой свой кожаный мех. Попадались также и волки — крупные звери, довольно похожие на хорошо знакомых ему северных волков, только чуть пониже в холке и с менее густым мехом, немного непривычного для его глаз рыжеватого оттенка. И наконец, здесь целыми стаями бродили маленькие шакалоподобные хищники, которые так громко выли и лаяли, что Иеро успевал задолго до их появления оказаться на каком-нибудь дереве.
Конечно, он мог теперь позволить себе остановиться на несколько дней, чтобы передохнуть и изготовить лучшее оружие, но дело заключалось в том, что ему совсем не хотелось останавливаться. Чье-то чужеродное влияние, медленно, едва уловимо нарастающее в мозгу священника, заставляло его без передышки идти вперед, делая привалы лишь в случаях крайней необходимости. Он охотился на всяких мелких зверюшек, встречавшихся ему по пути, а по ночам, если не приходилось забираться на дерево, жег маленькие костры, провяливая мясо в дорогу. Однажды утром, взглянув на солнце, Иеро автоматически отметил, что, должно быть, отклонился к югу несколько больше, чем рассчитывал, но это наблюдение почему-то не взволновало его. Кто-то — или что-то — ненавязчиво, чуть заметно направлял и контролировал все его действия и помыслы, однако это неощутимое влияние не затрагивало жизненно важных рефлексов. И потому, продолжая стремительно двигаться вперед, он оставался по-прежнему бдителен и осторожен.
На шестой день после ночевки на засыпанном пеплом карнизе Иеро выбрался на гребень небольшой возвышенности, откуда, напрягая глаза, смог различить где-то на юго-западе тоненькую синюю полоску. Мысль о том, что цель, столь часто являвшаяся ему в сновидениях, уже совсем близка, заставила сильнее забиться его сердце. Да, скоро он увидит эти прекрасные холмы, побродит по их отлогим склонам и лесистым вершинам… Это странное желание, безраздельно завладевшее всем его существом, не имело ничего общего с первоначальными планами священника, но любые мысли о том, что он все сильнее и сильнее отклоняется от своего маршрута, просто не вызывали ответной реакции. Таинственный рыболов умело забросил удочку, и ничего не подозревающая рыбка крепко попалась на крючок.
Другое обстоятельство, внезапно обеспокоившее Иеро, казалось ему гораздо важнее и к тому же требовало немедленной реакции — он обнаружил, что за ним следят!
Несколько раз по дороге путник замечал странные вещи. Вот и сейчас — солнце уже клонится к закату, день миновал, но почему-то он снова ощущает странное напряжение. Сегодня дважды птицы целыми стаями — ни с того ни с сего! — срывались с веток за его спиной, а он не настолько глуп, чтобы не замечать их тревогу. Да, он не видел и не слышал ровным счетом ничего, что могло бы облечь его подозрения в какую-то более осязаемую форму, но зато он постоянно ощущал чье-то присутствие за спиной. Пусть верно служившая ему ментальная мощь иссякла, но чутьем охотника Иеро знал, чувствовал это — как любое животное знает о том, что его преследуют.
Священник скорее склонялся к гипотезе, что за ним идет один из здоровенных степных волков; кошачьи, насколько он понимал, никогда не охотились по запаху. Однако не стоило сбрасывать со счетов и тот факт, что за ним мог увязаться какой-то совершенно незнакомый и опасный зверь; необъятные просторы материка, в древности называвшегося Северной Америкой, теперь кишели поистине бесконечными по своей природе и разнообразию жизненными формами.
И все же Иеро пребывал в недоумении, так как порой его преследователь вел себя странно. Во-первых, кем бы он ни был, он явно не спешил нападать, и иногда священник чувствовал его присутствие совсем слабо, как будто тот останавливался или вообще начинал удаляться от него. Но потом все его инстинкты опять принимались отчаянно бить тревогу, словно охотящееся за ним существо, взяв след, снова пускалось в погоню, двигаясь с удивительной быстротой. Такое поведение было совершенно не свойственно хищнику. Значит, человек? Он не видел ни струйки дыма, ни проблесков далекого пламени во мраке ночи, но само по себе это еще ничего не значило; его преследователь мог обращаться с огнем так же аккуратно, как и он сам.
Наконец Иеро пришел к выводу, что все, что он может пока предпринять, — это стараться вести себя еще осмотрительнее и ждать удачного момента. Ведь тот, кто идет за ним, когда-нибудь непременно окажется близко, и ему представится возможность взглянуть на преследователя, а это лучше сделать из надежного укрытия. Поэтому, продолжая шагать к постепенно выраставшим на горизонте холмам, Иеро постоянно вертел головой то в одну, то в другую сторону, присматривая подходящее для засады место.
Большую часть этой ночи он провел на дереве, вслушиваясь и всматриваясь, но, к его удивлению, в звуках ночной прерии не было ничего необычного. Вопли хищников и их жертв, далекий топот копыт, шорох травы — все то же, что он слышал раньше, прошлой и позапрошлой ночью. Стадо огромных хоботных пронеслось мимо его дозорного пункта, и Иеро, стараясь не дышать, приник к ветке. Несмотря на то что он всегда выбирал для ночлега наиболее мощные деревья — а сегодняшний гигант отнюдь не являлся исключением, — ему не хотелось проверять, сможет ли разъяренный зверь повалить его. Через некоторое время священника насторожил страшный рев, весьма отдаленный, но тем не менее заставивший дрожать и сотрясаться землю. Он моментально представил себе некую сценку, в которой огромный саблезубый кот сцепился с одним из тех животных, что недавно пробежали под его деревом. После этих звуков ничто больше не потревожило священника, и под конец, крепко привязавшись к ветке, он заснул и проспал так почти до самого утра.
С рассветом он был уже на ногах. Высматривая одним глазом признаки погони, а вторым — поглядывая на дорогу, Иеро бодро шагал к заветным холмам, стараясь по мере сил не оказаться слишком далеко от какого-нибудь высокого дерева или термитника. Последние начали появляться все чаще и чаще, причем священник сразу оценил всю привлекательность этих сооружений в качестве надежного укрытия и места для засады или наблюдательного пункта.
Ближе к полудню он все-таки не удержался и влез на один из этих холмов, чтобы осмотреться и заодно перекусить вяленым мясом и ягодами.
Небольшая стайка птиц, с испуганным писком взметнувшаяся в воздух примерно там, где он еще совсем недавно проходил, заставила его отложить недоеденный кусок. Аккуратно спрятав мясо обратно в сумку, Иеро пристроился за одним из бугристых наростов на макушке термитника, решив, что таинственный преследователь наконец-то решил познакомиться с ним поближе. Священник бросил еще один быстрый взгляд себе за спину — пара высоких деревьев неподалеку послужит прекрасным местом для отступления, если по каким-либо причинам ему придется сменить позицию.
Заросли кустарника впереди заколыхались, словно чье-то массивное туловище осторожно раздвигало колючие ветки. Сидя на верхушке термитника, Иеро заранее напряг мускулы, готовясь к прыжку и немедленному отступлению, если выяснится, что со зверем ему не совладать. Судя по треску и шорохам, которые производило это чудище, продираясь сквозь кусты, габариты у него были солидные.
Вдруг яркий солнечный луч ударил ему в лицо, отразившись от чего-то блестящего, и в этот момент существо, кончив хрустеть обломанными ветками, робко выступило из зарослей. Священник, не веря своим глазам, в изумлении уставился на незадачливого пришельца; затем счастливая улыбка заиграла на его губах. С большим трудом он подавил желание испустить громкий радостный вопль.
По песчаной насыпи, словно направляясь после прогулки к своему уютному стойлу, неспешно прыгал его пушистый скакун. На его спине болталось высокое седло, с боков свисали кожаные поножи; к седлу были приторочены весьма объемистые баулы, из которых торчали всякие острые и блестящие предметы, столь неожиданно привлекшие внимание Иеро. Попрыгунчик Сеги наконец-то нашел своего хозяина!
Впрочем, даже если бы тот сразу не узнал своего скакуна, что само по себе выглядело бы странным, то вид его любимого копья, закрепленного на седле хоппера, мог развеять любые сомнения.
