Константин Бояндин - Мозаика (книга первая)
Она встала, подошла к окну. Отдёрнула занавеску. Луна, сияющая, величественная.
— Я не суеверна, теарин. Но мне нравятся эти совпадения. Встряска пошла мне на пользу.
Теассевенн кивнула.
— Спасибо, госпожа.
— Ночь была долгой. Вам лучше отоспаться, теарин. Я прикажу не беспокоить вас. Спите, сколько потребуется.
— Но полиция, госпожа…
— Я уже связалась с комиссаром. Он приедет, когда я сообщу ему, что вы в состоянии отвечать на вопросы.
— Я?!
— Он просил проследить, чтобы с вами ничего более не случилось. Да, именно вы. Не беспокойтесь. Похоже, вы для них — очень важный свидетель. Не подозреваемая, а свидетель.
— Но Леронн, Мегин…
— За ними присмотрят. Я разрешила перевести Мегин в комнату — в пустую. Отдыхайте, теарин. Вы очень много сделали для меня сегодня.
Теассевенн кивнула, протянула руку, чтобы взять пояс.
— Оставьте его здесь, теарин. Шапочку — тоже.
— Вы увольняете меня? — Теассевенн подняла взгляд.
— У вас теперь есть имя. Вы под покровительством дома. Вам не пристало быть служанкой в вашем же доме.
Теассевенн долго смотрела в глаза хозяйке.
— Поговорим об этом позже, Теассевенн, — предложила Веранно.
Теассевенн кивнула, глубоко поклонилась и покинула кабинет.
* * *По пути ей никого не попалось. На входе в женскую половину — тоже. Влетит Риккен, если обнаружат, что ушла с поста… или кто здесь должен дежурить? Теассевенн всё ещё думала о своих обязанностях как старшей. Привычка.
Она вошла в комнату. Какое странное ощущение. Всё здесь её — и чужое. Всё воспринимается по–другому. Ну да, разумеется. Она и сама не поняла до конца, что случилось — с ней, с Леронн, со всеми. Лучше пока не думать. Мудрый совет — утром всё будет иначе.
Подошла к зеркалу. Взглянула в глаза отражению. С опаской… но ничего неприятного не ощущалось.
— Прощай, эль–Неренн, — усмехнулась Теассевенн, глядя отражению в глаза. — Будь счастлива. С тобой было интересно.
Отражение улыбнулось в ответ. Теассевенн ещё некоторое время смотрела на него, после чего вернулась к кровати. Всё. Спать, немедленно.
Несколько коротких секунд — когда погружаешься в сон — оказались необычайно долгими. Они длились, и длились, и длились — невыразимо приятные секунды.
17. Стража луны
Пробуждение походило на то, самое первое утро в поместье Эверан — не сразу поняла, кто она, где и почему. Обстановка незнакомая.
В комнате кто–то есть. Теассевенн медленно вдохнула, приоткрыв рот, улыбнулась. Тимо. Как и в тот раз. Приоткрыла глаза.
Тимо. В кресле, у изголовья кровати. Похоже, уснула с книгой в руке
— Доброе утро, — тихо произнесла Теассевенн. — Доброе утро, Тимо.
Девочка вздрогнула, попыталась вскочить на ноги, чуть не свалилась на пол.
— Простите, — она коротко поклонилась. — Извините, теарин Теассевенн. Как вы себя чувствуете?
— На «ты», Тимо. Давай, как раньше. Ничего не изменилось.
— Нет, — покачала та головой. Важно. — Изменилось, теарин. Всё изменилось.
— Но если я попрошу обращаться на «ты»? Когда мы вдвоём? Ты согласишься?
Тимо кивнула.
— Тогда — обращайся, пожалуйста, на «ты». Который час?
— Половина восьмого, Ньер… ой… прости… те.
— Можно «Тесс», Тимо. Странно, — Теассевенн уселась, оглянулась. Другая комната. Значительно больше. Судя по виду из окна — на втором этаже. Когда успели всё это перенести? Почему она не почувствовала, что её переносят? — Я успела выспаться. Просто чудо.
— Вы… ты спала целый день, — Тимо указала рукой. — Вот, твоя одежда. Когда…
— …я оденусь, позову тебя. Ты будешь за дверью, — продолжила Теассевенн. Тимо засмеялась, кивнула и выбежала за дверь.
Теассевенн поднялась на ноги, осмотрелась. Спала больше суток? Судя по тому, как голодна — так и есть. Комната была обставлена хорошо — но не чрезмерно роскошно. Правда, комната Веранно обставлена куда менее роскошно, нежели апартаменты её сына. Вот кто действительно любит роскошь. Теперь ему долго не жить в роскоши. Веранно во гневе страшна.
Книги все на месте. Похоже, их расставила Тимо — слева старые и пыльные тома энциклопедии, причём не по порядку, справа — яркие, с картинками, сказки и детективы. И с десяток «живых картинок» — надо же, не забыла.
Её апартаменты оказались внушительными — спальня, она же кабинет — гостиная и ванная… Душ. Теассевенн провела под душем добрых полчаса, пока не опомнилась.
Одежда была куда менее сложной и формальной, нежели та, в которую полагается одеваться прислуге. Но отчего–то — в тёмных тонах.
Тимо, как и в предыдущий раз, тщательно обошла вокруг Теассевенн, поправляя одежду то там, то сям — и осталась довольной. Кивнула. Указала в сторону двери в гостиную и покинула апартаменты. Теассевенн остановилась на пороге гостиной. Глаза привычно отмечали, что где находится, где не вредно вытереть пыль, где вещи явно стоят не на местах.
— Теарин?
Риккен. С подносом в руках.
— Ваш завтрак, теарин.
Теассевенн подошла к ней и протянула руки, чтобы забрать поднос, но «молчунья» улыбнулась, покачала головой.
— Я сама, теарин. Проходите, присаживайтесь.
— Приятного аппетита, — Риккен всё расставила и, кивнув, направилась к двери.
— Риккен, — позвала её Теассевенн. Та, к которой обращались, замерла, обернулась, вопросительно глядя в лицо.
— Можно попросить тебя — обращаться ко мне «Тесс»?
Риккен опустила взгляд. Теассевенн наклонилась поближе и шепнула:
— Я никому не расскажу. Ни за какие деньги.
Риккен попыталась сдержаться, но не смогла, расхохоталась. Быстро опомнилась, выпрямилась, вытерла глаза.
— Извините… извини, Тесс. Хорошо, спасибо.
— Как у нас дела?
Риккен ответила не сразу. Долго думала, прикрыв глаза.
— Завтра утром мы хороним Кесстера, — сообщила она, понизив голос. — В остальном — ты всё знаешь. Госпожа хочет поговорить с тобой. Нет, — она подняла руку. — Не торопись. Сейчас её нет в поместье. Комиссар Тигарр интересовался твоим здоровьем, звонил полчаса назад. Это всё.
— Мне нужно съездить в город, — Теассевенн отошла на шаг. — Это ненадолго.
— Тебе нельзя, — возразила «молчунья». — До следующего полнолуния — нельзя.
— Почему? — Теассевенн опешила.
Риккен хитро улыбнулась.
— Так положено. Тебе нельзя выходить из дому, пока новое имя привыкает к тебе. В следующее полнолуние тебя объявят взрослой. Твой второй день рождения, Тесс.
