Виктор Исьемини - Летний зной
— Это, ваша светлость, Майген ок-Дорех, он мятежник и спешил к королю Перку.
— К Перку ок-Перку, — поправил Карикан, — говори так и не ошибешься.
Ок-Дорех застонал, перевернулся, тяжело гремя латами, сел. Потрогал помятый шлем.
— Ок-Вейсп, ты грязный обманщик. Замолви за меня словечко, пусть твой сеньор примет меня на службу. Я не хочу больше держать руку ок-Перка.
* * *— В этих краях никогда не бывает проблем с вербовкой, — смеясь, заметил Карикан. — Сегодня этот доблестный рыцарь в наших руках, и потому готов сражаться на нашей стороне.
— Э нет, — забеспокоился ок-Вейсп, — Майген, ты мой пленник. Думай лучше о выкупе.
— Ничего не получишь, я разорен, — буркнул неудачливый господин ок-Дорех, стаскивая шлем, — думал, поправлю дела в этой заварухе, думал — сражаясь на стороне Перка, сумею разжиться хоть какой добычей…
— М-да? — эти известия повергли ок-Вейспа в сомнения.
— Лучше расскажите, что произошло? — потребовал Эрствин. — Откуда взялся сэр ок-Дорех?
— Я встретил его на дороге, — стал объяснять блондин, — Майген спешил к войску ок-Перка, этот самозванец рассылает гонцов в камзолах королевских слуг, как будто уже коронован.
— Я собирался из Энгры домой, — вставил пленник, — но тут гонец в зеленом и красном, призывает под королевское знамя, сулит добычу… откуда мне было знать, что Перк Первый — на самом деле всего лишь Перк ок-Перк? А этот предатель ок-Вейсп соврал, будто он тоже едет к королю…
— К Перку ок-Перку, — вставил Карикан, он с любопытством слушал рассказ. Сам хитрец и пройдоха, Счастливчик умел оценить чужие проделки.
— Ну да, — не смущаясь, подхватил блондин, — я сказал, что спешу к войску самозванца, что Перк привел своих сторонников в эти края, что я знаю, где они… Майген присоединился ко мне, и мы вместе, как добрые друзья, прибыли сюда.
— Когда я увидел имперских и церковных солдат, я заподозрил…
— Но я был быстрей, — закончил ок-Вейсп. — Правая сторона всегда побеждает, верно?
— Я бы сказал, что какая сторона побеждает, та и может объявить себя правой, — заметил Джейем-Хромой.
— Святотатствуешь, сын мой! Гилфинг отдает победу тому, кто ходит с сердцем правым перед ним!
Оказывается священник, агент архиепископа Мунта, подобрался к беседующим господам и внимательно слушал. Прежде он ехал в обозе, но как-то раздобыл лошадку, и догнал сеньоров верхом, пока колонна пехоты тащилась по дороге.
Хромой поглядел на клирика, сплюнул и дернул повод, чтобы отъехать в сторонку.
— Сын мой… — передразнил он монаха. — Надо же! Не слишком ли много отцов у меня объявилось на этой неделе?
Тем временем священник, ничуть не смущаясь, заявил:
— Мои добрые господа, если я верно услышал, нечестивец и злодей Перк идет с войском на его императорское величество? Не поспешить ли нам? Не поторопиться ли к его величеству на подмогу?
— Да я бы сам уже давно… — начал ок-Вейсп.
Но блондина перебил Карикан:
— В самом деле, нам нужно спешить! Эй, Вейсп, поторопи-ка твоих лодырей! Вперед, подадим им пример!
Счастливчик пришпорил коня, Эрствин поспешил за Кари, и конвой с грохотом стали устремился за господином. Когда монах остался позади и не мог слышать, Кари придержал коня, и стал объяснять Эрствину:
— Что бы ни болтал этот поп, а поспешить необходимо. Скверно, если его величество сразится с Перком без нас. Если он проиграет, мы окажемся одни против сильного врага, если выиграет — опоздавших не наградят, а того и гляди — обвинят в измене, уж я знаю, о чем говорю.
Тут их нагнал Хромой.
— Папа, а почему ты не мог сказать этого там, позади? Зачем эта скачка?
— Там был поп.
— И что, он не одобрил бы твоего желания торопиться? Как раз одобрил бы.
— Да, но при нем я не мог заговорить о возможности поражения Алекиана! Это ересь и предательство — строить планы, исходя из реального положения вещей!
— А такая возможность существует? — осторожно спросил Эрствин.
— Я бы сказал, это наиболее вероятный исход, — тихо, едва ли не шепотом, ответил Кари. — Победить сантлакского короля в Сантлаке? Ха! Если бы бесы или ангелы принимали здесь заклады, я бы поставил все, что имею, на Перка!
* * *Ускорить движение все же не удалось. Солдаты не могли шагать быстрее, чем прежде, поначалу они, подчиняясь окрикам командиров, в самом деле задвигались живей, но порыв быстро миновал.
Переходы стали делать длинней, только и всего. Ок-Вейсп по-прежнему веселился, но теперь его шутки не находили прежнего оклика. Блондин напропалую хвастал: боевые действия еще не начались, а у него уже пленник и добыча! Людей сэра Майгена отпустили домой — незачем обременять себя пленными, а ок-Дорех наказал им собирать деньги — выкупить его из плена.
Сеньоры, слушая разглагольствования ок-Вейспа, поддакивали и хвалили, но ясно было, что они завидуют удачливому товарищу и что их терзают сомнения, всем ли удастся покончить с делом так же удачно? Не ждет ли их участь ок-Дореха? Кампания может выйти тяжелая, как-никак они поднимают оружие против короля Сантлака. Риск немалый!
На второй день после пленения сэра Майгена Эрствин назвал цель похода: городок Вейвер, туда сейчас направляется император. Сеньоры покивали. Им ничего не говорило название города, их жизнь прошла далеко к западу отсюда, там же остались все их интересы, надежды и заботы. Император… Славно, конечно, послужить императору, да так, чтоб и он об этой службе прознал… может, наградит? А скорей, попросту не заметит. Мало ли в Сантлаке доблестных воинов! А вдруг его величества нет в Вейвере? Или, упаси Гилфинг, битва уже состоялась и Перк победил?
А дорога тянулась и тянулась, изредка попадались путники, их расспрашивали — тех, кого удалось настичь, потому что прохожие старательно избегали встречи с войском. Встречные ничего толком не могли сообщить. Да, вроде бы, войско под красивыми пестрыми флагами объявилось под Вейвером. А еще говорят, что городок осажден. Кем? Да Гангмар ведает, кем. Может, Перком, а может и императором, хотя скорей всего — каким-то другим войском. Чем ближе цель похода, тем явственней становились сомнения сеньоров. Карикан выведывал так и этак, что замышляют на деле господа, участвующие в предприятии — ничего утешительного он не смог Эрствину рассказать. При Счастливчике господа не откровенничали, но Аньг, вроде бы, слышал, что они сговариваются присоединиться к тому, кто окажется сильней. Эти-то, как раз, не спешили и охотно приноравливали аллюр к неспешному шагу пехоты.
Последняя ночевка выдалась тревожной. Разъезд замечали каких-то всадников, но те не рисковали приближаться к бивуакам, так что невозможно оказалось определить, кто это — то ли лазутчики Перка, то ли дозоры имперцев. А может, просто мародеры, следующие за армиями, как стая шакалов за львом. Утром свернули лагерь и выступили к Вейверу.
