Мария Гинзбург - Лес великого страха
– Пат, – заключил Рамдан. – Они ничего не смогут нам сделать, но и выбраться во двор таверны мы тоже не сможем.
Магнус посмотрел на него с интересом:
– А вы умеете играть в шахматы?
– А вы что думали, я только мечом махать да на зурне дудеть умею? – улыбнулся экен.
Гоблин смутился и промолчал.
– Шахматы в Экне изобрели, между прочим, – хмуро сказал Крюк.
Ундина не принимала участия в разговоре. Приподнявшись на цыпочки, ведьма пыталась рассмотреть, что же происходит во дворе – входная дверь была открыта, но в узком прямоугольнике отчетливо можно было разобрать только одно.
Темноту.
Марина успела поваляться на софе в своем номере перед тем, как идти в баню. Она поняла, что весь вечер она проведет на этой перине, достойной богов. Ведьмы ее крыла разделяли мнение звеньевой. К уже оплаченному ужину, который Сташи принесла им в номер, Марина и Инна заказали на десерт мороженое, а Тина – клюквенное желе. Сегодня им почему-то захотелось таких, детских, удовольствий вместо обычных пива и водки. Ведьмы объелись мороженым, перемазались желе и нахохотались до боли в животе, после чего, усталые, но жутко довольные, легли спать. Зная по опыту, что в дверь немедленно начнут ломиться, кто в поисках штопора, кто – ласк, ведьмы набросили на вход тройной экран неслышимости и заговорили магический замок так, что Марина засомневалась, смогут ли они открыть дверь утром. Тройка ведьм занимала двухкомнатный номер, с небольшой софой в проходной комнате и роскошной двуспальной кроватью в дальней. Звеньевая загнала ведьм на двуспальную кровать, а сама легла на софе и тут же заснула.
Но, несмотря на экран неслышимости, вскоре в сон Марины начали просачиваться хорошо знакомые звуки. Ведьма долго балансировала на грани между явью и сном, не желая просыпаться. Но тут в пол прямо под ней ударили снизу чем-то тяжелым, да так, что Марину чуть не сбросило с уютной софы.
Ведьма села, наклонила голову, прислушиваясь. Сердито цокнула языком, повела плечом, снимая экран неслышимости. И, холодея, узнала в несущихся со всех сторон звуках привычную мелодию боя. Марина ментально просканировала местность. Как оказалось, дрались не только в зале на первом этаже, но и во дворе таверны. А кто с кем дрался, и за что, это ведьме стало ясно сразу и без сканирования.
– Подъем! – рявкнула звеньевая.
Когда первый фургон поравнялся с воротами, Лайруксал крикнул:
– Вилли, сходи за Ринке! Что он так долго возится?
– Я стучал к ним, еще сразу, – угрюмо ответил Вилли. – Шиш там. Чарами оплетено все.
– Сходи и приведи его сюда! – ответил Лайруксал и вытянул лошадку вожжами.
Фургон выехал со двора таверны. Вилли направился к дому. Он миновал чью-то подводу, доверху загруженную мешками. Судя по беловатому налету на них – с зерном. Эльф увидел дрожащую на крыльце таверну черную сферу, в которой вспыхивали белые дрожащие зигзаги. Вилли решил обойти дом. Забраться на второй этаж здания не составило бы никакого труда для темного эльфа. А куда выходит окно номера Ринке, Вилли себе хорошо представлял.
Сташи сняла фартук, повесила его на гвоздь и потянулась, предвкушая отдых.
В зале негодующе заскрипело ломаемое дерево, во дворе таверны заржали лошади. Вампирка осторожно выглянула из кухни. Сташи увидела Морану. Хозяйка таверны сидела на поставленном набок столе. Как раз в тот момент, когда вампирка увидела ее, суккуб разбила кружку с пивом о голову тролля, лезущего на баррикаду.
Сташи метнулась обратно в кухню. Девушка распахнула окно и вывалилась на мокрую от росы траву. Не успев подняться, вампирка увидела темный силуэт, бегущий прямо на нее. В темноте было не разобрать, человек это или эльф. Но жест, в котором нападающий торопливо сложил пальцы, Сташи узнала. Слишком часто ей уже приходилось видеть этот жест в своей жизни. Вопреки ожиданиям всех, кто пытался применить его к вампирке, заклятие Серебряных Ресниц не ослепляло Сташи, а причиняло ужасную головную боль. Вампирка дико закричала и ударила первой. Наотмашь, вложив в удар всю свою силу, которой так сильно стеснялась и обычно старалась сдержать. Мужчина отлетел в сторону, ударился о забор таверны и медленно сполз по нему. Сташи, словно со стороны, увидела свои руки на его горле, ощутила горячие толчки аорты под пальцами.
Все-таки она не делала этого очень давно. Сташи промахнулась и впилась в плечо мужчины, рыча и разрывая его клыками. Ощутив под зубами кость, девушка очнулась. Всхлипнув, она отбросила залитое кровью тело.
Сташи кинулась бежать.
Марина осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор. В нем было пусто, двери соседних номеров – распахнуты. Звеньевая никогда не любила открытых дверей, откуда, словно внутренности из распоротого живота, на проходящего мимо обрушиваются сбитые хозяевами простыни, криво повешенные картины и висящие на люстре чулки. Но сейчас надо было заглянуть к соседям. Ведьмы бесшумно выдвинулись в коридор. Марина жестом указала Инне на номер наемников, Тине – в противоположную сторону. Сама звеньевая осталась посредине коридора. Марина держала меч наготове и поглядывала в сторону лестницы, ведущей на первый этаж таверны. Оттуда пока, слава Радагасту, никто не появлялся.
«Экены мертвы», телепатировала Инна. – «Всех зарезали во сне».
«А Чи убийцы? Мы его знаем?»
«Да», отвечала ведьма после некоторой паузы. – «Здесь везде Чи Лайруксала. И Вилли».
Марина глубоко вздохнула. В коридоре появилась Тина. В расширенных глазах ведьмы застыли огромные зрачки.
«Ирина и Стана мертвы?», спросила Марина, хотя уже знала ответ.
«Там… там только Стана. Мертвая».
«Надо проверить номер Карины», – телепатировала звеньевая. Инна присоединилась к ним и спросила:
«А может, сразу номер Ринке?»
«Ты – в номер Ринке, Тина – к номеру Карины», решила Марина.
Номер старшей крыла «Змей» находился почти у самого выхода на галерею, а Ринке разместился не в левом, как ведьмы, а в правом крыле здания. В том же крыле, как вдруг сообразила Марины, где выбрали себе комнаты Арга, Вилли и Лайруксал. Комната Карины оказалась запертой, внутри никого не было. Звеньевая и ее ведьмы вышли на галерею. Марине хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. Хозяева таверны, оставшиеся в живых наемники и Ундина с Сабриной, которых Марина узнала по платьям, отгородили дальний угол зала столом. На импровизированную баррикаду с воем и ревом карабкались тролли. Звеньевая посмотрела вниз как в тот момент, когда на баррикаде появилась суккуб и разбила о голову тролля кружку пива.
– Вот вам и ее хваленое беспристрастие, – услышала ведьма нервный шепот. Марина перевела взгляд и увидела, что вход в правое крыло таверны перекрыт комодом. Над комодом торчали головы сидха и гнома.
