Ладомир Гарт - Клинок Сариолы
— Я хотел смерти одного только принца, но теперь вы умрёте все! — зловеще прошипел чёрный маг. Эмилиус бросился бежать, бормоча заклинания, чтобы скорее замкнуть последний круг. Раздался грохот, и ослепительная вспышка озарила мрак дворца. Из руки Гилморга вырвалась ветвистая молния, направленная в грудь принца, но в последнее мгновение чёрная тень метнулась сбоку и спасла Эвальда, заслонив его собой. Это был Аирин, только он один мог двигаться быстрее молнии. Сражённый ею, чёрный рыцарь упал к ногам Эвальда. Он был ещё жив. Принц подхватил его, но силы уже оставляли Аирина. Эвальд тормошил его, обнимая за плечи, пытаясь вернуть его уходившую жизнь.
— Ты, не задумываясь, пожертвовал жизнью ради меня! — сказал Эвальд, приподняв его, держа его за плечи — Я никогда не забуду этого, мой добрый друг!
Голова рыцаря лежала на коленях принца, светлые длинные волосы ниспадали на пол. Эвальд вспомнил, как когда-то давно, у ночного костра, мальчик Ири положил свою голову ему на колени, и сердце наполнилось болью оттого, что он теряет друга.
— Я рад, что моя жизнь для чего-то пригодилась. Быть может, Всевышний простит мне мои грехи, — прошептал Аирин, и его глаза закрылись.
— Достойная кара за предательство, — злобно произнёс Гилморг. Он замахнулся, чтобы метнуть новую молнию, но Эмилиус уже замкнул последний круг, и колдовской огонь тут же угас. Эйнар бросил кинжал, и быстрая сталь пронзила шею тёмного лорда. Гилморг рухнул на пол, и по мраморным плитам начала растекаться лужа тёмной крови. Граф подошёл и дотронулся ногой до простёртого на полу тела в чёрном балахоне.
— Он не умер, — сказал Эмилиус. — И мы не в силах убить его. Он оживёт, чтобы вновь творить зло.
— Что же нам делать с ним? — спросил Эйнар.
— Не знаю, — ответил мэтр. — даже если мы сожжём его, и пепел развеем по ветру, Нечистый возродит его, и он восстанет из пыли, чтобы снова стать угрозой миру.
— Нам надо сковать его, — сказал принц. — И заточить туда, где его никто не найдёт. Сделать это должен тот, кто не сможет никому рассказать, где находится его темница.
— В Ренегсберге есть глухонемой кузнец, — сказал Ульрих. — Я прикажу его разыскать.
— Пророчество волгардского духа исполняется! — взволнованно проговорил Эвальд. — Не я поверг Гилморга, и безмолвный скуёт его!
* * *Гилморга приковали к каменной глыбе в пещере, вырубленной в толще скалы, далеко от Ренегсберга, в сердце Стальных гор. Затем, поднявшись выше в гору, Эвальд столкнул с обрыва большой камень, увлекший за собой тысячи других. Камнепад надёжно засыпал вход в пещеру, и даже самый опытный глаз был не в силах определить, где находится место заточения наместника зла. Тёмный лорд был жив, так как Нечистый сделал его бессмертным. В этой пещере, без воздуха, воды и пищи, в полной тьме, ему, заклеймённому и проклятому, предстояло пробыть долгие годы, быть может, даже века и тысячелетия, но принц знал, что проведённое в темнице время нисколько не заставит Гилморга одуматься и измениться, он останется злом, уничтожить которое невозможно. Сейчас победило добро, и люди могут вздохнуть спокойно, но рано или поздно должен придти час, когда, согласно пророчеству волгардского духа, кто-то из глупости или неосторожности освободит тёмного лорда, и тогда вновь понадобится миру защитник, который обнажит меч справедливости, чтобы противостоять злу. Возможно, что это случится не скоро, и, конечно же, это будет совсем другая история.
Конец.
