Людмила Ардова - Путь бесчестья
— И чем думаешь заняться?
— Для начала не мешало бы познакомиться, — басом произнесла его подруга, — меня зовут Менна, а его, вовсе не Чудик, его имя очень красивое Эгорик.
— А кто вы такие, вообще?
— Мы особая раса, мы из другого мира. Так вышло, что нас потеряли здесь, но теперь есть надежда, что все будет хорошо. Если нам позволят здесь жить, мы будем охранять этот замок.
— Я прошу вас остаться, — сказал Заралейн, — кроме вас у меня никого больше нет в этом мире.
— Рады служить вам господин, — пробасила Мена и низко поклонилась.
— Да, я если в ваши края забредет такой Рыжий Хам, вы уж с ним разберитесь, пожалуйста.
— Что будем делать, друг мой, — спросил я Задиру, когда мы всей толпой вошли во дворец.
— Ну, мы же вроде выполнили миссию, расправились с этим гадом. Надо возвращаться.
Мы снова увидели настоятеля — он стоял перед нами в плоти и крови — это не было наваждением.
— Почему вы не позволили убить этого гада? И о чем вы договаривались с ним?
— Его нельзя убить — он бессмертен, но его можно выжить из нашего мира, хотя бы на время. Благодаря вам, я выиграл у него спор — и ему пришлось убраться отсюда. Замок отныне принадлежит новому волшебнику Заралейну.
— Береги, мальчик, белую птицу и прах твоей матери — в них великая сила — обе эти женщины пожертвовали собой ради тебя. Птица увидит издалека и отгонит от тебя всех врагов. Три раза в году она будет превращаться в прекрасную девушку, но колдовству мага нет конца. А прах твоей матери не даст твоему сердцу очерстветь и засохнуть. Если ты почувствуешь, как силы твои начнут вдруг слабеть — щепотка пепла вернет тебе их. А вы, молодые люди, лишенные веры и идеалов, вы помогли нам, но вы не помогли себе. Вот все ваши вещи, отдаю их в обмен на монастырское имущество, идите и ищите свой путь. Он пока вами не найден. Но мой совет прост — верните то, от чего с большим упрямством долго оказывались, и эта вещь приведет вас к истине. Так сказала книга Звезды и Розы.
С этими словами настоятель вернул наши вещи и забрал свои. Он растворился, словно облако. Светило солнце, журчала вода в реке, пели птицы, но прекраснее всех была одна. Это была птица, не похожая ни на одну другую, белизна ее соперничала со снегом, тонкие нити перьев с пушинками развевались на ветру, и вся ее шкурка, волосок к волосу светилась небесным светом.
Заралейн, как будто подрос, повзрослел, стал серьезнее и печальней.
"Он быстро возмужает, он станет великим волшебником", — прошептал голос его матери.
А мы попрощались с ним и его ручными теперь чудовищами, и пошли своей дорогой, гадая о словах настоятеля.
Рассказ 14 Охота на медведя
Однажды мы оказались в стесненных обстоятельствах, что означает без денег и вблизи одного роскошного замка. Его хозяин слыл человеком разумным и приветливым, и наши надежды устремились к воротам этого величественного строения. Мои друзья остались ждать меня на постоялом дворе в ближайшей деревне.
А я сходил на разведку в замок, и коннетабль, отличный парень, кое-чем со мной поделился. Я вернулся к своим товарищам, ждавшим меня на постоялом дворе, и бодро сообщил:
— В этой местности для нас есть подходящая служба. Охота на исполинского медведя, хитрого как дьявол. Если поймаем этого монстра, то тридцать золотых — наши, — сказал я Задире и Фальшивому.
— Но, дорогой друг, объясни мне, как мы это сделаем? — спросил Задира.
— А вот это уже надо подумать.
— Что за медведь и почему для его поимки нанимают чужаков? — спросил Фальшивый.
— Люди рассказывают, что этот медведь завелся в этих местах два года назад. Повадился воровать мед в пасеках, наведывался в деревни ни собак не боится, ни людей — нагло прет напролом и ворует: то молоко, то сметану, то окорок украдет!
— Девицы купались у реки, а он подглядывал проклятый, — добавил один из местных, услышав мой рассказ.
— Ну, совсем как человек, — усмехнулся я.
— Вот то-то и оно! Умен — зараза!
— А убил он кого-то или навредил чьему здоровью? — спросили мы втроем этого местного.
— Ну, разве что здоровью тех девиц! — загоготал он. — Не-ет, медведь беспокойный, но людей не трогал, пока они к нему не полезли. Вот тогда он троих скинул в пропасть. Одного утопил в реке.
— Так оставили бы его в покое.
— Как можно! — воскликнул добрый человек, — он всем покою не дает, не соблюдает закон, а лес этот, между прочим, моему хозяину принадлежит. Он на оленей и лис хочет поохотиться, а там — медведь и, более того, скажу: у господина теперь мечта появилась — хочет медведя изловить и перед другими охотниками похвастаться.
— Примерно то же самое мне говорил коннетабль, — сказал я.
— Так что же он сам? Господин ваш? Ведь охота — удел благородных? — задал каверзный вопрос Задира.
— Ааа, думаете, ему хочется в пропасть угодить, или чтобы ему бока намял медведь какой-то?
— Облаву?
— Все пробовали! Но он словно мысли читает, знает, где будет облава, где ему подкладывают приманку, и перехитрит.
— Вот те гений! — покачал головой Фальшивый.
— Дааа!
— Ну что, отважные охотники, беремся изловить медведя? — спросил я своих спутников.
Они радостно закивали головами, в которых, к моему глубочайшему сожалению, мозгов было явно меньше, чем у того медведя.
Итак, мы преисполнились самых радужных надежд, собрали снаряжение. Как самые серьезные в мире люди мы готовились весьма основательно.
Я проштудировал с десяток книг по охоте, любезно предоставленных мне коннетаблем замка и пришел к выводу, что теоретическая часть нашего плана находится на самом высоком уровне. Все известные людям приемы в охоте на медведей были изучены мной.
Рогатины, веревки, копья, луки, охотничьи собаки, пятеро человек из замковых, что принимали прежде участие в охоте — в нашем арсенале было все известное людям оружие.
И вот мы выступили в поход. По имевшимся сведениям, медведь обитал на севере от замка в гористом районе, заросшем лесом.
— Там ему самое раздолье, — заявил коннетабль. — Будьте осторожны! Его главная уловка — заманить и столкнуть охотника с обрыва.
Я настроился на любую медвежью пакость, и ждал от него чего угодно. Но только не баррикаду на тропе в горы. Мы прошли достаточно приличное расстояние и внезапно остановились: место было непроходимым.
Огромный завал созданный не природным катаклизмом, а живым существом.
— Здесь пройти невозможно, — уныло сказал один из местных, — будем неделю разбирать завал.
— А есть ли еще другие тропы?
