Максим Субботин - Пламя разгорается
— Тихо! — громко прошептала Марна.
— Это наши? — спросила Мария.
— Пока не узнаем точно — не высовываться. Они укрылись среди больших ящиков, накрылись куском пыльного брезента. Вскоре стали слышны голоса.
— Они точно здесь!
— С чего ты взял?
— Сообщили из центра.
— Он еще работает?!
— Уже нет.
— Тогда, может, бросим все это? Наших почти не осталось.
— Обязательно бросим, вот только разберемся с крысами. А потом сразу сложим оружие.
— Ну, ты и маньяк… Переговаривались несколько человек. Причем среди них была, по меньшей мере, одна женщина. Налипшая на брезент пыль отваливалась большими кусками, кружила под плотным покровом. Удержаться от того, чтобы не чихнуть, — почти невозможно. Ани не удержалась. Глубоко вздохнув, она звонко чихнула.
* * *Рурку приходило пригибаться, чтобы не задеть головой проложенные под потолком коммуникации. Этот коридор явно запланировали еще при разработке комплекса. Отчего же о нем не удосужились узнать? Если решаешься на столь серьезный шаг, как вооруженное смещение действующего руководства, так будь любезен просчитать возможные шаги противника, пути его отступления. Тогда и не придется действовать спонтанно, неожиданно обнаружив потайной ход.
Обнадеживало одно: прямой, как стрела, коридор не мог предоставить отступающим возможности контратаковать или устроить засаду. Потому все сводилось к одному — успеть догнать. Ожидаемый сюрприз поджидал у выхода. Стоило первым нескольким преследователям выбежать на хорошо освещенную площадку, как по ним открыли прицельный огонь. Стрелявшие прятались за большими ящиками и автомобилями. Они отлично видели выход из коридора, но находились на пару метров ниже его уровня. Потому не могли простреливать его по всей длине. Только это и спасло первый отряд преследователей от полного уничтожения.
Все отлично понимали: долго держать оборону гвардейцы не смогут. Превосходящие силы Феникса их сомнут. Задача стояла не остановить, а всего лишь задержать. Снаружи послышался гул двигателей, а вслед за ним в коридор влетела граната. Раздался взрыв. Отразившаяся от стен ударная волна на время лишила слуха. Рурк приподнял голову: находись он ближе к выходу на какой-нибудь метр, был бы уже мертв. Окровавленные, посеченные осколками тела, кутаясь в серых клубах дыма, устилали пол. Некоторые были еще живые. Наверное, они стонали, просили о помощи, но вурст их не слышал. Голова раскалывалась. Рурк потянулся к поясу, сорвал пару оставшихся гранат. Лежать в ожидании Дезире — значит, упустить тех, кто пытался воспользоваться транспортом. Да и постоянно прятаться за спину женщины нельзя! Он тряхнул лежащего рядом человека, мотнул головой в сторону выхода. Не дожидаясь реакции, метнул гранаты, стараясь перебросить их через площадку. Потом, низко пригибаясь к полу, побежал на свет. На ходу он подхватил еще одну винтовку. Раздались взрывы. Рурк перемахнул через невысокую ограду площадки, рухнул вниз. Перекатываясь через плечо, ушел в сторону. Первые выстрелы гвардейцев не нашли цели. Еще во время прыжка вурст успел оценить обстановку: в непосредственной близи от площадки никаких укрытий. До ближайшей машины — порядка пяти метров. Шиверы смогли бы преодолеть его без труда, но тяжелому вурсту для подобных маневров требовалось время, а его-то как раз ему не дали. Вскочить и бежать. Огонь с обеих рук по любой движущейся мишени. Но не успел он сделать и двух шагов, как в грудь ударило. Его развернуло, но не повалило. Рурк зарычал, выстрелил в ответ. Попал или нет — не понял. Теперь стреляли и из-за спины: за ним все же пошли, а значит, все не зря. Главное он сделал — отвлек внимание и огонь на себя. Теперь бы выжить… Он все же добрался до машины — большого черного внедорожника, в дверях которого уже зияло несколько пулевых отверстий. Магазины опустели, а доставать новые сил нет. Одну руку он не чувствовал вовсе, другая перебита в кисти. Грудь походила на решето, один глаз словно ослеп, второй заливало кровью. Он пытался ее вытирать, но без толку: вызвавшая кровотечение рана оказалась слишком глубокая. Рурк и не помнил, когда ее получил. И после всего этого он не остался сидеть в стороне. Бросив винтовки, перемахнул через капот внедорожника, ногой свалил подвернувшегося гвардейца. Тот ударился головой об угол стоящего рядом ящика, затих. Бой разгорался. Очень быстро он превратился в рукопашную схватку. Люди, которые еще утром считались соседями и друзьями, теперь с остервенением рвали друг другу глотки. Крики, хрипы и проклятия заполнили тоннель. Гвардейцы действительно оказались обучены куда лучше рядовых охранников и, тем более, простых жителей Феникса. Численное превосходство нападающих практически не давало им преимущества. Давя массой, они теряли и теряли людей. Рурк невольно проникся уважением к стойкости врага. Некоторые гвардейцы, умирая, умудрялись подрывать себя и всех, кто оказывался рядом. Вурст действовал подобно разъяренному медведю. Он не чувствовал боли, не обращал внимания на потерю крови. Под его ударами ломались кости, разрывались внутренние органы. Но убить можно даже медведя. Огромная туша Рурка служила отличной мишенью. В конце концов он остановился, получив очередную пулю. Мир вокруг словно замедлился, сделался тягучим. Для одного-единственного шага понадобились такие усилия, что на следующий их просто не осталось. Вурст соскользнул по стенке ящика и, перед тем как потерять сознание, где-то далеко, в тоннеле, отчетливо услышал взрыв.
* * *Сдернуть брезент, осмотреться. Таиться далее смысла нет. В полумгле цехов мелькали лучи фонарей, не меньше десяти. Голоса стихли.
— Сиди и не высовывайся, — Марна насильно толкнула Ани в узкую щель между двумя ящиками. Рассредоточиться, выбрать цель, а лучше — несколько. Для повторных выстрелов вряд ли останется время. Всего четыре винтовки — у Марны, Стефана, Свельсы и Марии. Последнюю била крупная дрожь, с губ срывался шепот молитв. Марна отлично понимала — это не боец. Значит, шансов еще меньше. Огонь она открыла первой. За ней — Стефан и Свельса. Первым выстрелом ей удалось снять сразу двоих, потом еще одного. Стефану повезло меньше, он обошелся одним попаданием. Как обстояли дела у Свельсы, Марна не успела заметить. Небольшое укрытие превратилось в бушующий ад от перекрестной стрельбы охранников, обнаруживших точное местонахождение цели. Допустив ошибку вначале, теперь они действовали более умело — передвигались короткими перебежками, прикрывали друг друга. У обороняющихся не было шанса высунуться. Их неумолимо давили. Женщина даже не обратила внимания на то, как за спиной что-то прошелестело. Хилки, неловко пригибаясь, выбрался из-за ящиков и направился в сторону приближающихся огней. Практически сливающийся с царящей в цеху полумглой, он двигался, словно тень. С каждым шагом исчезал немощный старик, на его место приходил гордый, полный сил старец со сверкающими, глубокими глазами. Подобно призраку он возникал рядом с очередной жертвой. Вытянутая рука, резко сжатый кулак — и человек замертво падает на пол. Он почти успел, почти… Двое оказались проворнее. Они первыми добрались до спрятавшихся за ящиками, открыли огонь. Им ответили тем же. Все быстро стихло. Когда Хилки, запинаясь и что-то бубня себе под нос, вновь добрался до оставленных спутников, Мария сидела на коленях перед безжизненным тело Стефана и пустыми глазами смотрела в темноту. Свельса привалилась к ящику и тяжело дышала, держась за плечо.
