Наталья Бульба - Охотники за диковинками
В ответ на мою искренность, Верта не только поклялась, что не выдаст моей тайны, но и рассказала свою. Вот тогда-то я и узнала, что у нашего короля, кроме двух сыновей, оказывается, есть еще и дочь. Правда… назвать эту коронованную особу своим отцом она никогда не сможет. По причинам нам обоим с ней понятным.
А на мой вопрос, откуда ей стало об этом известно, поведала о письме матери. Та умерла при родах ее младшей сестры, оставив старшей из дочерей магически запечатанный конверт. Предупредив о том, что откроется тот лишь тогда, когда девушке исполнится восемнадцать.
Сейчас Верте было двадцать, и уже два года она знала, кому именно она обязана своим рождением. И не показывалась она ко двору не только потому, что граф Араск предпочитал держаться подальше от столицы, но и потому, что ее сходство со старшим из принцев было просто очевидно.
Теперь я понимала, что не только наша красота и молодость привела нас в эту комнату. Но и возникшие у герцога подозрения в родстве Верты с семьей венценосного любителя чужих жен.
На наше счастье, до самого вечера нас не беспокоили. То ли не ожидали, что я так скоро приду в себя и разбужу свою приятельницу, то ли дожидались, когда в наших сердцах поселится страх, и мы станем более сговорчивыми. Как бы то ни было, но звук ключа в замке мы услышали, когда за окном уже сгустилась тьма.
А дальше все было быстро и неожиданно для тех, кто ожидал увидеть двух сломленных духом девушек. Слуга, который принес нам ужин, без чувств сполз на пол, наткнувшись на меня с удлинившимися клыками и светящимся вертикальным зрачком. Воин за его спиной упал на устилавший коридор ковер с разодранным моей рыжей подружкой горлом. Еще один, который стоял чуть поодаль, если и успел что заметить, отреагировать на опасность не смог. Ленна не тот хищник, с которым можно позволить себе замешательство.
Теперь у нас было оружие. Правда, воспользоваться им почти не пришлось. Частичная трансформация сделала из меня существо, с которым охране этого дома сталкиваться раньше не приходилось. Не знаю, за кого они меня принимали, но мгновения растерянности нам вполне хватало, чтобы оставить за своей спиной еще одно остывающее тело. Не испытывая, при этом, терзаний совести.
Думать о том, что с нами могло случиться, не имей мы возможности сбежать, лично мне не хотелось.
В пансион мы попали уже поздним вечером. Рассказав придуманную на ходу душещипательную историю о том, что вместо герцога мы очаровали двух молоденьких офицеров, избавиться от которых оказалось очень сложно. Не потому, что они были столь навязчивы, а потому, что мы сами этого не пожелали.
Наставник нам не поверил, но… как, ни пытался вытянуть из нас признания, успеха не добился. Слишком во многом пришлось бы признаваться.
А вот Раулю, которого вызвали в Рексар, как только я не вернулась с бала, пришлось выложить все о наших приключениях. Не удалось умолчать и о крови, которая текла в жилах девушки, с которой нас связала общая тайна. Став первым камушком на пути доверия, которое начало зарождаться между нами.
А потом, когда стало известно о гибели ее младшей сестры, которую она безмерно любила, как единственную память о своей матери, наши отношения стали еще ближе. И если бы не дед… я, вместе с нею, начала бы работать на начальника тайной канцелярии, для которого и герцог де'Астер, и его сын, граф де'Арве, были словно кость в горле.
И вот теперь нам снова предстоял разговор. И слово доверие должно было стать в нем ключевым. Хотя мне этого и не хотелось.
У меня не было подруг. На Земле, потому что меня хоть и не считали красавицей, но вынуждены были признать, что мое обаяние и привлекательность действуют на мужчин сильнее, чем обольстительные формы и томные взгляды. И предпочитали держаться от меня подальше, осознавая мою потенциальную опасность для их кавалеров. Да и я не жаждала общения с теми, кого больше всего в жизни интересовали собственная карьера, подобающая образу роковой женщины машина и мужчины соответствующего экстерьера. Да и от другой противоположности женщин, которые полностью отдавались семье и детям, считая, что это для них высшее предназначение, я тоже старалась держаться подальше.
Друзей мужчин у меня не могло быть по определению — адекватно реагировать на меня они не могли, как бы этого не желали. А с коллегами по работе я старалась держаться как можно более холодно.
Здесь же, на Торсане, все, кто меня окружал, были моими родичами. А те, кто ими не был, предпочитал не связываться с моими многочисленными дядьками и двоюродными братьями, для которых каждая из их кошек была предметом особой заботы.
Поэтому-то Верта и значила для меня так много. Ей не было дела ни до того, кто я, ни до того, какая я. Она принимала меня такой, какой я была и искренне радовалась за то, что я нашла свое счастье. И я точно знала, что это именно так, потому что не ощутила лжи. Ни в ее словах, ни в ее лукавом взгляде.
Но, как оказалось, этого было мало, чтобы не начать задаваться вопросами.
Как бы я не хотела начать допрос немедленно, как только она вернулась из купальни в комнату, сделать этого не могла. Нам предстояло спуститься на ужин, и я не хотела, чтобы кто-нибудь из наших спутников хоть о чем-либо догадался.
Но как я не старалась, Арадар несколько раз бросал на меня удивленные взгляды, когда я резче, чем мне хотелось бы, отвечала на совершенно безобидные реплики. Благо, у меня было чем объяснить некоторую нервозность. Прошедшую ночь мне почти не пришлось спать, потом помолвка, потом дорога сюда, несбывшиеся надежды на то, что меня ждет не только отдых, но и желанные объятия жениха и… редко, какая девушка сохранит выдержку в таких обстоятельствах. А то, что я кошка, только добавляло правдоподобности происходящему. Мы привыкли получать то, чего хотим.
Так что лорду ничего не оставалось, как поверить в данные мне ему шепотом разъяснения. А когда я, почти касаясь губами его уха, прошипела, что если в следующей гостинице он не исполнит мое желание остаться вдвоем, ему придется узнать, что такое разъяренная барышня, у него пропали и последние подозрения. Или… он просто решил сделать вид, что мои слова его удовлетворили.
С ужином решили не затягивать. Хоть и предполагалось, что и дальше мы будет останавливаться на отдых под крышей дорожных домов, но судьба могла распорядиться по-своему. Так что разошлись довольно скоро.
Ньялль и Арадар, прежде чем уйти к себе, решили пройтись по нашей комнате, в поисках мифической угрозы, не желая принимать во внимание, что самыми опасными в стенах этого дома как раз мы и были и, пожелав нам хорошего отдыха, нас покинули. Оставив на двери магический маячок. Вещь совершенно безобидная, но стоит кому-нибудь попытаться попасть к нам, множество просто невероятных ощущений гарантировано. Да и лорд сразу узнает, что нашему спокойствию пришел конец.
