Александр Анфилатов - Утро нового мира
Под воздействием магического обстрела крепость постепенно превращалась в пылающий костёр. Вначале защитники пытались гасить пламя, но всё новые и новые огненные шары, падающие с неба, создавали всё новые и новые очаги пожаров. В результате люди не успевали погасить одни, как возникали другие. Вскоре им стало не до них, вуоксы прорвали оборону и вошли в город. Схватка продолжалась на улицах, среди горящих строений. Воины–модоны уже не пытались спастись, они лишь старались дороже отдать свои жизни. Хоть на минуту задержать врага, и тем самым дать возможность бегущим покинуть город. Но сколько можно так упорствовать, теряя свои жизни в обмен на время? В условиях поражения совсем не много. В результате битва медленно переходит ту грань, когда катастрофа становится неизбежной, и потери превращаются в избиение.
Под напором воинов–каргов люди оставили город, закрепившись у ворот, ведущих к пристаням на реке. Тем временем гражданское население, не способное носить оружие переправлялось на другой берег, кто как мог. Ни лодок, ни парома на всех не хватало, а уходить требовалось немедленно, все сознавали, что южные ворота долго не продержаться. Многие из пожилых или слишком юных горожан, обычно не годные для боя, сейчас взяли в руки оружие, и ушли наверх на защиту последнего рубежа. Другие искали любую древесину, пригодную для использования как плавсредство. Они выворачивали брёвна частокола, вязали в хлипкие плоты, садили на них тех, кто был под рукой, и отправляли на волю волн. Были сняты ворота пристаней, и таким же образом использованы для переправы. Люди тащили все, что может плавать: кровати, двери, любые доски или щиты. Случалось две–три женщины с трудом приносили неизвестно откуда выломанный щит, садили или клали на него своих детей, и, толкая его перед собой, пускались вплавь через бурную реку. Мальчишки десяти–тринадцати лет просто хватались за бревно, сброшенное им взрослыми, и покидали берег, как будто они хотят преодолеть горный ручей, а не одну из величайших рек Трона.
Ярослав не мог смириться с тем, что где‑то погибают люди, а он прозябает в безопасности. Все фокусы с магией оказались бесполезны и ничем не помогали осаждённым. Лучше было остаться на том берегу и участвовать в битве. Он уже пожалел, что послушал Олега, покинув город с последним паромом землян. Однако ещё не все потерянно, он может вернуться с любой из лодок, одно его появление вызовет вспышку энтузиазма у защитников, и даст время для бегущих.
С намерением осуществить задуманное он направился к реке, прочь от толпящихся и праздно глазеющих переселенцев. Ярослав даже не понял, что случилось. Дорогу загородили Шестопёр и трое его людей. Он пытался их обойти, но те не пропускали.
— Вы чё? Чего надо? — удивился он.
— У нас приказ. Не пускать тебя к реке, — ответил командир? меченосцев?.
— Какой приказ? — не понял тот, — вы, что с ума съехали?
— Мой приказ, — послышался со спины голос Олега.
— Зачем? — продолжал удивляться Ярослав.
— Не дать сбежать, — уточнил Шестопёр.
Наконец до него дошло, что ему не позволяют исполнить задуманное.
— Но мне надо быть на том берегу, участвовать в бою, помочь людям.
— Вот поэтому я и отдал приказ не подпускать тебя к воде, не хочу твоей напрасной смерти.
— Да кто меня там может убить? — возмутился Ярослав. — Я для вуоксов танк, непробиваемый и неубиваемый.
— Неважно, это приказ и изволь выполнять, а не захочешь, заставим. Тем более что развязка уже близко, и твоё появление ни чего не даст.
Ярослав было хотел раскидать жалкую кучку людей, преградивших дорогу, они не были ему соперниками, но, устыдившись собственных мыслей, и осознав справедливость слов Олега, в сердцах бросил бранк оземь и со словами:
— Чёрт с вами, - и уселся на прибрежный песок.
Оставалось только наблюдать, как оборона южных ворот не продержалась и получаса. Как воины–карги выбивали подпёртые снаружи створки и выходили на крутой спуск к реке. Как с вершины холма они обстреливали людей, ещё не успевших покинуть причалы и песчаную косу — стрелку слияния двух рек. Как последние защитники, что ещё отчаянно сопротивлялись на горе, были вынуждены сойти вниз, к воде и слиться с беженцами.
Сопротивления больше никто не оказывал, все бежали и спасались, как могли. Мужчины, побросав копья и щиты, пустились вплавь. Тем, кто не мог переплыть реку без посторонней помощи, ничего не оставалось, как умереть. Так, многие пожилые воины предпочли погибнуть в бою, чем утонуть в волнах строптивой реки. Некоторые женщины, когда вуоксы спустились вниз, брались за оружие и пытались защитить стоящих рядом, на песке, детей. Другие предпочитали рискнуть и с младенцами на руках входили в воду в безнадёжной попытке переплыть четырехсотметровую реку.
Из этих последних беженцев мало кто выжил. Одни утонули, другие погибли под дубинами и копьями вуоксов. Едва половина из примерно пятисот–семисот человек смогла переплыть на другой берег. В основном, спаслись воины, до конца защищавшие город, молодые подростки, способные и не к таким заплывам, и некоторые из самых сильных женщин. Из детей вообще спаслись единицы.
Сидя на берегу, Ярослав бессильно наблюдал, как умирали люди еще недавно сражавшиеся вместе с ним. Он понимал, что их смерть продлила жизнь землянам. Непрошенные горячие слезы катились по грязным щекам. Слишком высокую цену оплатили защитники крепости.
— Ну, ничего, — зло прохрипел он, — когда‑нибудь я оплачу по всем счетам…
Конец первой книги.
![Айзек Азимов - Основание и Империя [Академия и Империя]](/uploads/posts/books/116810/116810.jpg)
