Сергей Ким - Чужая жизнь
Гм… Что-то опять я скатился к своей излюбленной теме…
Так вот, что касается тренировок. Я не могу сказать, что они мне не нравились, наоборот — бой на мечах и бег в разгрузке и камуфляже, с пальбой направо и налево из самого настоящего пистолета-пулемета, занятия как раз по мне. Но, как известно, любое удовольствие, перейдя определенную грань, превращается пытку. И, похоже, я перешагнул этот порог — такая серьезная нагрузка была слишком велика для тринадцатилетнего подростка. Из-за того, что организм банально не успевал восстанавливать силы, я начал испытывать непроходящую усталость, что не замедлило сказаться на моем восприятии как тренировок, так и всего окружающего мира… Очень негативном восприятии, нужно сказать.
Выходов из сложившейся ситуации было не так уж и много — тут требовалось или сконцентрироваться на чем-то одном, или понизить общий темп занятий.
Мэнэми и Ли избрали как раз последний вариант.
Итак, согласно моему новому графику, каждый день я должен был отсидеть час на теоретических занятиях, по часу потратить на общую физическую подготовку и занятия на симуляторе «сарка», а еще два часа провести на занятиях по фехтованию. Его решили сделать преимущественно внутриконторской дисциплиной, а занятия дома сократить. Вот здесь уже точно чувствовался кусанагинский подчерк — я-то ведь помню, какими глазами она на меня смотрела, когда я взмыленный приползал с тренировок. А я еще и невольно подливал масла в огонь фразами типа «Что за отсталый курс по биологии у нас в школе? Я же этот учебник уже весь от скуки пролистал… еще в том году. Блин, задолбали! Кого бы мне, интересно, нужно стукнуть по голове, чтобы было поинтереснее?…».
А я ведь говорил это отнюдь не специально, и жути на командира нагонять не собирался! Это оно как-то само, непроизвольно вышло… Я же это все не всерьез говорил, а Мэнэми верила — видать, то, что я совсем недавно с упоением размазывал Апостола по всему городу, придавало вес любым моим словам.
Эх, вот так вот и складывается репутация и общественное мнение — что-нибудь ляпнешь, что-нибудь выкинешь, а люди уже невесть что начинают думать…
Кстати, хорошо, что у нас в центре планирования сидят нормальные люди, а не изверги. Учли же при планировании моего ежедневного графика еще и один дополнительный час (точнее — пятьдесят минут, педанты хреновы…) на всякого рода перемещения по штаб-квартире, помывку в душе после напряженных практических занятий и легкий перекус в столовой. Особо плотно я, правда, там не питался — от одного вида всего этого рисово-рыбного ассортимента мне становилось грустно-грустно. Нет, вообще-то, конечно же, голод не тетка и иногда позавчерашние макароны, слипшиеся в одну единую массу, или месячной давности сыр с плесенью и сухарем идут просто на «ура!»… Но вот рыбу я не очень люблю.
А точнее, совсем не люблю и не ем. Странновато для человека, выросшего около моря в городе рыбаков, не правда ли? Нет, сушеную рыбу под пиво погрызть или поесть жареной горбуши — это еще можно, но вот что-то другое, гм…
Вот так вот. А меньше надо было в детстве рыбы есть, глядишь, и не пресытился бы сим морепродуктом до тошноты и был бы как все нормальные люди…
…Рыба рыбой, но мой график тренировок на этом не заканчивался. Раз в три дня я должен был проходить обязательные трехчасовые синхротесты, раз в две недели проходить полное медобследование, и, кажется, в отдаленной перспективе намечались какие-то своеобразные экзамены и аттестации на предмет тестирования полученных навыков и знаний…
Оптимисты они у меня там, в Конторе, — мысли о том, что некий необученный пацан загнется в следующем бою, они даже и не допускали. Или все же допускали, но не афишировали? Может, так и надо — твердо верить и стремиться к победе? Хм, а ведь я именно так и делаю… Мысли, что я на самом деле проиграю какой-нибудь из моих предстоящих боев, у меня даже и не мелькают. Точнее, мелькают, но я их моментально давлю, как докучливых тараканов, — проигрыш начинается в первую очередь в чьем-то уме, и уж только потом переносится в реальность…
Так, а вот что касается моих побегушек с автоматом по полигону, то они внезапно оказались привязаны к моим синхротестам. Дескать, трехчасовое сидение в контактной капсуле — это же сущий отдых, после которого сам Командующий велел погонять меня в самом напряженном темпе. Так что теперь раз в три дня мне был железно гарантирован один час простых тренировок по перемещению с имитатором кабеля и в полной выкладке и час активной пальбы со взрывами. Первый шок от такого рода тренировок у меня еще не до конца прошел, но ведь надо же привыкать к боевым будням! А метод полного погружения в обстановку — это очень даже ничего. Шоковая терапия — штука опасная и рискованная, но результаты дает просто потрясающие…
Ну, и, разумеется, мне разрешалось задерживаться после окончания основного блока занятий и часок пострелять для собственного удовольствия в тире. Хитрецы… Успели уже понять, что от такой «плюшки» я никогда в жизни не откажусь и в добровольном порядке взвалю на себя тренировки по стрельбе…
Интересно, вот смог бы я в этой непрекращающейся суматохе запомнить весь этот свой новый распорядок, после вечно плавающего графика предыдущих недель, если бы мне его просто прочитали? Я ведь на слух информацию воспринимаю не так хорошо, как визуально, то бишь после прочтения… А распорядок я именно что прочитал, когда его мне вручили в местном аналоге первого отдела. Да-да, таковой после долгого бездействия все же обнаружился, хотя, скорее всего, им было пока что просто не до меня.
Насколько я успел понять, персонал КРАФТ, который находился в Фортресс-3 к моменту нападения Ретэила, прибыл буквально за считаные дни до боя. А основная часть народа и сопутствующего оборудования еще прибывала, и только к настоящему времени этот поток более-менее иссяк. Неудивительно, что Мэнэми с работы частенько приходила с видом загнанной лошади, хотя ее никто не заставлял носиться с автоматом и бегать по полосе препятствий. Но, видать, должность начальника оперативного отдела — штука не слишком приятная в плане отдыха и возможности пофилонить. Все то время, что я успел провести в Конторе, меня не покидало чувство непрекращающегося и тотального аврала по всем фронтам работы — все все время куда-то бегут, что-то тащат, что-то налаживают и отлаживают… Порядок и дисциплина, говорите? Если бы все это было завязано исключительно на японцах, то возможно, а в нашем случае здесь была собрана самая настоящая сборная солянка из представителей самых различных народов. КРАФТ — организация интернациональная, каких только я языков здесь не успел еще услышать! Японский, английский, немецкий, китайский, французский, и могу поклясться, что как-то в ангаре с моим «сарком» слышал родные русские матюки.
