Della D. - Зеркальное отражение
— Папа, ты знаешь…
Словно издалека он услышал чей‑то стон, а потом внезапная плотная стена огня вытолкнула его из чужого сознания. И вот тут все последствия этого неосторожного погружения в воспоминания Гарри навалились на него неподъемным грузом. В глазах потемнело от боли, он попытался втянуть в легкие воздух, но ничего не получилось. Он слышал встревоженный голос Гарри, взывающий к нему откуда‑то издалека, но не мог ответить. На секунду в голову пришла пугающая мысль: «Неужели это конец?», но в следующее мгновение все прекратилось также внезапно, как и началось.
Северус часто заморгал, пытаясь прогнать темную пелену с глаз, воздух с сиплым хрипом врывался в его легкие. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем он понял, что стоит посреди собственной гостиной на коленях, а от падения на пол его удерживают руки перепуганного насмерть Гарри.
— Что случилось, профессор? Что с вами? Вам плохо?
— Я… Мне… Нет… — сбивчиво ответил Северус. Он смотрел на мальчика перед ним, словно видел его впервые в жизни. Какая‑то часть Снейпа знала, что то, что он чувствует сейчас, всего лишь искусственное состояние, напоминающее опьянение. Он опьянен чужими эмоциями, такое случается с нерадивыми легиллименторами, которые забывают об осторожности и проваливаются в чужое сознание, переставая контролировать ситуацию. Он знал все это, но сейчас ему было наплевать. Впервые в жизни его сердце наполняло чувство, которое он никогда не знал. Чувство, дающее силу, веру и надежду. Чувство, греющее сильнее любого огня. Сжигающее и спасающее одновременно. Ему плевать, чье это чувство. Сейчас он просто любил Гарри, который стоял перед ним на коленях, перепуганный насмерть. – Просто я не думал… Я не знал… Не предполагал… Я действительно не понимал…
Северус безмолвно выругался на себя. Двух слов толком связать не может! Наверное, он просто не знал слов, которые могли описать то, что он чувствовал сейчас. Плюнув на жалкие попытки выразить свои чувства словами, он просто привлек Гарри к себе, прижимая к груди так сильно, что мальчик сдавленно ахнул.
Гарри был в растерянности не дольше двух секунд, после которых он с готовностью обнял Снейпа в ответ, утыкаясь лицом ему в плечо. Тот неожиданно прижался губами к его макушке и погладил по спине.
И в этот момент Гарри наконец почувствовал себя дома.
Глава 16. Отец и сын
Гарри распахнул дверь своей комнаты и со злостью швырнул школьную сумку в дальний угол. Он уже и забыл, как это противно, когда все таращатся на тебя, как на обезьяну в зоопарке. Даже Рон и Гермиона всю неделю кидали на него настороженные взгляды. Все, абсолютно все ожидали от него какого‑нибудь шоу. Пожара, припадка, взрыва негодования… Что угодно!
Гермиона всю неделю не уставала размышлять вслух на тему «Как можно было поселить Гарри одного?». Все его намеки на то, что его подготовили к этому, не возымели действия. Подруга упорно настаивала на том, что ему необходим кто‑то, кто будет за ним приглядывать. Гарри это тоже раздражало. Он понимал, что Гермиона хочет как лучше, но ее нежелание замечать очевидного удручало. А то, что он стал спокойнее и увереннее в себе, трудно было не заметить. За всю неделю у него не было не то что неконтролируемого выброса, но даже намека на зарождающийся Огонь.
Удручало и то, что после начала нового семестра Гарри почти не видел Снейпа. Он никогда не подозревал, что у одного отдельно взятого декана может быть столько дел. Фактически они виделись только во время занятий, где Снейп продолжал играть свою роль злобного ублюдка. Ели они теперь в Общем зале, а там зельевар даже не смотрел в сторону гриффиндорского стола. Каждый вечер он возвращался в свои комнаты или очень поздно, заставляя Гарри немедленно ложиться спать, или на весь вечер запирался в своем кабинете, проверяя эссе и контрольные. Гарри скучал, а иногда даже злился. Его не покидало ощущение, что Снейп просто избегает его после того, как дал волю своим чувствам, но он заставлял себя не торопиться с выводами и ждал выходных. И вот наступил вечер пятницы. Сегодня профессор не посмеет его уложить раньше, чем они проведут хотя бы час в обществе друг друга.
Однако пока профессора не было, и Гарри не имел ни малейшего представления о том, когда тот собирается появиться. Чтобы как‑то скоротать время Гарри решил почитать. Подойдя к книжному шкафу, он обвел взглядом полки в поисках чего‑нибудь занимательного. Однако помимо его школьных учебников все остальные книги имели либо какие‑то заковыристые философские названия, либо красноречиво заявляли о своей принадлежности к сложному искусству зельеварения, которое Гарри отказывался любить, даже учитывая свои новые отношения с зельеваром. И только одна книга привлекла его своим названием. Она называлась «Зелья для веселья». До сих пор этот предмет никогда не ассоциировался для Гарри с весельем, потому ему стало любопытно. Он достал книгу с полки и, разглядывая обложку, шагнул к кровати. В этот момент раздался хлопок внешней двери, Гарри торопливо кинул книгу на стол и поспешил в холл.
Снейп как раз вешал мантию на крючок, когда Гарри оказался у входной двери. Профессор выглядел уставшим, но умиротворенным. Во всяком случае, он приветствовал Гарри не хмурым выражением лица, а легкой улыбкой.
— Привет, — поприветствовал Северус своего подопечного. Он был чрезвычайно рад наконец оказаться дома, оставить за дверью все свои обязанности и обязательства. Наверное, впервые в жизни мысль о предстоящих выходных не нагоняла на него тоску, а, напротив, заставляла улыбаться без особых причин. И тот факт, что теперь его дома кто‑то ждал, тоже способствовал хорошему настроению.
— Добрый вечер, сэр, — Гарри улыбнулся профессору в ответ. – Я уж думал, сегодня вы тоже придете поздно. Или, — он внезапно нахмурился, — вы опять собираетесь засесть за проверку контрольных?
— Нет, не собираюсь, — Снейп ухмыльнулся и прошел мимо Гарри на кухню. – Сейчас я собираюсь выпить чаю с бергамотом и послушать о том, как прошла твоя первая неделя. У нас не было времени нормально пообщаться…
Гарри облегченно выдохнул. Подобные планы на вечер его вполне устраивали. Он даже готов был пережить чай с бергамотом вместо своего обожаемого горячего шоколада, который стал для него своеобразной идеей–фикс. Пока Снейп со свойственной ему проворностью заваривал чай, Гарри поставил на стол чашки, молочник и сахарницу, а также успел заказать у эльфов пару сэндвичей и печенье.
— Итак? – спросил Снейп, сделав первый осторожный глоток. Гарри всегда поражался его умению пить практически крутой кипяток.
— Да тут и рассказывать особо нечего, — отмахнулся Гарри. – Я все еще отстаю почти по всем предметам, окружающие пялятся на меня, как будто у меня хвост, рога и копыта. Гермиона достала своей заботой, а мой профессор зельеварения просто невыносим! – Он лукаво улыбнулся, когда Снейп посмотрел на него с осуждением.
