Татьяна Засецкая - Вольный Ветер
Я послушно шла следом, во все глаза уставившись на окружающие меня чудеса, а когда передо мной в небольшом сквере предстала статуя, то я просто приросла к земле. Казалось, сердце пропустило удар….
— Это символ свободы, — раздался как сквозь вату голос эльфа, а сам он обнял меня, уткнувшись подбородком в мою макушку, и тоже стал рассматривать это чудо.
На высоком постаменте, овитом плющом, который представлял собой огромную глыбу необработанного камня, стояли лицом друг к другу высокий эльф с короткими волосами, которые развевались по ветру, и человеческая девушка невысокого роста с длинной косой и ножнами за спиной. Их пальцы были переплетены, а сами они смотрели прямо в небо. У ног эльфа лежал изящный венец — символ власти, а у ног девушки меч — сломанный где-то на середине лезвия с набалдашником в виде какого-то цветка.
— А почему свободы? — спросила я, когда мы уже шли дальше.
— Не знаю, — Оверн пожал плечами, притягивая меня к себе и чмокая в макушку. — Его установили очень давно. Автором был один мой старый знакомый. Когда я спросил, а почему именно свободы, он ответил: "потому что у них был выбор", — эльф усмехнулся и озорно покосился на меня. — И больше не отвечал ни на какие расспросы.
— А кто на нём изображён?
— Он сказал, что те, кто умеет жить.
Я лишь покачала головой. Нда…. Эльф и человек… символ свободы… странно….
— Слушай, — обратилась к эльфу, — а оно нас выдержит?
В данный момент я стояла на пороге здания, которое Оверн одобрил на ночлег.
— Конечно, выдержит! Смотри! — сказал и попрыгал по подозрительно заскрипевшему полу.
— Ну-ну! — мне осталось лишь хмыкать и проходить в полуразрушенное помещение.
Я медленно прошла до эльфа, шаркая ногами и отшвыривая разные вещи со своего пути. Как мне показалось, здесь была таверна.
— Видишь! — Оверн попрыгал ещё раз.
— Перестань! — нервно отозвалась я. А этот паршивец ещё и увеличил свои усилия.
— Да ладно тебе!
— Хватит, я сказала!
— Ну, ничего же не слу….
Далее раздался подозрительный треск, после которого мы с эльфом, переглянувшись, полетели вниз вместе с фрагментами пола, на которых мы стояли.
— Тоже мне, знаток! — прокряхтела я, сталкивая с себя деревяшку.
— Извини, — голос Оверна звучал откуда-то сбоку из-под груды обломков.
— Ты как?
— Лучше всех! А ты?
Я прочихалась от пыли, стряхнула с волос паутину и попыталась встать.
— Аналогич… — попытка завершилась полным провалом, и я снова рухнула на пол, больно ударившись лопатками, — но! Чтоб вас всех!
По плечу протекла горячая струйка — разодрала руку. Вот уж точно — непруха! И тут предплечье обхватило что-то холодное. Словно бы металл соприкоснулся с кожей. Я тут же подскочила, но холодок никуда не исчез. Ощупав руку, пришла к выводу, что во время падения случайно наделся какой-то браслет, и не стала придавать этому значения. Перестроив зрение, я поняла, что дроу лежит на полу, даже и не собираясь выбираться.
— Подъём, симулянт! — я пнула его в подошву сапога.
— Классно выглядишь! — улыбнулся он, переведя взгляд на моё лицо.
— Сам-то! — фыркнула я, подавая ему руку. Эльф охотно принял помощь, и уже через некоторое время мы стояли у дыры, которая образовалась под нашими ногами.
— Ранена? — спросил Оверн, углядев у меня на рукаве кровь.
— Царапина, — отмахнулась я, но дроу усадил меня на порог и принялся осматривать руку.
— А это что? — он наткнулся на тот самый браслет.
— Аааа, — я махнула рукой и стала рассматривать своё приобретение. — Случайно прицепился.
Ничего себе так браслетик. Выполнен из платины в виде довольно толстой (пять сантиметров) полоски. На ней не было никаких надписей — просто причудливый узор.
— Нужно снять, ранка под ним, — сказал и попытался снять. Но поражённо отпрянул.
— Что? — уставилась на эльфа.
— Застёжки нет!
— Как нет?
— Сейчас попробую снять! — он ухватился и дёрнул.
Тут же плечо прошила невероятной силы боль, словно бы мне руку разом оттяпали.
— АААА!!! — наш слаженный вопль разнёсся по округе, вспугнув птиц на деревьях.
Дроу и я одновременно ухватились за плечи — он за правое, я за левое, — которые словно бы сжали раскалёнными щипцами.
— Что это было? — хрипло спросила я, разглядывая точно такой же, как и у меня браслет на руке Оверна. — И у тебя такой?
— Прыгал, упал, очнулся — браслет! — пошутил тот, как и я разглядывая приобретение.
— Да ну? — съязвила я, так как эти браслеты что-то мне напоминали. Но вот что? И это что-то неприятное!
— Ну, да! — в тон мне отозвался Оверн и буквально озвучил мои мысли. — Что-то мне они напоминают, но вот что?
— Нда! — выдала и поднялась. — И где же мы заночуем?
— Пошли, — эльф вздохнул и повёл меня к другому зданию, объяснив, что в частных домах может стоять защита, которую снять ни у него, ни у меня сил не хватит.
Ну и денёк!
Проснулись мы где-то за полдень. Проснулись, поели и отправились к дворцу.
— Слушай, — прервала я тишину, — а почему башен восемь?
— Перевёрнутая восьмёрка — это символ бесконечности, — пояснил идущий рядом дроу. Сегодня он не выглядел таким подавленным, как вчера, и это не могло не радовать. — А также цифра восемь у народа дроу считалась числом, приносившим удачу.
— А ведь и зовётся она Фа'аррта — в переводе Фортуна, Удача.
— Да, — кивнул он. — Не даром восьмёрка считается числом всех воров, шулеров и тех, кто отдаётся на волю случая, уповая на удачу.
— Это — да! — произнесла я. И это было последние мои слова, потому что…. Потому что дворец… он был… был… ВЕЛИКОЛЕПЕН.
Знаете, на мёртвом языке эльфов — ещё не разбежавшихся на тёмных и светлых — есть слово, которое не имеет перевода. Оно означает что-то вроде немыслимо, неописуемо, невероятно, сногсшибательно, совершенно, но в несколько раз больше. И слово это….
— La'ar'telli'alle's!!!
— Очень точное определение, — раздался над ухом голос дроу, заставивший меня вздрогнуть.
— Знаешь Оверн, — произнесла я, всё ещё не отводя взгляда от этого чуда мира, — это напоминает мне….
— Бой на мечах, — улыбнувшись, продолжил за меня эльф.
Я лишь кивнула.
— Да! Это завораживает и пленяет смертоносной красотой. Он… — я не стала продолжать. И так всё понятно.
— Вперёд! — эльф подтолкнул меня к воротам, побуждая зайти внутрь.
Я послушно переставляла ноги, глядя на шпили башен дворца и сожалея о том, что не художник. Но… я ведь менестрель. Значит, я напишу песню. Пусть, там не будет слов, но…. Я обещаю!
