Оксана Панкеева - О пользе проклятий
– Скажи честно, ты видел сон? – перебил его король.
– Видел, – сдался Мафей.
– И никому не сказал?
Эльф покачал головой:
– В прошлый раз я сказал, а кто-то услышал… И Жаку разболтали. Знаешь, как он боялся! Вот я и не стал тебе говорить.
– А надо было. Я же не Жак. Давай договоримся: если тебе еще что-то приснится, обязательно скажи мне. Кто бы ни приснился. А теперь говори, что именно ты видел.
– Ты лежишь в кресле, бледный, как смерть, на тебе окровавленная повязка… Рядом стоит на коленях Элмар и уговаривает тебя не умирать… Это было страшно, Шеллар, очень страшно.
– Но ведь все обошлось.
– Обошлось. Но могло и не обойтись. Если бы меня нашли чуть позже, ты мог умереть. Как же ты так неосторожно?.. Зачем полез в перестрелку? Надо было спрятаться за креслом.
– Ты бы спрятался? – кратко спросил король.
Мафей печально понурился и виновато замолчал.
– Конечно, как советы раздавать, так мы все мудрые. А окажись ты сам на моем месте? То-то, малыш. Хорошо хоть, что ты это понял. Ты у нас умненький и понятливый маленький эльф…
Мафей поерзал на стульчике и спросил:
– Шеллар, а ты теперь женишься?
– Я же дал слово.
– А на ком?
– Еще не знаю, – честно признался король.
– А я, когда вырасту, тоже должен буду жениться?
– Если захочешь.
– Так это не обязательно?
– Нет.
– А почему тогда к тебе все так пристают, чтобы ты женился?
– Потому что я король. Государству нужен наследник. А теперь давай помолчим.
– Ты устал? Тогда спи. Тебе надо спать, – наставительно сказал Мафей и украдкой оглянулся на зеркало.
– Больше так не делай, – попросила Ольга, – заикой остаться можно.
– Извини, – покаялся Кантор. – Не буду. Просто не удержался. Когда надо мной без спросу колдуют, я от этого просто зверею.
– А кто это был? На кого ты так раскричался?
– Не знаю. Какой-то извращенец за нами наблюдал.
Ольга уткнулась носом в его плечо и тихонько захихикала.
– Что здесь смешного? Или тебе нравится, когда на тебя смотрят в такой момент? – спросил мистралиец.
– Нет, – отозвалась девушка, продолжая хихикать. – Это не извращенец. Это один любопытный и очень молодой человек, которому ужасно интересно, как это делается.
– Ты его знаешь? – оживился Кантор. – И кто этот засранец?
– Не скажу. А то ты ему и правда уши оборвешь, что он тогда делать будет? Лучше я на него настучу, кому надо, и он свое получит.
В дверь просунулась взлохмаченная голова Элмара.
– К вам уже можно?
– Можно, – разрешила Ольга и стала выбираться из бассейна.
Кантор последовал за подругой, поскольку к бассейну устремилась Этель, а находиться с ней рядом он опасался.
– Ну как? – спросила волшебница, вынырнув. – Я была права? А, Ольга? Права я была насчет стресса и прочего?
– Абсолютно, – безмятежно согласилась Ольга, набросила на себя простыню и растянулась на ковре. – Причем после таких вещей, видимо, то ли обостряется чувствительность, то ли еще что-то…
– Ах ты об этом, – засмеялась Этель. – Да нет, это совсем другое. Но тоже замечательная вещь, согласна. С эмпатами всегда так, получаешь двойное удовольствие.
– Ой! – спохватился Кантор. – Элмар, отдай мой амулет! Я про него и забыл…
– Лови. – Принц-бастард бросил ему амулет и в очередной раз расплескал полбассейна.
Этель немедленно прыгнула на него, пытаясь свалить с ног, но Элмар удержался, поймал озорницу за ногу, поднял на вытянутой руке и несколько раз макнул головой в воду.
– Шуток не понимаешь! – возмутилась волшебница, отфыркавшись. – А ты-то зачем на себя этот амулет напялил? Половину удовольствия потерял.
– Почему?
– Просто наш мистралийский друг так здорово эманировал, что мы с Ольгой получили незабываемое впечатление. А ты ничегошеньки не почувствовал.
– Спасибо, мне и так хватило, – проворчал Элмар и вдруг, спохватившись, устремил взор на дверь в оранжерею. – Ой, а как же Тереза? Она тоже все это… незабываемое впечатление… получила?
– Ой-ой-ой! – ужаснулась Ольга. – Что же с ней сейчас? Кто-нибудь знает, как на нее могло подействовать?
– Если мне кто-то объяснит, почему она так всех боится, – сказала Этель, – то я попробую предположить. Хотя проще сходить и посмотреть.
– Ольга, сходи ты? – попросил Элмар. – Вдруг ей плохо…
– Не ходи пока, – сказал Кантор. – Она плачет. Лучше расскажите, действительно, что с ней происходит.
Он повертел в руках амулет и бросил в кучу своей одежды.
– Я же тебе рассказывал, – неохотно проворчал Элмар, выбираясь из бассейна.
– Значит, мне объясните, – стояла на своем Этель. – Может, ее заколдовал кто?
– Десяток солдат-завоевателей, – буркнул принц-бастард. – Такие ребята колдуют безотказно… Как я понял, их страна была оккупирована врагом и там шла партизанская война, вроде как в Мистралии. Тереза работала в больнице, они там тайком лечили раненых партизан. Их поймали. Врачей расстреляли сразу, а сестер сначала пустили в круг, а потом уже добили… А тут еще и перемещение. Знаешь, что она первое спросила, когда начала говорить? «Я сошла с ума?» Долго пришлось ее убеждать, что это все на самом деле… Во всем остальном она нормальная, ты же видела. А вот насчет мужчин…
– А с Жаком они как? – перебила его Этель.
– По-братски в щечку. Но он все еще надеется, ждет, и Азиль его обнадеживает. Говорит, что постепенно все получится и что черная паутина с нее потихоньку опадает. Только уж очень медленно все это происходит, на мой взгляд.
Кантор отвернулся и поспешно схватил амулет, чтобы, не приведи небо, не почувствовали вдруг окружающие его непреодолимое желание застрелиться на месте. Азиль, радость моя, ну что ж ты так непомерно болтлива? Если ты видишь на людях черную паутину, неужели обязательно нужно говорить об этом вслух? Это только я не знал, что означает эта проклятая паутина, а они ведь все знают… Только не говорите ничего… и не смотрите на меня. О небо, они ведь знали с самого начала!. И Ольга тоже знала… И Элмар, и Жак, и та же Тереза… не смотрите на меня, я ведь спиной чувствую, когда смотрят.
– Пойду схожу в оранжерею, – как можно спокойнее сказал он и встал, стараясь не слишком торопиться. – Не заходите туда пока.
– Не надо, – попытался остановить его Элмар. – Ты ее только напугаешь.
– Не напугаю, – возразил Кантор, на ходу надевая амулет. – Да и вообще, должен же я извиниться.
Когда мистралиец скрылся за дверью, Этель посмотрела ему вслед, чуть прищурившись, и сказала:
– Что с ним случилось? Мужик убежал в полнейшем шоке. Что мы такого сказали?
– Да ничего, – пожал плечами Элмар. – Видимо, что-то вспомнил… Или просто он более чувствителен, чем кажется. А с чего ты взяла, что он в шоке?
