Кристи Голден - Джайна Праудмур: Приливы Войны
Модера вышла вперед и приняла и украденную книгу, и Радужное Средоточие, при этом слегка поклонившись перед Калесгосом.
- Вы ставите безопасность других выше себя, Калесгос. Мы чтим Ваш выбор.
Карлейн, распрямившись во весь свой рост, оценивающе рассматривал Джайну, сжав руки.
- Леди Джайна Праудмур, - молвил он, - Вы явились сюда не только для того, чтобы просто вернуть книгу.
- Нет, - сказала она. - Я… я смиренно прошу разрешения стать частью Кирин-Тора в статусе послушницы.
Совет должен был удивиться - еще бы, она столько лет избегала этого - но никто не подал и виду. Кадгар созвал всех жестом, и остальные четверо подошли к нему. Они о чем-то совещались тихими голосами. Джайна любезно отвернулась, даруя им возможность все сделать как можно конфиденциальнее. Кейлек взял ее за руку.
- Я посоветовал бы тебе не волноваться, но вряд ли это поможет, - сказал он.
Она слегка улыбнулась, затем ответила:
- Я… не знаю, что мне делать, если получу отказ. Хотя в последний момент я не стала разрушать Оргриммар - чему рада до сих пор - я все равно считаю, что Гаррош не должен быть Вождем. Это сложно назвать нейтральной позицией.
- Джайна, ты опытный и умный маг, и еще у тебя доброе сердце, - тихо заметил Кейлек. - В мире всегда будет место для таких, как ты.
- Леди Праудмур?
Голос принадлежал Кадгару, и от него сердце Джайны замерло. Она развернулась к совету.
- Мы должны отказать вашему запросу стать послушником нашего благородного ордена.
Джайна почувствовала разочарование, более сильное, чем она даже ожидала.
- Я все понимаю, - сказала она спокойно. - Мои поступки нельзя простить.
Кадгар продолжил.
- Однако их все еще можно искупить. И ты не можешь быть послушником Кирин-Тора, коли теперь являешься его лидером, ведь так?
- Что? - вырвался из нее удивленный визг, более подходящий для девчонки, которой она уже давно не была.
- Но я... я даже не... - Ее рот не слушался, и она просто молча уставилась на Кадгара.
- Ронин пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти тебя, леди Джайна. Он же говорил тебе, что ты - будущее Кирин-Тора?
Она кивнула.
- Но тогда мне это показалось бессмыслицей. Я даже не была его членом.
- Мы тоже не понимали этого, но он настаивал на этом, - сказала Модера. - Однако потом Вериса нашла коробку на его столе, где хранилось несколько свитков с пророчествами, составленных никем иным как самим Кориалстразом.
Джайна и Кейлек посмотрели друг на друга.
- И … в одном из них было что-то обо мне?
- Имени не было, - сказал Кадгар. Он достал из своего кармана свиток и вручил его Джайне. - Пожалуйста, прочтите это вслух.
Джайна взяла бумагу дрожащими руками и начала читать колеблющимся голосом:
Вслед за красным идет серебристый,
Златокудрой была она, и лучистой…
Гордая Леди печальна, жестока,
Мысли ее о сражении только.
Сияют глаза как сапфир, как алмаз,
Она Кирин-Тор возглавит сейчас,
Принцесса ныне погибшего королевства…
Лишь барабаны войны ей прелестны.
Будь наготове – наступает война
На берег обрушится словно волна.
Все так и было. После Ронина пришла леди Джайна Праудмур, чьи золотые волосы стали серебряными, и глаза цвета сапфира какое-то время мерцали как два алмаза. Ей действительно было горько и мучительно, но, тем не менее, она, так сказать, настояла на военном вмешательстве. Она ошеломленно посмотрела на Кадгара.
- Но… выбрать меня только на основе этого...
- О, не только. Ты всегда была сильной, моя леди. И в своих способностях, и в своем характере, - неожиданно заговорил Этас Похититель Солнца. - Даже когда что-то проверяла и пробовала. А когда ты оказалась перед лицом невообразимого ужаса и искушения - и еще возможно под пагубным действием мана-бомбы - ты все же выбрала путь чести и справедливости, а не мести и тьмы. После такого, даже ты должна признать, вряд ли будет нечто, что может сбить тебя с выбранного пути. Мне кажется, что хоть мы и на своих местах, но среди нас нет кого-то, кто добился большего. И в самом деле… возможно, мы даже не сотворили и половины того, с чем ты справилась сама.
- Вы все ошибаетесь, - возразила она. - Мне потребовалась помощь, чтобы не стать… тем, кого я боюсь. Я бы не справилась без Калесгоса.
- Хорошо, тогда, - сказал Кадгар, обращаясь к синему дракону, - нам лучше удостовериться, что он останется рядом с тобой. Вы же уже озвучили свое мнение о Радужном Средоточии, что мы можем позаботиться о нем. Не хотели бы Вы стать членом Кирин-Тора, Калесгос? Похоже, что верховный маг Праудмур может извлечь выгоду из вашего присутствия. Если, конечно, она примет наше предложение.
Вот так стремительно Кирин-Тор обрел второго дракона среди своих членов, и нового лидера в лице Джайны Праудмур, у которой все еще кружилась голова.
***Как только введение в должность было завершено, новый верховный маг и лидер Кирин-Тора вернулась к Терамору. Вариан сдержал свое слово, отправив корабль из крепости Северной Стражи, чтобы со всеми почестями собрать тела павших и даже фиолетовый песок. За чертой города было создано кладбище, потрясающее и угнетающее своими размерами. Это было трудно для Джайны, но не столь, как она боялась; Праудмур попрощалась со всеми ранее вместе с Калесгосом.
Совсем вскоре ей нужно было присутствовать на совсем другой церемонии, в честь события, которого она не желала всем своим сердцем. Это был прекрасный закат в Даларане, небо полное красок становилось мрачнее, будто эхо самой природы надело траур.
Сегодня они прощались с Ронином.
Здесь были его дети, с двух сторон от своей матери, похожие друг на друга мальчуганы с огненно-красными волосами, как у их отца, и глазами и осанкой матери. Джайна узнала, что недавно они праздновали свой день рождения. По крайней мере, она была рада, что Ронину удалось разделить эту радость с ними. Гирамар, старший на несколько секунд, вел себя чуть более стойко, чем его брат, Галадин, у которого дрожала нижняя губа, но глаза обоих полуэльфов блестели от непролитых слез. Хотя оба одели подходящие для ритуала одеяния, они не были одинаковыми; форма Гирамира была цвета индиго с серебряной вышивкой, в то время как такая же Галадина была выполнена в темно-зеленых и золотых тонах.
Их мать сняла свою броню и примерила наряд. Некоторые были им удивлены, ведь он не то, что не был черным - он не был даже консервативным. Вериса Ветрокрылая была гордой красавицей, и ее брак со вспыльчивым, но добродушным верховным магом был полон страсти и преданности. Она хотела отпраздновать его яркую жизнь, а не ее завершение, и потому выбрала ниспадающее красное платье, более соответствующее балу, нежели похоронам. Ее глаза были сухи; Вериса уже выплакала их. Джайна и болела за нее и восхищалась ей всем сердцем. Сыновья Ронина, лишившись отца, все еще были при матери, которая хорошо их воспитает.
