Наталья Бульба - По воле судьбы
– Об этом можешь не беспокоиться, – с едва заметной улыбкой произнес Карлис и решительно шагнул в открывшийся рядом с ним портал.
А мы отправились в лагерь, чтобы на следующее утро начать новый путь. Домой.
Первым неладное ощутил Этьен, когда мы въехали в долину, в которой находилось его пристанище. Подняв руку в предостерегающем жесте, он остановил лошадь и замер, вглядываясь в даль. Эльфийские воины тут же перестроились, окружив нашу команду, готовые обнажить оружие сразу, как только заметят опасность. Но вокруг было тихо, и только едва ощутимый запах дыма выбивался из окружавшего нас благолепия.
Запах дыма… Сердце кольнуло болью, а появившаяся следом мысль, что в летний полдень такой тишины не бывает, заставила думать о самом худшем.
О том, что это может значить, я догадалась едва ли не самой последней. Вокруг нас защитными заклинаниями заструилась магия, вызывая у меня неприятный озноб, веер поисковика скользнул с ладони Арадара, а Ньялль, обернувшийся барсом быстрее, чем его ноги коснулись земли, устремился вперед, опережая двух эльфов, которых Этьен отправил на разведку.
Он же первым и вернулся, когда от беспокойства уже перехватывало дыхание. Показавшись на вершине холма, рыкнул, привлекая наше внимание.
Мы могли не торопиться, не подстегивать лошадей, пытаясь изменить случившееся.
Обвалившиеся, закопченные каменные стены, рухнувшая крыша, над которой курился дымок, незрячие глазницы окон, лишенные витражных стекол, тела воинов, защищавших дом своего господина…
Муж спешился, опередив лорда, и шагнул в сторону развалин.
– Дерик! – В крике Арадара мне послышалось безумие. Да и взгляд, которым он окинул то, что еще недавно было тайным убежищем эльфа, нормальным назвать было трудно.
– Ньялль, займись.
Этьен, в отличие от своего побратима, взирал на все с поразительным равнодушием, и я не понимала, как ему удается его сохранять. Но именно теперь он стал тем самым ледяным лордом, о котором ходило множество слухов. В прищуренных глазах пустота, губы подергиваются в презрительной гримасе, ладонь бережно ласкает рукоять меча, который он так и не вытащил из ножен.
Барс, выполняя приказ того, кому не должен был подчиниться, кинулся к Арадару, но муж, ощутив приближение своего друга и помощника, резко обернулся.
Я ошиблась, это было не безумие. Это была решимость добраться до того, кто посмел поднять руку на его недавно обретенного сына. И эта готовность показалась мне не менее жуткой, чем метаморфоза, произошедшая с эльфом.
– Карниэль успел увести Дерика в человеческие земли. Здесь было достаточно ловушек, чтобы задержать нападавших. Портал мог пропустить только их.
– Кто? – Голос мужа был похож на шипение змеи. И маска вместо лица: четко очерченные скулы, шрам на щеке, плотно сжатые губы.
– Лорд Ларинуэль, – брезгливо процедил сквозь стиснутые зубы Этьен, рукой показывая старшему из своих воинов на погибших.
– Твои сыновья… – С теми же интонациями продолжил Арадар.
Я знала, что самому эльфу уже давно перевалило за полторы сотни лет, а младший из его детей был старше моего мужа, но… знала я и то, что ребенок в любом возрасте остается ребенком. И родительское сердце болит за них и тогда, когда они делают свои первые шаги, и тогда, когда растят собственное потомство.
– Он будет ждать, когда я приду за ними.
– Когда мы придем за ними, – холодно и безжизненно поправил его Арадар.
Я же внутренне сжалась – лорд де Марк клятвами не разбрасывался. А сейчас его слова прозвучали именно как клятва. И если бы я даже хотела… я не могла ничего изменить. Он не считал возможным останавливать меня, когда речь шла о моих родичах, и мог рассчитывать на подобное с моей стороны. А сейчас дело касалось не только детей его побратима, но и его собственного сына, о судьбе которого мы могли только догадываться.
– Их надо похоронить, – хмуро заметил Алекс.
Я не увидела, как он оказался рядом со мной, но его присутствие… Будущий правитель моей расы был бесшабашным авантюристом, для которого риск был самой большой любовью. Но он был и верным другом, способным ощутить, когда нужна его поддержка.
– Ими есть кому заняться, – с тем же выражением лица, на котором явно читалось отвращение, холодно произнес Этьен. И когда я уже хотела вмешаться, уж больно силен оказался контраст между моим внутренним ощущением и тем, что я видела, как он добавил, избавляя меня от сомнений: – Он мне ответит за их смерть.
И это тоже была клятва. Страшная в своей простоте и пугающая своим ледяным гневом.
– Нам стоит покинуть это место. Вряд ли воины правителя сюда вернутся, но рисковать Чашей я не собираюсь.
Арадар, соглашаясь, кивнул.
Нас с мужем связывали три года супружества, и ни в один из этих дней я не пожалела о своем решении. Не жалела и теперь, но начала понимать, что мое представление об отце собственной дочери является далеко не полным.
Я могла предполагать, каким он был до встречи со мной – история его жизни была известна мне довольно подробно. Верным своим принципам, надежным, способным взвешенно рисковать, ценить жизнь, собственную и чужую. И хотя то, что я видела сейчас, вписывалось в созданный мною когда-то образ, одно различие было кардинальным. Передо мной предстал один из четырех лордов королевства, которого, как говорили, не считал возможным открыто злить даже пресловутый герцог д’Аскер, бывший «тенью за троном» отца нашего короля.
– Куда вел портал?
– В Корль. – Взгляд Этьена слегка смягчился, но губы продолжали кривиться. – Неподалеку от тракта, ведущего к главным воротам, есть небольшой лесок.
Несмотря на ситуацию, я едва сдержала улыбку. Помнила я этот самый лесок, в нем мы расставались с Ренардом. Тогда лорд Арадар де Марк был всего лишь заказчиком Алекса, которому очень нужна была кошка. А я разрывалась между необходимостью сказать дракону, кем являлся граф д’Эстелар, правая рука Дамира д’Арве, и пониманием, насколько это признание изменит нашу жизнь.
В тот вечер судьба решила за нас. Эликсир, который он добавил в мое вино, сморил меня раньше, чем я успела поведать ему о своем открытии. А потом… это было уже не столь важно.
– Ты уверен, что они успели уйти? – Я старалась не вмешиваться в их разговор. Это были не те события, в которых мое слово могло что-то значить. Но беспокойство за Дерика заставило задать этот вопрос, для меня этот мальчик уже являлся сыном.
Этьен не выказал даже тени недовольства моим недоверием. Крикнув что-то по-эльфийски, выслушал ответ от старшего из своих воинов, снова что-то произнес, словно уточняя, и, только после того как тот утвердительно кивнул, повернулся ко мне.
