Ник Перумов - Семь Зверей Райлега
— Если не считать ту тень, — уточнил демон.
— Если не считать ту тень, — согласилась Стайни. — Но то — совершенно чужое. Целиком и полностью. Едва бы та сущность оставила алхимические следы.
— Едва ли, — вынужденно согласился Кройон. — Но что же из этого следует?
— Следует то, что мы сейчас войдём в тот дом, — Стайни кивком указала на мрачное строение прямо перед ними.
— Вон туда? — задрожал демон. — Недостойному оно очень не нравится.
— Мне оно нравится не больше твоего, мэтр. Но сидха исчезла именно там. Почти уверена, что там же сгинули и Тёрн с Ксарбирусом.
— Тогда идём! — патетически провозгласил Кройон. — Ступим бесстрашно в сей мрачный вертеп! Сорвём покровы с…
— Тихо, мэтр! — Стайни шагнула к тёмному проёму.
Жалобно поскрипывала кое-как пристроенная обратно на петли дверь — Гончая обратила внимание, что сам крепёж починен на скорую руку, а толстенные прокованные листы, уходившие в толщу стены, изъедены ржавчиной так, словно целую вечность провалялись под проливными дождями.
Из коридора пахло гнилью и кошками. Дом казался давно заброшенным.
Широкоплечий демон едва втиснулся в узкий проём.
— Они тут были, — шепнула Стайни. — Точно — были. Сидха. И Тёрн. И Ксарбирус.
— Ну, были, а толку? — прошипел в ответ демон. — Где их искать? Куда нам теперь идти?!
Тёмный коридор, словно кишка неведомого зверя, тянулся куда-то в глубь длинного и узкого строения. Голые стены, скрипучие, рассохшиеся створки и косяки, запыленные ниши, где когда-то, наверное, стояли вазы или статуэтки божков.
Никаких признаков жизни.
— Ты зачем меня сюда завела? — начал было возмущаться демон, когда тьма со всех сторон ринулась на них.
Густая, плотная, чернильная темнота — словно ловчие сети.
— Ахха, трусы! — загремел вдруг демон, широко разводя лапы с выпущенными когтями и одним взмахом хвоста проламывая полусгнившую перегородку. — Не на того напали!
Полыхнуло яркое, невообразимо живое, словно из другого мира, пламя. Оно жадно пожирало мрак, вцепившись в него не хуже голодного морского змея. Кройона окружила настоящая паутина из множества огненных шнуров, тёмные лоскутья так и полетели в разные стороны. Стайни отшвырнуло в сторону, в левом плече вспыхнула острая, режущая боль, девушка едва успела откатиться — хвост мэтра Кройона перебил основание ещё одной стены, старые балки, битый камень, обломки штукатурки так и брызнули в разные стороны.
Во тьме кто-то впервые закричал, сдавленно, хрипло, в жутком и неописуемом ужасе прощаясь с жизнью. Обмирая, Стайни услыхала кошмарный хряск могучих челюстей, играючи расправлявшихся, судя по звукам, с кольчатой железной рубахой.
Гончей удалось подняться, она забилась в угол, выставив перед собой клинок, отлично понимая, что сейчас не сможет сделать ровным счётом ничего. Без эликсиров Некрополиса она мало что видела, ночное зрение слабело — а схватка разыгрывалась нешуточная.
Пламенная паутина вокруг мэтра Кройона поугасла, покрылась пеплом, словно рассечённый мрак оседал сейчас на огненной клетке бесчисленными порошинками золы. Под ноги Стайни что-то откатилось с тупым стуком — верхняя половина обезображенного человеческого торса. О пол ударялись бессильно раскинутые руки в латных рукавицах. Где-то рядом хрипел и рычал Кройон, звенела сталь, кто-то сдавленно вскрикнул — и вновь раздалось утробное чавканье.
Как ни быстротечен оказался бой, Гончая Стайни доказала, что не зря носила ошейник мастеров Смерти и не за просто так получала свои руны. Пальцы быстро обшарили разорванное пополам тело, не смущаясь обильно покрывавши стальной нагрудник крови и внутренностей.
— Ага!
Она нашарила небольшой круглый медальон, на первый взгляд — совсем простой, обычный «оберег», какими во множестве торгуют на рынках совсем низко павшие адепты — а зачастую просто шарлатаны. Сорвала окровавленную цепочку, размахнулась, швырнула амулет на пол и, словно добивая врага, ударила в кругляш остриём клинка. Крышка треснула, металл вспыхнул, словно в унисон, хриплым рёвом отозвался демон:
— Кройон! Бежим!
В ответ раздалось только жуткое рычание, перемежающееся клацаньем зубов и каким-то подозрительным хлюпаньем.
— Ты-то мне и нужна, — прошипел кто-то ей в ухо, и закованная в железо рука попыталась подсунуть нож к её горлу. Правда, саму эту руку покрывала кровь, остриё клинка дергалось и дрожало, словно в лихорадке, и, прежде чем лезвие успело глубоко погрузиться в плоть, Стайни резко отмахнулась собственным мечом. Короткий вскрик, бульканье, и тяжесть рухнувшего тела в доспехах почти прижала бывшую Гончую к полу. Оружие Стайни рассекло неудачливому поимщику шею, однако его живот был уже и так Разворочен — на ногах его могла удерживать только магия.
— Кройон! Помоги!
— Ур-а-а-гхххх…
Потрескивая, ровно горели рухнувшие балки. В дыру над головой равнодушно заглядывали звёзды. Стайни сбросила с себя мертвеца, пошатнувшись, шагнула к гротескной, замершей, словно горгулья на соборе, фигуре демона. Тот сидел на корточках и, словно чудовищная белка, деловито выгрызал человеческую плоть из железной скорлупы нагрудника.
— Кройон… — Гончая всхлипнула, выпустила меч, положив обе раскрытые ладони на покрытую чем-то тёплым и скользким чешую. — Приди в себя. Ну, пожалуйста. Приди в себя, и пойдём отсюда. Пока не явились подкрепления.
— Мрругха-аагх…
— Сейчас, сейчас помогу… — она лихорадочно зашарила по мёртвым телам, обильно пачкаясь в чужой крови. — Вот ещё один, получай!
Меч Гончей обратил в ничто ещё один амулет, поспешно сорванный с трупа кого-то из нападавших. Демона сотрясла жестокая судорога, но занятия своего он не оставил.
Не помогало. Ничего не помогало.
— Кройон, — из уголка глаза Стайни выкатилась самая настоящая слеза. - Пойдём, прошу тебя. Пойдём. Тёрну нужна помощь. И Ксарбирусу. И даже сидхе, пусть она и ненавидит меня. Керван гибнет, мэтр! И ты один можешь его спасти.
Эта патетическая, в лучшем стиле древних трагиков тирада, как ни странно, подействовала лучше всякой магии.
— К-керван? — прохрипел-прорычал Кройон, облизывая покрытые чужой кровью губы длинным вибрирующим языком. — Керван погибает?.. Гррр! Сейчас, храбрая, сейчас. Вот только закончу трапезу.
— Давно ли ты стал лакомиться человечиной, мэтр? — Стайни не отстранялась, напротив, чуть ли не всем телом прижималась к горячей чешуе.
