Елена Кароль - Виолетта. Жила–была… лич
— Ты меня убьешь?
— Как тебя зовут?
Вопросы прозвучали одновременно, но отвечать никто из нас не торопился. Отвечу — подставлю отца, а вот почему не отвечал он…
— Тео?
— Скольких ты уже убила?
— Честно? Я не считала. Хотя… — Чуть прищурившись, попыталась припомнить точную цифру. — Считай сам. Первая вылазка к некроманту — трое, вторая в лавку с амулетами — пятеро, ну и третья — десять охранников и трое магов, сидевших внизу. Пока всё.
— Всё? Совсем всё?
— На что намекаешь? — Не поняв вопроса, нахмурилась. — А–а–а… нет, я не питаюсь разумными. Я дриада, Тео, хоть и мертвая. Мне достаточно природной подпитки и поцелуев силы.
Не думаю, что стоит уточнять такие мелочи, как одержимый и прочие несущественные детали… Мне кажется или он пытается оценить степень моей угрозы обществу? Интересно… сюда стоит добавить эпизод с нападением на Хана?
— Что ты за нежить?
— Оу… тут вообще довольно странная история. В целом же я лич. — Зачем ему знать подробности? Нет–нет… не стоит. — Это что–то меняет?
— Да. Но ты не лич.
— Я знаю. Но я же и говорю — в целом. Тео, к чему расспросы?
— Кому ты мстишь?
— Не думаю, что ты еще не понял.
— Ректор или его сын? — Наконец обернувшись, когда я не ответила, не знаю как, но сумел понять. — Неужели обоим?
Взгляд в сторону и снова я молчу. Дерьмовая ситуация…
— Тео, если ты не будешь меня убивать — отпусти. У меня еще очень много дел.
— Это они тебя убили? — Шаг ко мне и он не стесняется взять меня за подбородок, чтобы повернуть лицом к себе и требовательно повторить. — Они? Отвечай!
— Это только мое дело.
— Значит, они… — Кивок своим мыслям и очередной вопрос. — На что это повлияет, если их убьешь именно ты?
— На очень многое.
— Конкретно.
— Слушай, тебе никто не говорил, что ты невыносим?
— Говорили. Часто. Отвечай.
— Не буду. — Не знаю почему, но я поняла — он меня не убьет. А значит… — Давай составим новое соглашение?
— Например?
— Ты даешь мне время до конца практики и не трогаешь их сам, а я… что ты хочешь? Детального рассказа?
— Нет. Сейчас этого мало.
— А чего? Говори, я слушаю. Какова твоя цена?
Какова его цена… Если бы он сам это знал! Снова отстранившись и отойдя к окну, попытался понять. В первую очередь себя. Почему? Почему просто не убьет? Почему не допросит так, как следовало бы? Почему жалеет? Почему собирается отпустить, в конце концов?!! И почему… не злится? Да, лишь сожалеет…
Горькая усмешка своим невеселым, но честным мыслям и он качает головой. Дурак, ой дурак…
— Тео? — Требовательное от той, ради которой он кажется готов поступиться принципами и нервное. — Ты озвучишь цену?
— Ты все уже решила?
— Да.
— И не отступишь?
— Слишком высока цена.
— Озвучь. — Повернувшись, снова потребовал. — Одно из условий. Озвучь цену.
— Жизнь. — Помедлив, та, которая откликалась на имя Ви, прикрыла глаза и через силу закончила. — Моя жизнь.
— Поясни. — Она снова отрицательно мотнула головой, а у него снова начали сдавать нервы и не выдержав, он зарычал. — Черт побери, Ви! Да почему из тебя все клещами вытягивать надо?! Говори, иначе…
— Что?! — Зло вскинувшись, зашипела. — Что ты можешь мне сделать, кроме как убить?! Так убивай! Достали твои угрозы!!! Я уже давно не боюсь смерти! Я сама воплощенная Смерть!
— Вот! — Щелкнув пальцами, понял, что никак не мог вспомнить. — Ты! Недоумершая!
— Ч–ч–черт…
— И что? Сложно было сказать?
Надувшись и зло зыркнув исподлобья, прошипела:
— Ты сообразителен исключительно не вовремя…
— Так я прав?
— Ну и?
— Значит, ты должна убить их обоих и тогда получишь второй шанс на жизнь? — Недовольное сопение вместо ответа, а настроение оборотня стремительно ползет вверх. — В общем мое условие, кнопка… — Улыбка расплывалась еще шире, на что она хмурилась все больше, не в силах понять, что же он задумал. — С тебя положительный ответ на один очень заманчивый вопрос.
— Какой? — Озадачившись окончательно, девушка поджала губы. — Что за бред?
— Ничуть. — Усмешка победителя и он кивает сам себе. Неплохо… очень даже неплохо. — Но озвучу я его только после того, как ты закончишь со всем этим де… лом. Кроме всего прочего ты клянешься сидеть тихо, как мышка и не отсвечивать. Не вмешиваться, не участвовать, не задумывать. Никаких ночных вылазок, никаких убийств, никаких поджогов. Ректор и его сын твой. Больше никто и ничто.
Зависнув уже после первого предложения, не знала — смеяться или… смеяться. Это шутка???
— А в чем подвох?
— Подвоха нет. Ректор и его сын твои без остатка, но до того, как ты их убьешь, ты ведешь мирную и исключительно добропорядочную жизнь. Ну и надеюсь, что и после.
— И тебе их не жаль?
— С чего бы? — Расположившись наконец в кресле напротив, пожал плечами. — Мы знаем, что за всем этим стоит именно он. Увы, знать это одно, а предоставить неоспоримые доказательства… их нет. Как нет и тех, кто может дать показания. За те года, что мы здесь, необъяснимым образом пропало порядка сорока свидетелей. Бесследно.
— М–м–м… какой шустрый… — Задумавшись, все же недоверчиво уточнила. — И ты не будешь мне мешать?
— Не буду. Но присматривать буду.
— Зачем тебе это? — Неопределенное выражение лица мало что объясняло и я повторила. — Зачем?
— Затем. Ты не отвечаешь на мои вопросы, я не буду отвечать на твои. Мы в расчете, кнопка.
— Меня зовут Ви.
— Правда?
— Да.
— Отлично. — Кивок, словно этого ему более чем достаточно и странный жест рукой, после которого спадает оцепенение. — Итак, может повторюсь, но я могу тебе помочь? Хотя бы с… — поморщившись, кивнул на ладони, завернутые в полотенце, — руками.
— Ну–у–у… — Сложив губы трубочкой, неуверенно протянула, но истинно желаемое озвучить не решилась. — Нет.
— Стесняешься?
— Я мало чего стесняюсь.
— А почему тогда?
— Что?
— Почему не говоришь, что тебе необходима моя жизненная сила для восстановления? — Очередная ехидная ухмылка, словно он лучше меня знает, что мне необходимо.
— Тео, ты… ты…
— Что?
— Неужели поцелуешь нежить? — Прищурившись вместо ответа, вмиг отрастила клыки, а в глубине глаз сверкнули алые всполохи. — Неужели и на это согласен?
— Неужели думаешь, что я поведусь на слабо? — Отросшие клыки ничуть не меньше моих в ответ, а глаза снова сверкают звериной желтизной. — Кнопка, ты не полноценная нежить, ты всего лишь недоумершая, которая совсем скоро станет окончательно живой. И поверь, для меня это не станет преградой. — Резко встав и нависнув надо мной, положил руки на спинку кресла. — А для тебя?
