Ули Драфтер - Расплата за дары
Я не слышал, чтобы кого-то назначали приближенным, видимо такие случаи были очень редкими. Но инструкции мне были известны. Их права были практически равными Высшим, как и возможности. Но покровитель мог в любой момент отозвать их, сохраняя тем самым минимальное подчинение.
Зорф подходит ко мне, подавая свою руку Древнему, он берет и его и мою руки, соединяя их Его тело тоже меняется. Иглы и шипы сглаживаются, превращаясь в белые пластины, подобные моим, но покрывают все тело. Маска остается неизменной, мне не дано увидеть лик Высшего даже становясь его дополнением.
— Распорядитесь моим даром достойно, — Галахагор отпускает наши руки, отходя от нас.
Зорф поворачивает меня, прижимая к себе, заканчивая превращение. Когда он отпускает меня, вижу, что теперь его тело теперь гладкое и практически белое, мое тоже поменяло цвет на серый и покрыто белоснежной защитой. Мы оказываемся уже одни. Для меня случившееся стало неожиданным, но согласия подчиненного спрашивать не принято. К тому же, я думаю, Зорфу пришлось заключить некоего рода сделку ради такого дара. Этот вопрос меня и мучил. Но сейчас, к своему удивлению, я начинаю понимать и разделять его чувства. Радость и безраздельное упоение охватывает и меня.
Мы возвращаемся в святилище. Зорф, прервав объятия только на время перехода, смыкает их вновь. Наши энергосистемы сейчас синхронны, все, что ощущает один, будет чувствовать другой, поэтому мне сейчас не нужно следить за его матрицей. Крепко обхватив за талию, он приподнимает меня. Тело Высшего, теперь гладкое, не причиняет мне боли, но наоборот, любое наше с ним соприкосновение вызывает импульс, активирующий центр удовольствия. Пройдя по залу, он опускает меня на свое ложе в скрытом помещении. Я рассчитываю быть с ним на равных, поднимаюсь, вставая на колени, приближая свою маску к его.
— Чем вам пришлось пожертвовать ради этого права? — я не могу больше ждать, то, что он отдал, явно превышает полученное.
— Я сделал единственный верный выбор, — он проводит рукой по свободной от маски стороне моего лица, садясь рядом со мной на ложе, — иначе я не вижу своего существования.
Мне тяжело это слышать. Возможно, Лекари были правы, нужно было сдаться, чтобы обезопасить моего Куратора. Теперь я сам стал для него ловушкой.
— Ответьте, мне нужно знать, или я узнаю об этом сам.
Он только смеется. Пока я не нарушаю его веселья, позволяя взять инициативу. Контакт теперь проходит очень легко, сразу погружая нас в эйфорию, быстро приходит состояние, лишающее всех ощущений, забирающее боль и чувство времени, заставляющее быть одним целым. Как только наши сознания сливаются, становится понятно, что это может длится бесконечно долго. Я поддаюсь ему во всем, поскольку не понимаю, как нужно поступить и он бережно ведет меня по новому пути.
Постепенно мы выходим из этого состояния, замирая в волне экстаза. Зорф не отпускает меня из объятий, как и я его. Постепенно ясность сознания возвращается, я стараюсь прижаться к нему сильнее, чтобы унять дрожь. Под новым панцирем, усиливающимвсе процессы, тело осталось прежним, как и мое предназначение. Но теперь и я могу воздействовать на моего Дополняющего. Поднимая голову, я прижимаю ее к твердой маске, заставляя его продолжать чувствовать эйфорию, усиливая ее все по возможности быстро. Он пытается остановить меня, стараясь отстранить от себя, но у меня хватает сил удержаться. Тогда он поддается, я снова прошу его рассказать об условиях договора. Но тот, кого я теперь дополняю, только ждет, пока я исчерпаю себя. Здесь он меня обыгрывает, мои силы иссякают раньше его, и он намерен получить от меня возмещение. В этот раз все происходит не так легко, он затягивая меня в узел агонии. Но в конце передает мне часть энергии, резко высвобождая ее, меня накрывает новая волна эйфории, отпуская сознание только спустя долгое время.
Часть 35. Истина
Медленно возвращая ощущения реальности, я понимаю, что остался на ложе один. Мой Дополняемый все еще в своем святилище и я отправляюсь к нему. Мое тело теперь как один большой приемник сигналов, сканер. Мне не нужно прилагать усилий чтобы определит положение нужного мне объекта, Зорф же всегда остается на моем радаре ярким горящим пятном, с ним моя связь теперь неразрывна. Он ждет меня в одном из нижних залов, я подхожу, собираясь начать разговор с извинения, но он говорит первым.
— Уже больше сотни веков нам не разрешено заключать союзы с равными. Тогда стали выращивать и тренировать функционалов, замещающих нам партнеров. В редких случаях, полифункционалам, достигшим равновесие со своим хозяином позволялось на короткий срок стать его дополняющим. — Зорф поворачивается ко мне, — Конечно, такое право давалось только в исключительном порядке — ради достижения крайне важных целей, либо недопущения коллапса, возможности законсервировать энергию.
— Что из этого подходит к нашему случаю?
— Целый ряд причин убедил моего покровителя дать нам это право, — он подходит ко мне, снимая наруч с левой руки, и беря своей искаженной рукой мою левую, сейчас спрятанную под защитой. — Первое — чтобы не сделать нас добычей светлых, второе — чтобы закончить важную работу, а в третьих… — он поворачивается, активируя переход в нейтральный уровень и, продолжая держать мою руку ведет меня к нему — потому, что я его попросил.
Я уже вижу Зорфа в человеческом обличии со знакомой мне ласковой улыбкой. Одет он как обычно идеально, я же придерживаясь устоявшейся традиции, являюсь в залитой кровью одежде, сейчас разорванной на груди.
— Мне было бы интереснее услышать, что от вас потребуют взамен, — от своего желания выяснить правду я не отступлюсь.
Мы оказываемся в его загородной резиденции, в скрытой комнате. Оттуда он меня выводит, направляясь к отведенной мне спальне.
— Это очень ценный дар, не спорю, — Зорф помогает мне снять испорченную одежду, затем мы вместе заходим в душ. От закаленного особым образом меча у меня на груди остался шрам, от каждого вдоха, видимо тревожащего незажившие ткани, внутри начинает клокотать кровь, — В каждом случае цена своя. Ее определяет Совет по итогам работы Дополненных.
— На что нам нужно рассчитывать? — От теплой воды мышцы расслабляются. Он стоит за моей спиной, обхватив руками мою грудную клетку, помогая заживлять рану.
— Самая высшая мера, как ты понимаешь, аннигиляция одного из дополненных или их обоих, — заживление уже практически завершилось и он поворачивает меня к себе, приподнимая мой подбородок, чтобы видеть мои глаза, — в лучшем случае это просто лишение части потенциала или ранга.
