Ника Алова - Братья
— Ты просишь о невозможном. О недопустимом, — выдохнул Криан, рывком выдергивая руку из кармана.
— Я воин, и сейчас прошу другого воина не отказывать мне в праве выбора смерти. Это не просто допустимо. Это необходимо нам обоим. И не только нам.
Маленький флакончик из темного стекла упал на высоко поднятую подушку, и быстро скатился под одеяло. Дирк Вэллейн улыбнулся.
— Такой финал лучший из всех, что я мог для себя ожидать, — спокойно сказал он. — Я знаю, ради чего прожил свою жизнь, и знаю, как должен ее закончить.
* * *— Теперь Вы — глава нашего клана, — пророкотал низкий голос немолодого уже мага.
Несколько сотен собравшихся в зале разом склонились в поясном поклоне. Тэйнен последовала их примеру. Стоящие в первом ряду члены Совета тоже склонили головы. Архимагистр Криан Вэллейн отбросил с лица капюшон и поклонился в ответ.
— Я благодарю всех, кто был верен моему отцу, и надеюсь, что тоже сумею заслужить ваше уважение и доверие. Я клянусь защищать свой клан и всех магов. Я клянусь не отступать перед лицом опасности и хранить верность законам и традициям.
Тэйнен читала о том, что раньше такие клятвы принимал Великий Магистр. Теперь же шаг вперед сделал Дегар Крайз, как глава форта Вейм.
— Мы принимаем эту клятву, — сказал он. — Мы признаем нового главу клана Вэллейн и принимаем его, как равноправного члена Совета.
Обычно за этими словами следовали крики радости, но сейчас маги хранили молчание. Если бы не завтрашние выборы Великого Магистра, траур по Дирку Вэллейну продолжался бы до сих пор.
Тэйнен было не по себе от всего, происходящего сейчас вокруг нее. Вчерашние похороны оставили тягостное впечатление. В отличие от людей, всегда предпочитавших предавать тела умерших земле, маги после смерти стремились соединяться с родной стихией. Тело Дирка Вэллейна было сожжено на большом костре в горах, и перед глазами девушки до сих пор стояли снежные хлопья, бесследно исчезавшие над обжигающим пламенем.
Но самым пугающим было то, что теперь ей предстояло расстаться с последними остатками свободы и независимости, и заняться множеством непривычных для себя дел. На помощь свекрови рассчитывать не приходилось, она решила вернуться в родной клан. Впрочем, это было даже и к лучшему.
Криана, кажется, решение матери тоже порадовало. Правда, особенно сильно на его настроении это обстоятельство не отразилось, всю последнюю неделю он был неизменно мрачен и не реагировал ни на какие попытки завязать разговор, всякий раз отделываясь односложными ответами, а то и вовсе жестами.
Даже не будучи телепатом, нетрудно было догадаться, что сама по себе кончина отца была не единственной, и даже, вполне вероятно, не главной причиной такого поведения. Тут было что-то еще, Тэйнен чувствовала это, но никак не могла ни догадаться самостоятельно, ни подобрать правильные слова для разговора.
И вот сейчас она стояла перед собравшимися, механически отвечая на приветствия, даже говоря что-то время от времени, и продолжая думать о том, что же все-таки сделало эту историю такой странной.
— Идем, — прошелестел голос Криана, вырывая ее из раздумий.
Публика, в самом деле, уже расходилась. Они тоже покинули зал, но, к немалому удивлению Тэйнен, Криан направился не в свою комнату, а на крышу форта. На ледяном ветру девушка моментально продрогла. Мужчина же словно не замечал холода.
— Я должен тебе кое-что сказать, — глухо сказал он, глядя на покрытый белым покровом снега лес.
Тэйнен насторожил его тон, определенно не суливший хороших новостей. В горле моментально пересохло.
— Я тебя слушаю, — с трудом проговорила она, тщетно сражаясь с колотившей ее от холода и волнения дрожью.
— К тебе может в скором времени заявиться Райдон с расспросами о моем отце. Полагаю, его будет интересовать маленький флакончик из темного стекла, и то, был ли он в комнате отца до его кончины.
— И что мне нужно будет ему ответить?
— Скажи, что видела его в шкафу, среди бутылок с вином, когда-то давно.
Тэйнен кивнула, обхватив себя руками, чтобы хоть немного согреться. Криан, словно очнувшись, подошел к ней, обнял и закутал еще и своим плащом.
— Это я принес ему яд, — едва слышно прошептал он, заставив девушку вздрогнуть.
— В маленьком флакончике из темного стекла? — так же тихо спросила она и почувствовала, как Криан кивнул в ответ.
— И Райдон, понимая, что может проиграть выборы, попытается обвинить тебя в убийстве?
— Да.
— Но ведь ты не убивал отца, — запротестовала Тэй. — Он сам выпил ту штуку, это видели несколько человек.
— Это я принес ему яд, — повторил Криан.
— Ты помог ему прекратить свои мучения.
Тэйнен чувствовала, что должна сейчас говорить что-то подобное, чтобы помочь пройти через этот момент. Она помнила, как сама была вынуждена однажды принять подобное решение. На охоте ее партнер оказался отравлен ядом упыря. Корчась от боли, он умолял ее прервать его мучения и не дать ему превратиться в нежить. Выбор был очевиден, но рука, сжимавшая рукоять кинжала, долго отказывалась опускаться.
И это был всего лишь другой охотник, практически случайный знакомый. Криану же пришлось поступить так с родным отцом. Трудно чем-то помочь в такой ситуации.
— Это все ложь, — неожиданно зло сказал мужчина. — Никчемные самооправдания и попытки казаться лучше в собственных глазах. А правда состоит в том, что я мог бы сделать это и просто ради власти.
— Неправда, — запротестовала Тэйнен.
— Нет, правда. Наверное, отец был единственным в нашем роду, кого не коснулось это проклятие. А я точно таков же, каким были мой дед и прадед, и прапрадед. Я готов добиваться победы любой ценой.
— Но ведь речь идет о спасении всех магов…
— Да. И я не из тех, кто способен отказаться от возможности стать спасителем.
— А что, есть очередь из желающих занять твое место? — попыталась пошутить Тэй.
— Какая разница, — пробормотал Криан. — Все равно, я много на себя беру.
— Должен же кто-то. Наверное.
— Точно. Но интереснее всего то, что мы с Роаном похожи гораздо больше, чем он, вероятно, полагает.
Они стояли на ветру и думали каждый о своем. Но мысли их были похожи, потому что оба понимали, что сами выбрали свою судьбу и свою дорогу в этой жизни, и сворачивать с нее теперь уже было слишком поздно.
* * *Роан бросил на стул кошелек с несколькими золотыми монетами. Раздевающаяся девица тут же подняла его, распустила шнуровку и, шевеля губами, пересчитала деньги.
— Тут больше, чем ты обещал, — сообщила она, пряча довольную улыбку.
