Алена Даркина - Светлые очи мага Ормана
– Не надо, – качает он головой и тоже легко касается ее блестящих черных волос. Есть волосы иссиня-черные. А у нее еще необычнее: с зеленоватым отливом под цвет глаз. – Так лучше, – он отодвинулся от нее, чувствуя, что теряет контроль. – Располагайся, – потом сообщил. – Это яхта моего друга. И он тоже небогат. Просто у одних родители копят на машину, а у него отец копил на яхту. Лет десять назад все-таки купил. Мы с Костиком друзья – не разлей вода, так что мое детство, особенно, летние каникулы, прошли на «Натали».
– Здорово! – она шла по палубе танцующей походкой, легко касалась предметов, как территорию метила. Жанна похожа на кошку: грациозная, гибкая. На ней минимум одежды – бардовое бикини и легкая шифоновая накидка бирюзового цвета вокруг бедер. Когда успела раздеться? Не ехала же она в автобусе в таком виде? На ногах вместо обуви тоже… «бикини». Не туфли, а две серебристых полоски – одна вокруг стопы, другая вокруг щиколотки. И тоненький гвоздик, стучащий по палубе так, что сердце екает от восторга. Влад заметил плетеную пляжную сумку, брошенную у борта. Жанна остановилась на мгновение, склонила голову. Подошла… Нет – подлетела к нему. Привстала на цыпочки… Губы упругие и пахнут умопомрачительно – клубника со сливками не иначе. Ладони запустила ему под футболку. Провела пальчиками по грудным мышцам.
– Пойдем! – настойчиво звала она.
– Жанна, Жанна! Подожди, – он не узнал свой хриплый голос. – Подожди… Я хотел… – махнул куда-то себе за спину. – Там остров… Лучше там… Она выглянула из-за его плеча, оценила расстояние. Чуть отстранилась:
– Хорошо, – пожала она плечами – тоненькая лямочка вот-вот соскользнет, открывая небольшую упругую грудь. Заговорщицки подмигнула. – Только тогда прямо на палубе.
Путь до острова Влад проделал как в тумане. Он стоял у штурвала, она обнимала его сзади. Спиной он чувствовал крепкую грудь, шаловливые ручки не давали покоя. Когда он высмотрел безлюдное место на острове, в глазах уже все плясало, и он взмолился:
– Пожалуйста, дай мне пять минут! Иначе я куда-нибудь врежусь и буду всю жизнь расплачиваться за поломку.
– Хорошо, – легко согласилась она – это так редко бывало в последующие годы брака.
Когда яхта замерла в тени ветвей, невидимая ни с середины Волги – там оживленное судоходство, ни с берега, он, старательно отворачиваясь от девушки, закрепил штурвал, бросил якорь и после этого повернулся. Жанна обнаженная лежала на одеяле посреди палубы. Чуть приподняла веки – зеленые глаза лукаво блеснули:
– Влад, – голос нежный и манящий. – Иди скорей!
Он на ходу стянул футболку и опустился рядом с ней. Ее легкая рука – такая прохладная – скользнула по пылающей коже плеча.
– Владька! – шепот восторженный, но уже срывающийся на хрип. – Ты такой красивый!
…Сон оборвался внезапно. Было такое ощущение, словно выключили свет. Во сне солнце сначала било в лицо, а затем просвечивало сквозь кроны деревьев. А здесь – тьма, хоть глаз выколи. Он лежал на боку. Кажется, рядом с ним спал Асуэл. Будем надеяться, что он во сне не разговаривал и никого не разбудил. Влад несколько раз глубоко вздохнул и провел ладонью по взмокшему лицу. Перевернулся на спину. Вот так – один раз за все дни поел, выспался и сразу основной инстинкт ожил. А, в общем – пора. Такое накатывало раз в месяца три. После развода он все пытался найти себе другую женщину. И каждый раз «роман» заканчивался одинаково. Когда речь заходила о женитьбе, все в женщине начинало раздражать: то не так оденется, то не те духи на себя набрызгает, то скатерть неровно на стол постелет, то пол тщательно не пропылесосит. В общем, он бурчал и бурчал, пока «кандидатка» не взрывалась:
– В таком случае, пошел вон!
Влад безропотно уходил. С чувством облегчения. Один раз после такого расставания пошел к Жанне. На улице наткнулся сразу и на нее и на нового мужа. Типичный бизнесмен – «кошелек с ушками», как называет их Задорнов.
– Владик? Что-то случилось? – Жанна подлетела умопомрачительно красивая, элегантная – при всех его подработках, он никогда не мог так ее одеть. Почудилось, что она, как обычно привстанет на цыпочки и поцелует его… Но от стоящего в трех метрах черного Лексуса прозвучал окрик:
– Жанна! Мы опаздываем!
– Иду! – крикнула она не оглядываясь и добавила. – Владик, найди себе кого-нибудь, пожалуйста… и перестань ко мне ходить! А потом исчезла в недрах тонированной машины.
Он исполнил половину ее просьбы: перестал ходить. Вторую половину тоже честно пытался выполнить. Но когда возникала пауза между «не теми» женщинами, обязательно снился сон. Такой как сейчас – где они с Жанной вместе и счастливы. После снов накатывала депрессия, он делал какую-нибудь глупость: начинал курить или напивался. После этого уходил с головой в работу…
В темноте невидно каменного потолка, но все равно Влад чувствовал, как нечто нависает над ним громадной глыбой… И все же не чувствовалось ни горечи, ни тоски, ни тяжести, как обычно. Кто его знает, почему. Может, потому, что хоть и приснился ему эпизод из молодости, хоть и называл он девушку во сне именем бывшей жены… Но приснилась совсем не она. Жанна волосы всегда в багряный цвет красила, а глаза у нее – серые, как сталь. А во сне… Во сне с ним была эльфийка.
19 июня (3 Синего), Замок Ормана.
Расстояние, которое на земле она бы преодолела за трое суток, птица пролетела за несколько часов. Илоа не устала. Она не чувствовала опасной близости Иситио и не догадывалась, что была на волосок от смерти. Она слышала внутри себя слова: «Предательница. Ты умрешь!» – но решила, что это отголоски той ненависти правителя горных эльфов, что она почувствовала в последний момент перед побегом.
Стены замка Ормана появились впереди, когда горизонт угасал бордовым цветом. Еще мгновение и станет темно. Сердце эльфийки забилось сильнее. Может, Желна успеет что-то сделать?
Зеленая птица начала медленно спускаться. Багровый отблеск заката раскрасил замок мага. Днем он мрачный и холодный, но на закате им невольно любуешься. Именно поэтому она любила возвращаться вечером. Замок стоял в посреди поля. Сивернее Аксельской гряды везде простиралась только степь да леса вокруг редких водоемов. Когда она родилась, замок уже возвышался именно в таком виде. Его охраняло три преграды. Первая магическая – не позволяющая пройти никому с враждебными намерениями. Потом река, несущая воды у стен замка, омывающая стены и вновь сливающаяся в один поток. Она уходила под землю на расстоянии перехода в один дагрун от его стен. Орман успокаивал: если какой-то сильный маг преодолеет первую преграду и приведет за собой войско, то чудища, живущие в реке, разорвут любого врага, но не причинят вреда друзьям. Но проверить его слова не представлялось возможным – никто уже много веков не нападал на замок. Орман специально отвел русло реки в сторону замка, чтобы создать вторую линию защиты, поэтому в отличие от естественных водоемов, вокруг этой реки деревья не росли никогда, и в отличие от других рек эта водная преграда имени не имела. За полосой воды – гигантские неприступные стены. Если бы живущие в древности великаны восстали, они бы убедились, что стены превышают самого высокого из них раза в три. А на дозорном пути крепости при желании могли разместиться все армии Флелана – настолько он широк. Высокие квадратные башни – по всей окружности примерно через десять полетов стрелы каждая – смотрели в мир узкими окошками бойниц. Разрушить такое строение не представлялось возможным. Илоа часто думала, что такой замок могли построить лишь до апокалипсиса – сейчас не хватило бы мастерства.
