Даринда Джонс - Седьмая могила без тела
- Ватикану. Они отчитываются перед Ватиканом.
Похоже, папа удивился, но добавил:
- Есть и другие. Их называют Дюжиной.
- Да, - кивнула я, - мы о них знаем.
- Их послали. – С этими словами он начал исчезать.
Я бросилась вперед.
- Пап, ты куда?
- Мне пора. Я свяжусь с тобой, как только узнаю что-нибудь еще.
Когда я оказалась рядом, он положил холодную руку мне на плечо.
- Слушай меня внимательно, Чарли. Я говорю о Дюжине, которую послали. И послал их кто-то очень-очень плохой.
- Знаю, - отозвалась я, глядя, как он становится все прозрачнее и прозрачнее.
- Нет, - покачал головой папа. – Это не те, которых… - Он оглянулся, а секунду спустя исчез, успев напоследок добавить: - Этих послали.
Все еще ощущая на плече холодный след, я смотрела на место, где только что стоял папа, а потом закрыла глаза, не в силах больше видеть оставшуюся передо мной пустоту. Не в силах одолеть пустоту, поселившуюся в сердце.
- Датч, - тихо позвал Рейес.
Я развернулась и, сотрясаясь от рыданий, бросилась в его объятия. Как мне сказать Джемме, что наш папа погиб? Из-за меня! Из-за того, кто я есть! Чувство утраты, какой я никогда раньше не испытывала, разбило меня на куски. Вцепившись в Рейеса, я впустила в себя боль, дав ей волю добраться до костей и отравить мою плоть.
Промучившись целую вечность, я наконец отлепилась от Рейеса и пошла в ванную умыться. А когда вернулась, сама почувствовала, как решительно расправились мои плечи.
- Я не могу уехать, - готовясь к спору, заявила я охрипшим голосом, как будто от слез умудрилась простудиться. Сколько же я ревела, если футболка Рейеса вся промокла? – Надо выяснить, кто убил моего отца, а из «бункера» в горах этого не сделать.
Рейес опустил голову.
- В этом ты должна довериться своему дяде.
- Он не знает, с чем связался. А я знаю.
Рейес угрожающе шагнул вперед.
- Мы уезжаем. Это не обсуждается.
Я тоже шагнула ближе, подняла руку и слегка сжала ему пальцами горло.
- Я могу хоть сейчас уйти, бросив тебя корчиться на полу.
Он кивнул и заговорил тихо и спокойно, как будто пытался наладить контакт с раненым животным:
- Со мной ты можешь сделать все, что угодно, Датч.
От удовольствия потеплело в груди.
- Но сначала подумай о нашей дочери.
От этих слов я будто очнулась. Опустила руку и отошла назад. Мне не хотелось думать ни о чем, кроме того, что папу застрелили и бросили истекать кровью в каком-то треклятом складском отсеке.
- Мы должны обеспечить ей безопасность, - продолжал Рейес и приподнял мою голову за подбородок. – Ты знаешь это не хуже меня. Как только нам ничего не будет угрожать, мы выясним, что случилось с твоим отцом.
- Когда, Рейес? Когда нам ничего не будет угрожать? Мы понятия не имеем, как остановить псов. Тем более не знаем, как их убить.
- Узнаем, - уверенно отозвался он. – Но не здесь. Здесь мы слишком уязвимы и на каждом шагу подвергаемся опасности. Обещаю, мы все выясним.
В приступе ярости я дернулась, вырвавшись из его пальцев, схватила сумку и стала бросать в нее шмотки не глядя.
- Продолжай и дальше себя в этом убеждать, - рявкнула я напоследок, схватила аквариум с миссис Тибодо и пулей вылетела из квартиры.
Я поеду куда угодно. Ради дочери запру себя в каком-то никому не нужном монастыре. Но в тот самый миг, когда на земле она окажется в безопасности, когда я пойму, что никто не причинит ей вреда, я устрою ад всем тем, кто принес мне столько горя. Не говоря уже о папаше Рейеса, которому очень скоро предстоит узнать, каково это – лезть между озлобленной матерью и ее ребенком.
С каждым моим шагом, с каждой крепнущей в сознании мыслью под ногами гремела земля. Если придется, я собственными руками из неведомых глубин подниму наружу ад и разорву этого ублюдка на куски.
Хочет войны – получит.
Бонус: Глазами Рейеса
У меня на глазах Датч выскочила из квартиры с такой скоростью, что из аквариума расплескалась вода, а из набитых под завязку сумок посыпалось содержимое. Свет, который она излучала, от ярости раскалился и превратился в темное мерцающее золото, как ее глаза. Все это вместе с болью из-за смерти отца хлынуло на меня наэлектризованной волной. Силы в Датч столько, что сложно поверить, и с каждым днем она становится все сильнее и сильнее. Очень скоро она выйдет за всевозможные рамки. Станет той, кого невозможно остановить. Превратится в бога, которым родилась, и поймет, что я ей больше не нужен.
Услышав ее шаги на лестнице, я вызвал шавку, которую Датч называет Ангелом и своим помощником в расследованиях. Как только он появился, я склонил голову набок, ожидая ответа.
Пацан засунул руки в карманы и кивнул:
- Ты был прав. Он шпионит.
- Кто послал? – Настроения играть в игры не было.
- Слушай сюда, pendejo. Я это делаю только ради нее. Я работаю на Чарли, а не на тебя. А она офигеть как заслуживает все знать.
Сопляк всегда меня боялся, но почему-то осмелел. В ближайшее время я сдеру хренову бандану с его башки и затяну вокруг горла. Но не сейчас.
Подавив инстинкты, я смерил его злым взглядом.
Сработало. Мелкий поник и заговорил:
- Я не знаю, кто это был. Какой-то перец на черном «роллсе», у которого бабла больше, чем мозгов. Если, конечно, он и правда занимается тем, чем ты думаешь.
Я кивнул. Наверняка это эмиссар – посланник моего отца. А шпион, которому я приказал пацану упасть на хвост, станет очередной проблемой для Датч. Потому что он уже давно за ней следит. А я слежу за ним.
Как ей сказать, что мертвец, которого она считает другом, шпионит за ней по приказу моего отца? В нынешних обстоятельствах эта новость ее точно не порадует.
Его зовут Дафф, и Датч, как многие до нее, купилась на детскую рожу и наивное заикание. Но я знаю, какое у него нутро. В конце концов, не просто так он попал за решетку.
- Не спускай с него глаз. И дай знать, если будут новости.
- А если я понадоблюсь Чарли?
- Тогда мчись к ней, а когда освободишься, назад к мертвому ублюдку.
Кивнув, пацан уже собрался раствориться, но затормозил.
- Этот гад ей навредит?
- Дафф? – уточнил я.
- Нет, богатый перец.
- Только если мы дадим ему такую возможность.
Пацан опустил голову:
- Я могу его прикончить.
- И лишить меня удовольствия? – Я шагнул вперед. – Такое развитие событий мне не по нраву.
Сопляк попятился.
- Хрен с тобой. Сам с ним разбирайся. Но призрак мой.
- Когда мы с Даффом закончим, не вопрос. Сделаешь с ним все, что сочтешь нужным.
- Это, блин, уж точно! – с довольным видом сказал напоследок пацан и испарился.
