Алексей Ворон - Время волков
Друз подержал в объятиях драгоценную ношу еще несколько мгновений, потом аккуратно поставил Кийю на землю. Вокруг сновали люди. Они задевали Кийю, терлись, толкали. У нее закружилась голова от такого столпотворения. Неужели можно выжить в этой толпе? Она задохнулась от запаха пота и перегара. Казалось, все эти люди ничуть не смущены толкотней и какофонией звуков, они счастливы и довольны тем, что происходит.
Во дворце празднества были совсем другими. Сама Гелиона восседала на троне, окруженная царедворцами и телохранителями. Перед троном проходили торжественные церемонии, маскарад, представления и прочие виды развлечений, соответствующие царскому достоинству Гелионы. Но никогда сама она не участвовала ни в чем подобном, всегда выступала только в роли зрителя и представить себе не могла, что чувствует человек, оказавшийся среди развеселившейся толпы.
Очутившись среди своих подданных неузнанной, Кийя растерялась и испугалась. Вокруг нее бесновалась раскрашенная, хмельная толпа. Что ей делать, куда идти дальше? Они так и стояли с Друзом посреди площади. Кийя подняла глаза к небу. Оно полыхало алыми вспышками, на эти сполохи были плохо различимы из-за ярких огней, разожженных повсюду. Здесь, на праздничной площади, среди шума, музыки и огней, невозможно было думать о чем-то тревожном.
— Небывалое представление! — орал размалеванный человек. — Глотатель огня покажет вам свое мастерство!
— Я хочу посмотреть! — возбужденно воскликнула Кийя и начала пробираться вперед.
Какой-то пьяный человек навалился на нее сбоку, она постаралась отойти от него подальше, не в силах выносить его запах. Кийя так и не поняла, каким образом толпа оттеснила ее от Друза. Она осталась одна. Какое-то время она еще пыталась пробраться туда, откуда доносились призывы полюбоваться на развлечение. Внезапно ее охватила паника, она металась среди людей, и все они казались ей на одно лицо. Будто на всех надеты одинаковые маски, и этими масками были их собственные лица. Она старалась выбраться из толпы, но, словно заблудившийся в лесу человек, только ходила по кругу.
Мужчины, не опуская взгляд, нахально глазели на нее, а иногда по ее ягодицам проскальзывали чьи-то руки. Кийя бесилась от возмущения и негодования. Но рядом не было стражников, которым она могла бы приказать разогнать толпу. Все люди одновременно что-то говорили и кричали, и Кийя от растерянности не могла уловить ни слова из их речи. Иногда ее взгляд останавливался на каком-нибудь смеющемся лице мужчины или женщины. И тогда ей казалось, что этот человек хохочет над ней, что все они готовят какую-то мерзкую шутку.
Неожиданно толпа вынесла ее к небольшой площади, в центре которой горели костры и жались друг к другу крошечные шатры. Здесь пронзительно пахло жареным мясом. Кийя сглотнула слюну. Не успела она оглядеться, как ударили бубны, завизжали пронзительные антилльские рожки, и в центр площадки между кострами выскочила толпа танцовщиц, смуглых, тонких, сверкающих белозубыми улыбками и стекляшками на набедренных повязках. На мгновение они застыли в странных, неправдоподобных позах, изогнувшись, словно деревца, но тут же понеслись по кругу в буйной пляске. Кийя и представить себе не могла ничего подобного. Она стояла, слегка одурев от блеска, громкой музыки и мелькания голых тел.
Вдруг Кийе показалось, что впереди она увидела плащ городского стражника. Решив, что нашла наконец своих телохранителей, она начала пробираться вперед, а достигнув стражника, вцепилась в его плащ, чтобы ее вновь не оттеснила толпа. Хозяин плаща обернулся и, схватив ее за предплечье, громко расхохотался. Кийя увидела его лицо и внезапно поняла, что человек, державший ее за руку, был не из ее свиты. Стражник потащил ее сквозь толпу, крепко сжимая предплечье. Кийя закричала, требуя ее отпустить, но он только хохотал. И все вокруг хохотали, и крик ее тонул в общем гомоне. Наконец стражник вытянул ее из толпы и подтащил к одному из костров перед шатрами в центре площади. Вокруг костра сидели еще трое воинов из городской стражи. Не обращая внимания на сопротивление Кийи, стражник усадил ее рядом с собой и, крепко обняв, начал целовать. Она почувствовала на своей груди его мокрый рот и завизжала от отвращения. Стражник удивленно отстранился от нее, его друзья гоготали. Стражник сказал своим товарищам:
— Благородная дама решила развлечься.
— Отпусти меня! — закричала Кийя.
Она хотела сказать ему: «Я твоя царица!», но не осмелилась навлечь на себя такой позор.
— Что, красавица, старый муж опротивел, да? — поинтересовался стражник и снова попытался ее поцеловать.
Кийя оттолкнула его. Будто не замечая ее возмущения, стражник ласково спросил:
— Ты не хочешь здесь, да? Пойдем тогда в шатер, когда он освободится.
— Немедленно отпусти меня, — повторяла Кийя и внезапно заплакала от стыда.
— Нет, — рассмеялся стражник, — ты сама вцепилась в меня. Разве ты не хотела меня? — и пояснил товарищам: — Едва плащ с меня не содрала от страсти.
В это время полог шатра зашевелился, и стражник сгреб Кийю в охапку, прошептав:
— Теперь наша очередь.
Кийя закричала, пытаясь вырваться из его рук, но никто не обращал на нее внимания. Все громко кричали, из шатров, окруживших костер, доносился женский визг, гремела оглушительная музыка, а стражник даже не думал ее отпускать.
Из шатра вышел мужчина в одежде офицера, обнимая на ходу юную девушку, щебетавшую что-то звонким, пронзительным голосом. Кийя оглядывалась по сторонам в надежде увидеть Друза или своих телохранителей, но не могла различить лиц в толпе. Стражник потащил ее за собой в шатер, у входа она задержала взгляд на лице обнимающего девушку офицера и внезапно узнала его. Это был посланец Верховного Главнокомандующего. Кийя не успела обдумать последствия этой встречи и закричала:
— Кармах!
Молодой офицер удивленно оглянулся, поймал взгляд Кийи, взял ее за подбородок, вгляделся в глаза. Кийя спохватилась, осознав, чем может грозить ей узнавание, попыталась увернуться. Стражник отпихнул офицера плечом, пренебрежительно бросив:
— Это моя женщина, господин.
Но Кармах уже узнал царицу. Как удалось это ему, ни разу не видевшему свою властительницу без грима, Кийя не знала. Узнал ли он голос царицы или ее чудесные глаза, теперь уже было не важно. Кармах прошипел, брызгая слюной:
— Шлюха.
И ушел, смешавшись с толпой.
Кийя понимала, что если окажется внутри цветастого шатра, то ее телохранители уже не смогут найти ее. Стражник бросил монетку старухе, равнодушно взирающей на упирающуюся женщину, в уплату за использование ее шатра, и попытался втолкнуть Кийю внутрь, но она, извиваясь, словно змея, царапалась и кусалась, даже не осознавая, что с ней происходит. Это продолжалось довольно долго, а стражнику так и не удавалось затолкнуть женщину в шатер. И тогда он ударил ее. Не сильно. Это была просто пощечина. Но Кийю так шокировала внезапная боль, что она потеряла волю. От боли и обиды слезы брызнули у нее из глаз, она рухнула на колени. Внезапно все прекратилось. Она лишь увидела, как изо рта стражника, ударившего ее, потекла струйка крови, и в тот же миг ее подхватили чьи-то руки. Она узнала Друза сразу, просто по запаху его кожи. Он нес ее куда-то, а позади него слышались вопли и звон оружия. Она попыталась обхватить Друза за шею, но внезапно лишилась чувств.
