Татьяна Нартова - Зимнее солнце
— Кончайте свидание! Мы уже у самых ворот столицы.
Советник с сожалением вздохнул:
— Значит, до встречи?
— До встречи.
Викант еще раз улыбнулся, буквально выпрыгивая из фургона на ходу. Сейчас же к моей временной темнице подбежали двое лекверов, сдергивая брезентовый полог, и осторожно меняя его на железную решетку, больше похожую на произведение искусства, чем на средство удержания опасной преступницы. Правда, железо в ней было каким-то странным. Медленно подойдя, я уже было протянула ладонь, чтобы пощупать необыкновенную по красоте кованую лиану, но меня удержал от этого возглас Уварса:
— Лида, не стоит этого делать, если не хотите обратиться в кучу пепла.
— Слушайте, а можно без этих ваших штучек? — отдергивая связанные руки, рявкнула я.
— К сожалению, таково правило, голубушка моя. Сами понимаете…
Мне осталось только скрипнуть зубами. Я-то понимала, но только легче от этого не становилось.
Сотворитель уже собирался преодолеть последний порожек громадной лестницы, ведущей во внутренние дворы Дома, когда сзади раздался знакомый до боли в зубах голосок Всевидящей:
— Дэрлиан, куда же вы собрались? — девушка изящно, несмотря на весь свой громадный рост и весьма мощную комплекцию, спустилась следом. Вместо привычного брючного костюма с многочисленными украшениями на ней красовалось простого кроя платье с длинной, волочащейся за ногами, юбкой, — Конечно, мнение обыкновенной слуги своего господина и старшего товарища, коей является Всевидящая для всеблагого Сотворителя, возможно, не стоит даже и капли его драгоценного внимания, однако, я считаю, что вам не следует в данный момент покидать Дом.
Мужчина так и остался стоять с поднятой ногой, лишь спустя несколько секунд опустив ее на мраморную поверхность ступеньки. Азули, как всегда, сумела расстроить его планы, не сказав при этом ни одного неправильного слова. Эта узнающая, кажется вообще, никогда не совершала ни одного просчета. Сотворитель усилием воли попытался придать своему лицу как можно более дружелюбное выражение, прежде чем повернуться к девушке:
— Действительно, Азули, ваше мнение меня не слишком волнует. Надеюсь, вы не обижаетесь на своего бестактного начальника. Однако мне надо торопиться, — завидев подъезжающий к крыльцу экипаж, который тащили целых три птицы, поспешил откланяться он.
— Конечно, Дэрлиан, — обворожительно улыбаясь, узнающая приблизилась к лекверу еще на один шаг, — Вы как всегда правы.
— В таком случае, я поехал.
— Вы думаете, что спасете эту девку своим появлением? — неожиданно резко продолжила Всевидящая, — Зря, Сотворитель. Я видела ее, понимаете?
— Видела? — несмотря на почти ласковый тон, мужчина уловил угрожающие нотки. Он хорошо знал и эту улыбку, и этот гипнотизирующий прищур. И Азули в который раз остановила его, причем, в прямом смысле этого слова, — что ты видела?
— Ее. Мертвой, — выделяя каждое слово, произнесла андерета, — Она не выживет в нашем мире, Дэрлиан. Так что, боюсь, ваши усилия будут напрасными, мой господин. Я понимаю, что вы всегда хорошо относились ко всем иноземцам, и даже негласно поддержали эльфийский бунт, за что все узнающие будут вам благодарны до скончания веков. Однако сегодня вы лишь потратите время зря. Конечно, если вам хочется присутствовать на суде, дабы удовлетворить свое любопытство, это ваше право. Но думаю, что проведение сего мероприятия не стоит перекладывать на ваши плечи. Будет ли вам угодно, чтобы я лично занялась делом этой человеческой женщины?
Сотворитель молча кивнул, едва удерживая себя оттого, чтобы как следует не оттаскать Всевидящую за длинные локоны. Каждая фраза, словно болотная кочка, скрывала под собой галлоны гнилой воды. Посему вместо сказанных слов, давно натренированный на таких вот "светских" беседах, леквер слышал несказанные. И их значение не понравилось ему еще больше.
— Хорошо, Азули. Назначаю тебя представителем Сотворителя в столице на срок, в течение которого совет примет окончательное решение о деле Лиды. Все документы ты найдешь в своем кабинете. И, пожалуйста, не задерживайся в Доме, лучше появиться в Ревет-Завер заранее.
— А знак личного доступа? — в последний момент окликая уже поднимающегося Сотворителя, вспомнила Всевидящая.
— Получишь перед выездом, — не оборачиваясь ответил Дэрлиан. Двое гвардейцев шустро захлопнули за ним двустворчатую дверь, вновь приняв стойку "смирно" и вскидывая на плечо длинные мечи в ножнах. Азули улыбнулась, и, перейдя двор, скрылась в небольшом здании, словно прилепленном неумелой рукой ребенка к величественному сооружению Дома. Хотя эту пристройку многие (естественно шепотом и с большой опаской), называли андеретовой будкой, однако, охранялась она не менее серьезно, чем основной корпус. Прежде чем попасть к себе в покои, Всевидящая проходила каждый раз несколько достаточно неприятных процедур. Уже в конце просторного коридора со множеством статуй ее ждали двое охранников из числа офицеров Совета. Азули бесило, что ее должны беречь эти бестолковые лекверы, вечно сующие свои носы в чужие дела. Совет уже несколько столетий боролся за власть с узнающими, но чаша весов пока не склонялась ни в одну, ни в другую сторону. Конечно, формально страной правили именно советники, число которых к данному моменту уже зашкалило за семь тысяч. Совет включал в себя собственно главный орган управления при Сотворителе, куда входили лишь доверенные и проверенные лица, судейство в составе двадцати пяти лекверов из числа получивших высшее юридическое образование, личная гвардия Дэрлиана в сто пятьдесят лекверов и обширная армия. Последняя же подчинялась не Сотворителю, и даже не генералу Сверту, что было бы логично, а главе совещательного органа, называемого Большим Собором. И, как это не парадоксально, Собор и правда был всего лишь совещательным органом, то есть только давал Дэрлиану советы, распоряжаясь страной по собственному усмотрению. Ну, во всяком случае, пытаясь распоряжаться, потому что ему в этом мешали именно узнающие. Вообще, нормальному человеку даже в голову бы не пришло так организовать управление страной, а тем более, целым миром. Казалось, ни один элемент этого громадного чиновничьего аппарата не был связан с другими. Сотворитель являлся даже не главной фигурой, а неким подобием бога для лекверов и не имел никакой настоящей власти. Собор вроде бы издавал законы, следил за порядком, и даже решал кое-какие насущные дела. Но и он не мог действовать без разрешения генерала армии. А уж Азули так вовсе ни от кого не зависела, подчинялась только Дэрлиану, и являлась лишь предсказательницей. Однако к ее видениям не просто прислушивались — они были для лекверов единственной правдой. Азули уважали и ценили, одну из всех узнающих. Но еще больше боялись…
