Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии
Это не обещало ничего про старую Нарнию, о которой Каспиан только и хотел слышать, но встать среди ночи всегда интересно, и, в общем, он был рад. Когда в этот вечер он улегся в постель, то думал сначала, что не сможет сомкнуть глаз, но вскоре заснул. Казалось, прошло всего несколько минут, когда он почувствовал, что кто-то ласково трясет его.
Он сел в постели и увидел, что комната наполнена лунным светом. Доктор Корнелиус в плаще с капюшоном, с маленьким светильником в руке стоял у постели. Каспиан сразу вспомнил, куда они собрались. Он встал и оделся. Ночь была летняя, но оказалось холоднее, чем он думал, и Каспиан обрадовался, когда доктор закутал его в такой же плащ, как у него самого, и дал ему пару теплых мягких туфель. Минутой позже, закутанные так, что их едва ли удалось бы различить в темных коридорах, обутые в бесшумные туфли, учитель и ученик покинули комнату.
Каспиан вслед за доктором прошел несколько коридоров, поднялся по нескольким лестницам, и наконец через дверь в башенке они выбрались на плоскую площадку. С одной стороны были каменные зубцы, с другой – скат крыши, под ними – дворцовый сад, мерцающий и тенистый, над ними – луна и звезды. Они сразу же подошли к другой двери, которая вела в большую центральную башню; доктор Корнелиус отпер ее, и они начали подниматься по темной винтовой лестнице. Каспиан очень волновался: ему раньше никогда не разрешали сюда ходить.
Лестница была длинная и крутая, но, когда они вышли на крышу и Каспиан отдышался, он понял, что потрудиться стоило. Справа он, хоть и смутно, различал Западные горы, слева светилась Великая река, и так тихо было кругом, что доносился шум водопадов у Бобровой Плотины, в миле отсюда. Нетрудно было отличить две звезды, ради которых они сюда поднялись. Они висели низко на южной стороне неба, яркие, как две луны, и очень близко друг к другу.
– Они столкнутся? – в благоговейном страхе спросил Каспиан.
– О нет, дорогой принц, – ответил доктор (он тоже перешел на шепот). – Для этого великие повелители небесных сфер слишком хорошо знают фигуры своего танца. Присмотритесь к ним хорошенько. Их встреча предопределена судьбой и сулит много доброго несчастным землям Нарнии. Тарва, господин Победы, приветствует Аламбиль, госпожу Мира. Сейчас они предельно сблизились.
– Жаль, что их загораживают деревья, – сказал Каспиан. – Мы бы их лучше видели с Западной башни, хотя она не такая высокая.
Доктор Корнелиус ничего не отвечал несколько минут, только тихо стоял, устремив свой взгляд на Тарву и Аламбиль. Затем он глубоко вздохнул и обернулся к Каспиану.
– Итак, – промолвил он, – вы видите то, чего не видел никто из ныне живущих и никто не увидит вновь. И вы правы. С маленькой башни было бы видно лучше. Я привел вас сюда по другой причине.
Каспиан взглянул на учителя, но лицо его почти скрывал капюшон.
– Достоинство этой башни в том, – продолжал доктор, – что за нами шесть пустых комнат и длинная лестница, а дверь в самом начале лестницы заперта. Нас не могут подслушать.
– Вы хотите сказать мне что-то, о чем не могли поведать в другое время? – догадался Каспиан.
– Да, – отвечал доктор. – Но помните, мы с вами не должны говорить об этом нигде, кроме этого места – самой вершины Большой башни.
– Хорошо. Даю слово, – сказал Каспиан. – Но продолжайте, пожалуйста.
– Слушайте, – сказал доктор. – Все, что вы слышали о старой Нарнии, – правда. Это не земля людей. Это страна Аслана, страна живых деревьев и зримых наяд, фавнов и сатиров, гномов и великанов, кентавров и говорящих зверей. Это против них сражался первый Каспиан. Это вы, тельмарины, заставили замолчать животных, деревья и источники, убили и изгнали гномов и фавнов, а теперь пытаетесь истребить самую память о них. Король не разрешает о них даже говорить.
– Мне очень жаль, что мы так поступили, – сказал Каспиан. – Но я рад, что все оказалось правдой, пусть даже теперь никого из них не осталось.
– Многие из вашей породы тоже втайне жалеют, – промолвил доктор Корнелиус.
– Но, доктор, – удивился Каспиан, – почему вы говорите «моей породы»? Разве вы не тельмарин?
– Я? – переспросил доктор.
– Ну, вы же все-таки человек? – сказал Каспиан.
– Я? – повторил доктор низким голосом и тут же отбросил капюшон, так что Каспиан мог ясно увидеть в лунном свете его лицо.
Каспиан одновременно понял правду и подумал, что должен был догадаться гораздо раньше. Доктор Корнелиус был так мал и так толст, и у него была такая длинная борода… Две мысли пришли в голову Каспиану в следующую минуту. Сперва ужас – «он не настоящий человек, он вообще не человек, он гном, и он привел меня сюда, чтобы убить». Затем радостное восхищение – «есть еще настоящие гномы, и одного из них я сейчас вижу».
– Так вы догадались наконец, – сказал доктор Корнелиус. – Или почти угадали. Я не вполне гном. Во мне есть и человеческая кровь. Многие гномы бежали во время великой битвы и скрылись, сбрили бороды, надели башмаки на высоких каблуках и постарались притвориться людьми. Они смешивались с вами, тельмаринами. Я один из них, всего лишь полугном, и если кто-нибудь из моих родичей, настоящих гномов, еще живет в мире, они, несомненно, должны презирать меня и считать за предателя. Но никогда за все это время мы не забывали нашего народа и других счастливых созданий, а также утраченных дней свободы.
– Я… я очень сожалею, доктор, – сказал Каспиан. – Вы знаете, это не моя вина.
– Я говорю не в укор вам, мой дорогой принц, – отвечал доктор. – Вы можете спросить, зачем я вообще рассказываю вам об этом. На то есть две причины. Во-первых, мое бедное сердце так долго хранило эти тайны, что все изболелось и разорвется, если я не прошепчу их вам. Во-вторых, вот зачем: когда вы станете королем Нарнии, вы сможете помочь нам, потому что вы хоть и тельмарин, но любите старую Нарнию.
– Да, да, – сказал Каспиан, – но чем я могу помочь?
– Вы можете быть добры к бедным последышам гномов, таким, как я. Можете собрать ученых магов и попытаться пробудить деревья. Можете исследовать все глухие закоулки и дикие области страны, посмотреть, не осталось ли где-нибудь в укрытиях живых фавнов, говорящих зверей и гномов.
– Вы думаете, они еще остались? – жадно спросил Каспиан.
– Не знаю, не знаю, – произнес доктор с глубоким вздохом. – Иногда я боюсь, что уже никого нет. Я искал их следы всю мою жизнь. Порою в горах мне слышалась барабанная дробь, и я думал, что это – гномы. Порой по ночам в лесах чудились промелькнувшие фавны или сатиры, танцующие вдали, но, когда я подходил ближе, там никого не было. Я нередко отчаивался, но всегда случалось что-то, что пробуждало надежду. Не знаю… А прежде всего вы можете попробовать стать таким королем, как Верховный Король Питер, а не как ваш дядя.
