Евгений Щепетнов - Путь Найденыша
С этими унылыми и приземлёнными мыслями Нед дотащился до штаба корпуса и по гулкому коридору прошёл к кабинету полковника. Лейтенант подал ему знак ждать, и Нед остался стоять перед дубовыми дверями, под быстрыми выстрелами любопытных глаз канцелярских крыс.
Только лишь он собрался прощупать мысли писарей, чтобы узнать, зачем его позвали, когда дверь открылась и выглянувший оттуда лейтенанта, приказал:
- Войди, сержант!
Нед переступил порог кабинета, и замер - там, кроме полковника Хеверада, сидели ещё пятеро людей - мужчина и женщина средних лет, одетые добротно, в новую, хорошую одежду, плотный мужчина лет сорока пяти в строгом костюме с большой бляхой государственного служащего на груди, и двое мужчин лет тридцати пяти - сорока, на груди которых висели знаки городской стражи. Похоже, что сыщики, или следователи - Нед не особо разбирался, кто есть кто.
- Сержант Нед Чёрный прибыл! - отсалютовал Нед, вытянувшись по швам - жду ваших приказов, господин полковник!
В кабинете повисла тишина, такая, что стало слышно муху, уныло и упорно бьющуюся о стекло кабинета в надежде освободиться и улететь на волю. В этом желания Неда были сродни желаниям мухи. Он уже понял, что ему сейчас предстоит услышать
- Вот он, насильник! - зло сказала женщина и привстав, крикнула с места - ты куда дел нашу дочку, подлец?! Говори! Арестуйте его!
- Никого без моего разрешения на территории корпуса арестовывать не будут - холодно сказал полковник, в упор взглянув на сыщиков, поднявшихся со своих мест - разберёмся, потом примем решение. Не надо горячиться. Знаю сержанта Неда Чёрного, как одного из наших лучших офицеров, честного и порядочного парня. То, что вы тут рассказали, скорее всего, не соответствует действительности. Нед, поясни, что у тебя с их дочерью, и какое отношение ты имеешь к её исчезновению? Ты знаешь, где она сейчас находится?
- У меня дома - упавшим голосом сказал Нед.
- Вот! Вот! Он соблазнил девочку, увёз её, вероятно изнасиловал, и теперь держит её в своём доме! Арестуйте его! - женщина была вне себя от ярости.
Мужчина, вероятно её муж и отец Санды, пытался остановить жену, но та продолжала кричать, угрожая, что напишет самому королю, что у неё двоюродная сестра служит при дворе, что она дворянского рода, древнего, древнее чем у полковника, и что она так это дело не оставит. Наконец, она всё-таки успокоилась, и тяжело дыша опустилась на месте, глядя на Неда как на мерзкую крысу, покушающуюся на хозяйский сыр.
Полковник посмотрел на побледневшего Неда, слега скривился, и побарабанив пальцами по крышке стола, сказал:
- Давай-ка мы сейчас начнём допрос по всем правилам. Лейтенант, ведите протокол. Всё запишем, чтобы потом не было иносказаний. Обвинение в похищении, изнасиловании - это слишком серьёзно, чтобы так просто оставить дело без внимания. Если наш сержант виноват, господин бургомистр - он понесёт ответственность согласно законам королевства. Если его оговорили - понесёт наказание тот, кто опорочил его честь.
- А как мы узнаем, что он говорит правду?
- А кто мешает нам проверить его слова? - пожал плечами полковник - лейтенант, пригласите и начальника Безопасности. Пусть присутствует. Это его дело. Ждём, господа. Как только придёт майор Серт - так и начнём.
Глава 17
Вереница из трёх повозок торжественно катилась по улице, распугивая грохотом окованных железом колёс случайных прохожих, не успевших спрятаться от полуденного солнца под крышей каменных домов. Впереди ехали Нед и двое стражников Безопасности, во главе с довольно-таки сердитым майором Сертом, в голове которого проносились мысли о том, как бы хорошо было выпороть этого демонова сержанта, а ещё лучше - повесить гада, заставившего его в такую жару тащиться неизвестно куда неизвестно зачем! Вот не терпелось негодяю засунуть своё демонов отросток не в обычную, положенную солдату шлюху, а в дочь именитого гражданина города! Да ко всему прочему, гражданина женатого на бабе вредной и владеющей высокопоставленными связями в столице!
Нед отключил мысленное восприятие - слушать эти злобные мысли было довольно тяжко. Тем более, что мечты майора покарать нечестивца могли скоро и сбыться.
Ненадолго Нед задумался - а что если его и правда приговорят к наказанию, или даже к смерти? Будет ли он покорно ждать, когда это произойдёт? И решил - нет. Больше никто и никогда не будет над ним измываться. Хватит. Досыта наелся такого "удовольствия".
На второй повозке ехали бургомистр и родители Санды. Они были молчаливы и мрачны, как на похоронах. После того, как Нед рассказал им правду, мать Санды долго кричала, сообщив, что Нед мерзкий негодяй, враль и подлец, и что их благовоспитанная дочь не могла так поступить. И что они разоблачат его ложь, когда поедут к нему в дом, где подонок удерживает несчастную девочку.
Полковник, обрадованный тем, что может спихнуть с себя разбирательство по этому вопросу, тут же уцепился за её слова, и через двадцать минут вся толпа уже мчалась по улицам города.
На третьей повозке ехали стражники из городской службы порядка, на вид унылые типы с острыми, всё подмечающими глазами.
Поездка к дому Задары на повозках не заняла много времени. Пятнадцать минут - и они у дома. Их как будто ожидали - калитка распахнулась, и в ней показалась Задара, грозно поглядывающая на подъехавших с высоты своего небольшого роста так, что казалось - она подросла не менее чем на четыре пяди.
- Это что за процессия?! - спросила она грозно звонким, металлическим командным голосом - потрудитесь объяснить, что вам нужно у моего дома!
- Вот! Она скрывает преступления своего постояльца! - немедленно завопила мать Санды, бросившись к калитке и попытавшись плечом отодвинуть старушку, вставшую как железный столб на её пути.
- Назад! Это частное жилище! И пока я вас сама не пущу, вы не имеете права войти! Я буду защищаться! Асана!
Задара отступила в сторону, и её место заняла темнокожая женщина, возвышающаяся как башня над головой своей хозяйки. В руках у неё был здоровенный боевой топор, а на голове старинный рогатый шлем, принадлежавший какому-то здоровяку, видать мужу хозяйки, и отнятый у северных пиратов. Он был начищен до блеска - видать отдраили песочком, и всё это - шлем, топор, и руки кухарки, толщиной с ногу обычного человека говорили о том, что супостатам сейчас придётся очень плохо.
А ещё - из-за плеча чернокожей стенобитной машины выглядывала худая, жилистая женщина лет пятидесяти, держащая в руках заряженный армейский арбалет. Она зло щурилась поверх арбалетного ложа, и стальной болт был направлен в грудь побледневшему майор Серту.
