Олеся Шалюкова - Между жизнью и смертью
Деми засмеялась.
— С этой точки зрения я на него не смотрела. Он просто классный парень. Ну и классный модельер. Его мама переволокла к себе, еще когда ее будущий модельный дом был только «агентством» и журналом мод.
— Да уж… — Усмехнулся мужчина.
Деметра повернулась с рубашкой и брюками в руках.
— Я скромная, я маленькая и вообще предпочитаю не привлекать внимания.
— Сказала убийца Ишши… брюки-то тебе зачем?
— Ты предлагаешь мне прогуляться без них? — озадачилась девушка.
— У тебя весьма красивые ноги. Почему бы не продемонстрировать?
— В юбке драться неудобно, — пояснила Деми спокойно. — А у нас сегодня планируется очень насыщенная ночь. Правда, до сих пор не вижу с какими последствиями, куда и зачем мы полезем. Слишком много сил потеряла и теперь, на некоторое время, свой дар провидицы использовать я могу, но это может быть слишком опасно.
— Вот и не применяй.
— И не буду, — согласилась Деми, скрываясь в дверях ванной.
Обратно она вынырнула минут через пятнадцать и с удивлением посмотрела на Самаэля, по-прежнему оставшегося в ее комнате.
Сердце стукнуло и замерло.
«Разве можно быть таким красивым?» — с долей обиды подумала Деми, остановившись в дверях.
— Я не планирую выпадать из окна… — Неверно понял девушку вампир.
Она улыбнулась.
— Это однозначно не в вашем стиле.
— Уже на «вы»?.. — немного опечалился он.
— Я думала, — Деми стянула с полки резинку, подкалывая волосы наверх и находя взглядом в отражении Самаэля. — Что особо фамильярничать не стоит.
— Почему? Я же твой молодой человек. — Усмехнулся Самаэль
— Точно, — девушка покачала головой. — Я все время это забываю.
— Склероз в столь юном возрасте — редкость… или это девичья память?
Деметра рассмеялась.
— Думаю, девичья память. К тому же, я не Дем, который со спокойным видом закрутил роман с Ночью. Мне даже думать страшно о том, что я играю в роман с ва… с тобой.
— Ммм… это понимать как желание реального романа? — Лукаво прищурился Самаэль.
— Эй, эй! — вскинула руки Деми, уговаривая себя «Только не покраснеть, только бы не покраснеть».
— То есть я прав… — Задумчиво-заинтересованно произнес мужчина.
Деми промолчала, все-таки залившись алой краской. Отвернувшись от вампира, она пробормотала что-то про мужчин, которые вначале вихрем появляются в жизни, а потом очаровывают, не оставляя ни единого шанса…
— Ась?.. Повтори погромче? — Самаэль спрыгнул на пол.
— Не дождешься! — твердо рыкнула девушка. Потом взглянула через плечо на Самаэля. — Через пару минут придет Дем. Внизу начинается собрание клана. Присоединишься?
— Если пригласишь.
— Ты вообще-то часть нашего клана… — искренне удивилась Деми, для которой это было совершенно очевидно.
— С каких пор? Оммаж Грандсиру я не приносил.
Девушка растерялась. Так явно, что это было даже смешно.
— Но я же чувствую, — потеряно сказала она. — Ты уже сейчас часть нашего клана… Как будто так было всегда.
— Ну, чисто технически, я этот клан создал. — Задумался Самаэль. — Но все же сейчас единственная моя связь с кланом — отношения с тобой. И все.
— Я не знаю. Правда, — нижняя губа Деми задрожала. — Но я вижу это отчетливо. Твою связь с кланом так, как каждый из нас с ним связан. Ты — один из нас.
— Так, вот только не надо слез! — Испугался Самаэль. Вот единственное, что его всегда выводило из равновесия — женские слезы. В разные жизни это его шокировало, бесило, выводило из равновесия…
— Я не плачу, — Деми, потрясенная сама своим поведением повернулась и прижалась лбом к стене, пытаясь взять себя в руки. Только почему-то не помогло. Только слезы почему-то катились настоящим градом. Сил хватало только на то, чтобы не дрожать всем телом.
Вампир подошел и обнял девушку за плечи, развернул и уткнул лицом себе в грудь. Она, цепляясь побелевшими пальцами за его рубашку, облегченно разрыдалась. В таком виде их и застали вошедшие Дем и Ната…
— Нам вообще-то на собрание, — кашлянув, сказала Ната.
Деметра вытерла глаза, понятливо кивнула и, ничего не объясняя, двинулась вперед, потянув за собой еще и Самаэля. Только далеко не ушла. Неожиданно остановилась в дверях, круто повернулась и почти бегом скрылась в своей рисовальной комнате.
Проводив ее понимающим взглядом, Дем не пустил туда же ни Самаэля, ни Нату. Только и сказал:
— Все нормально. Ей просто нужно побыть одной.
Когда дверь за ней закрылась, первое, что захотелось сделать Деми, это побиться головой об стену. Со всех сил, чтобы выбить оттуда дурные мысли и несвойственные ей эмоции. Чтобы ей сносило до слез крышу? Да она себя так не вела во время первой любви!
И вообще она…
Ноги подогнулись, пол больно ударил по коленям.
Треснула резинка, выпуская на волю волосы. По подушечкам пальцев пробежали раздраженно шипящие искры. Просыпался дар стихийного провидения.
Все, на что хватило у Деми времени, это закрыть дверь ото всех. В такие минуты, впадая в пограничное состояние, она согласна была видеть только брата, который действовал на нее подобно островку спокойствия.
Следом девушка чуть-чуть сдвинулась, ближе к центру комнаты. И закрыла глаза, позволяя дару нести себя туда, куда он сочтет нужным.
С верхних полок в башне посыпались белоснежные листы. Настоящим водопадом они падали по спине девушки, ее рукам, сыпались вокруг, превращая пол в одну огромную картину.
Медленно Деми поднялась в воздух. Кончики пальцев покрылись черным…
Один из самых плохих вариантов предвидения.
Хуже было только когда провидица начинала рисовать своей кровью.
Не спешить. Не торопиться.
Левая рука рисовала что-то свое, правая — что-то другое.
Смазанные лица, искорженные гробы, взрывы и разрушенные здания.
Пожар, охвативший улицы.
Девушка под дождем.
Огромные змеи.
Костяной ятаган.
Мужчина на алтаре.
Танцующая с крыльями за спиной Ночь.
Удивленный вопрос в глазах: «Кто ты?»
Минуты сменялись одна за другой, складывались в десятки, начинали отсчитывать часы.
Через шесть часов Деми открыла глаза.
Посмотрела на собственные руки, по локоть заляпанные черной краской. Посмотрела на огромное количество рисунков и тяжело вздохнула.
Не надо было быть провидицей, чтобы расшифровать первую картинку, которая лежала у нее под ногами.
Все зависело от Русалки. Созданная руками Алхимика кукла неожиданно приобрела вес и стала ключевой фигурой в истории.
Проблема была в том, что если ее убить — ничего хорошего в будущем не было, спасибо Алхимику.
