Макс Фрай - Простые волшебные вещи
– Не за него. За Орден. Это вопрос чести, а не личной привязанности, – твердо сказал Неннурех Киехла.
– Он говорит, как настоящий арварошец! – подивился я.
– Есть такое дело, – согласился Кофа. – Подумать только: из всех оставшихся в живых членов Ордена Зеленых Лун о его чести печется только самый бесталанный из бывшихпослушников! Джуффину это понравится… Рассказывай дальше, сэр Неннурех. Откуда в этой истории появился Унбони Марихва, и с какой стати ты решил его убить, если уж на то пошло?
– Я сам рассказал Марихве о плаще, после того, как узнал, что Зеххой занимается Тайный Сыск. Я понял, что без него мне не справиться. Пока плащ был у Зеххи Моддорока, я мог не спеша готовить подмену и спокойно ждать удобного случая. А вынести плащ из Дома у Моста мог только Марихва! Но я солгал ему, когда говорил о свойствах плаща, чтобы он не вздумал от меня ускользнуть. Мне с самого начала было ясно, что он ни за что не станет мне помогать, если узнает, что я хочу сунуться в Иафах.
– А что именно ты ему сказал? – полюбопытствовал я.
Кофа недовольно на меня покосился. Судя по выражению его лица, я интересовался ерундой.
– Я сказал ему, что плащ укрепляет здоровье и даже возвращает молодость, если носить его достаточно долго. Мне было известно, что Унбони Марихва всегда чрезвычайно заботился о своем здоровье… Такого рода волшебные вещи действительно существуют, поэтому Марихва сразу же мне поверил. Кроме того, я сказал, что для достижения нужного эффекта надевать плащ следует на рассвете – чтобы ему не взбрело в голову сразу же в него укутаться.
– Хорошо придумано! – одобрил Кофа. – Значит, парень подумал, что я поправляю свое здоровье. Или даже пытаюсь омолодиться: уж он-то в курсе всех сплетен, которые ползают по Управлению…
– Но зачем было убивать этого сэра Марихву? – спросил я. – Ты мог просто взять плащ и исчезнуть…
– Мне пришлось его убить, чтобы вы не смогли встать на его след. Когда речь идет о справедливой мести, человеческая жизнь ничего не значит. Особенно жизнь человека, равнодушного к законам чести…
– Нет, у него в роду определенно были арварохцы! – сказал я Кофе. – Страсти какие… Ладно, допрашивайте его дальше, я больше не буду вам мешать.
– А ты не мешаешь. Скорее наоборот… Кроме того, мы уже все выяснили. Тебе так не кажется?
– Наверное… Хотя, погодите: мы же можем узнать про мальчишку! И леди Меламори не придется бегать по следу несчастного ребенка… Кто этот мальчик, которого ты прислал в дом Безносой Мисы, Неннурех?
– Это мой сын.
– Какая прелесть! – усмехнулся я. – Он вырастет и через сто лет заявится в Дом у Моста, чтобы отомстить нам с сэром Кофой… Что ж, по крайней мере, теперь я спокоен за свое будущее: через сто лет нам не будет скучно! А где он сейчас?
– Я отправил его домой, к матери. Я еще вчера договорился с одним купцом, который собрался в графство Хотта. На рассвете они отправляются… Я ведь не рассчитывал выбраться живым из Иафаха.
– Твой мальчик знает, что именно ты задумал? Он тебе помогал еще в чем-то? – спросил я. – Только смотри, говори правду!
– Он ничего не знает, хозяин. С чего бы это я стал докладываться мальчишке? Вчера вечером я просто велел емупойти к старухе, отдать ей сверток с деньгами, забрать плащ… Хвала Магистрам, я хорошо воспитал своего парня: ему и в голову не пришло бы требовать каких-то объяснений!
Я только головой покачал. В голосе нашего пленника я безошибочно различил интонации настоящего домашнего тирана. Мне тут же захотелось немедленно заплевать его своим хваленым ядом с ног до головы. Я ненавижу принуждение; общение с подобными типами вызывает у меня приступы почти непреодолимой ярости, даже если они не имеют никакой возможности угнетать меня лично… Счастье еще, что в последнее время я здорово наловчился держать себя в руках…
Про себя я решил, что мальчугану здорово повезло: в ближайшие сто-двести лет у сурового папаши не будет никакой возможности заниматься домашней педагогикой. На его месте я бы давным-давно сбежал из дома: я и своих-то, куда более лояльных, родителей едва переносил! Хотя люди ко всему привыкают, конечно…
– Тогда ладно, пусть себе мальчик едет домой… – решил сэр Кофа. – Вот уж чего мне не хватает для полного счастья, так это арестовать какого-нибудь сопливого младенца!.. Макс, теперь тебе все-таки придется отлепить свой зад от кресла и отвести сэра Неннуреха в какую-нибудь пустую камеру. Ребят из Холоми звать погодим: Джуффин не простит нас, если мы лишим его такого развлечения.
Я проводил великого мстителя до дверей одной из маленьких камер предварительного заключения. Но вместо того, чтобы зайти внутрь, он топтался на пороге и сверлил меня страдальческим взглядом.
«Ну да, конечно, он же не может разлучиться со мной без специального приказа! А освобождать его, пожалуй, рискованно: сэр Неннурех – не самый безмозглый парень под этим небом, мало ли что он там придумает!» – тоскливо подумал я.
– Теперь ты должен обходиться без моего присутствия, – сказал я пленнику. – Я хочу, чтобы ты чувствовал себя хорошо и вел себя хорошо… И вообще, ложись-ка ты спать, сэр Неннурех. И спи, пока тебя не разбудят.
Он послушно улегся в постель, закрыл глаза и заснул. В равнодушной покорности этого железного человека было что-то настолько ненормальное, что я внутренне содрогнулся. Честно говоря, собственная способность принуждать нормальных людей пялиться на меня преданными глазами и лепетать: «Я с тобой, хозяин!» – вызывает у меня самого некоторое отвращение…
Но пока я шел через длинные коридоры Управления обратно, в свой кабинет, где меня ждал сэр Кофа, я успел благополучно выбросить из головы эту дурацкую проблему. Не с моста же мне теперь в Хурон кидаться, в самом-то деле!
Кофа не терял времени зря: он успел водрузить на жаровню кувшин с уже остывшей камрой. Я упал в кресло и с наслаждением вытянул ноги. Нет ничего слаще честно заработанной передышки.
– Кстати, ты можешь смело отправляться домой, если хочешь, конечно. Не знаю, сколько литров бальзама Кахара ты выдул за эту ночь, но вид у тебя все равно не слишком-то бодрый, – сочувственно сказал Кофа.
– А это я симулирую, чтобы вас разжалобить. И судя по вашим словам, у меня неплохо получается…
– У тебя так хорошо получается, что я сейчас начну рыдать от жалости! Допивай свою камру и марш домой. Все равно я собираюсь дождаться Джуффина: пусть лечит мою несчастную ногу, если не хочет, чтобы я валялся в собственной спальне до Последнего Дня года… И потом, знаешь, на твоем месте я бы непременно разобрался со своими амобилерами. К завтрашнему утру ты благополучно забудешь, где их раскидал.
