Катерина Шишканова - Янтарин
Дверь на противовесах: открывалась и закрывалась грузом, прикреплённым пенькой. Всего-то делов: пыхнуть огнём и ждать, когда пламя разъест верёвку. Решётка с лязганьем отползла в сторону, более ничем не сдерживаемая.
— Ты иди, — Таша отступила в глубь камеры. — Мне нужно остаться.
— Не глупи. Некромант не обрадуется, если найдёт тебя здесь в гордом одиночестве.
— Нет. Я всё равно буду помехой, у тебя своя дорога, у меня — своя.
— Таша…
В тоне слепой принцессы прорезались неумолимые стальные ноты.
— Скажи хотя бы, где мне искать Пламеня, — убитым голосом попросила Фелиша.
— Его здесь нет, дурында! — зло сплюнули из-за стенки. — Эдакая туша, попробуй его притащи. Лучше бы пораскинула остатками мозгов и сообразила, что тебя элементарно надули… Дракон остался в Нерререне — был просто без сознания, чтоб не отзывался на твои мысли. Старая, как мир, ловушка. А вот теперь, скорей всего, летит по твоему следу, если уже в состоянии шевелить крыльями. Бестолочь, ты наживка. Никто не в состоянии притащить дракона против воли куда бы то ни было. Особенно, золотого, — за стенкой едва слышно вздохнули: впервые — горько. — Но он может сам сделать выбор и прилететь на помощь.
— Лейм? Что ты здесь делаешь?
— В основном, сижу, — сварливо донеслось из соседней камеры. — И сидеть мне до старости, если ты не почешешься и не откроешь меня.
— Она… решила освободить томящуюся в темнице принцессу в одиночку, — чуть поджала губы Таша. Фелиша подавила смешок — это какой же язвой надо быть, чтоб вывести её сестру из практически ангельского терпения.
— Нас было двое, — буркнула Лейм. И кто-то согласно проскулил.
— Не может быть! Ты приволокла с собой Мартуфа?!
— Может, всё-таки освободишь меня?
— Обещай, что будешь хорошей девочкой?
Нимфа сдавленно зарычала.
Открыть дверь оказалось не сложней первой. Лейм выбралась из камеры, пыльная и оборванная: в общем, как обычно, но язык прикусила. На прощание пнула длиннолапого пса, отсылая его к Таше, в то время как та толкнула сестру в руки нимфе. Лейм отсалютовала принцессе и поволокла девчонку прочь от камер.
— Эй, пусти!
— Заткнись и перебирай ногами, — шикнула Лейм, сосредоточенно принюхиваясь у развилки. — Ей ничего не сделают, а вот твоё отсутствие уже заметили. Давай живее, скоро они…
Совершенно не обращая внимания на то, что в основном говорила именно она, нимфа зажала рот девчонке, подтягивая её к себе, и влипла в стену, прикрыв свою жертву собой. Меховая безрукавка слилась со стеной. Мимо, топоча, проскакала толпа разномастных гадов от мелких болотных до полуразложившихся упырей.
— Видала? Это по твою душу. Хорошо, меня засечь не могут — у меня запаха нет.
— Куда мы?
— Я тебя забираю. К нашим. Родомир с Фениксом строят из себя крутых мужиков, но уже до смерти всем нам надоели своими постными физиономиями.
Жар бросился в лицо. Не смеет… никаких прав не имеет переживать! А Лейм, паршивка эдакая, могла бы и заткнуться, а не разливаться соловьём о том, как там в лагере всем кисло.
— Он же шпионит за мной с помощью своей птицы, не преувеличивай.
Нимфа фыркнула, рванула в левый отвилок коридора, по пути пнув припозднившегося ужастика с вывернутыми вперёд коленками и трёхпалыми когтистыми лапами. Фелиша с чувством пробежалась по вякнувшей нежити, Лейм одобрительно хмыкнула, но скорости не сбавила.
— Стой!
Нимфа зашипела. Резко затормозила, хищно влипая носом в лицо принцессы. Будь она выше, жест возымел бы эффект. Но Лейм была подростком, едва ли старше самой Фелиши — такая же угловатая и задиристая, но никак не высокая и внушительная. И если не вглядываться в её пожелтевшие от времени и злобы глаза, перед принцессой стояла обычная девчонка. Такая же ехидная, дикая и независимая, как и она сама. Лейм нравилась Фелише, даже не глядя на вечное ворчание, и к ней она предпочитала относиться ни как к древнему существу, а как к своей сверстнице… не спрашивая, нравится ли это самой нимфе. Впрочем, она была уверена — не нравится.
— Что ещё? Таша выберется. Я оставила с ней Мартуфа. Перебесится, поумнеет и удерёт, она же ясновидящая, тут вообще никаких хлопот. Да и падальщику девчонка не нужна. Вертэн — дурак, забрал не ту…
— Откуда бежали все те гады?
Лейм скривилась. Даже в темноте было видно, как сморщилось её острое личико.
— Их послал Повелитель Душ?
— Вот ещё, у него куча марионеток, стоит только дёрнуть…
— Значит, это был Диметрий, — она прокричала это уже на ходу. Нимфа не успела хлопнуть ресницами, а принцесса уже скрылась из виду.
— Стой, дура! Куда?
От стены отлепилась смазанная тень, любовно обняла её сзади, прижимая руки к телу.
— Свою роль ты исполнила, — тихо прошептал хрустальноглазый, склоняясь к самому уху, брыкающейся пленницы. Глаза Лейм расширились.
— Вот чёрт…
На лицо упали мягкие серебристые пряди.
— Почти…
Она всё бежала и бежала, бездумно сворачивая то в один, то в другой отвилок коридора. О том, что Лейм отстала, Фелиша догадалась минут через десять после, собственно, события. А, может, через полчаса. Или практически сразу. Но коридоры были пусты и молчаливы, только вода капала, нарушая тягучую тишину, и возвращаться принцесса не собиралась. Несколько раз ей казалось, что за ней следят — словно в стенах прорастали глаза и лёгкий шорох за спиной заставлял ей вздрогнуть и броситься за призрачным наблюдателем. В боку закололо. Фелиша сплюнула, отёрла рот, брезгливо скривилась, почувствовав на губах вкус крови. Сплюнула ещё раз, вспомнив о том, что в последний раз ела, кажется, вчера.
Она бежала… шла… брела… Когда сил совсем не осталось, опустилась на пол и отключилась.
Чёрная дракониха заложила вираж, присматривая место для посадки. Ущелье скалилось тонкими хрупкими на вид скалами-клыками. Дальше они увеличивались, становились мощнее и меняли цвет — от грязно-белого до насыщенно жемчужного, шли вдоль кромки обрыва до самых развалин храма. И уходили дальше — за гору, за горизонт. Но здесь, в самом начале, они не были такими величественными и непорочно-белыми. Обычные камни — грубые, острые, растресканные. Кулан-Тар, каким его знал весь мир, здесь терял свою сказочную красоту и становился серым и неуютным. Собственно, Кулан-Тар, о котором знал мир, начинался именно здесь, забытый, казалось, самой природой.
Самое подходящее место, чтобы спрятать от досужих глаз целый гарнизон. Люди и нелюди бродили по каменистому дну ущелья, не прячась от посторонних, сбивались в отряды и… явно куда-то собирались. Даже не выставили постовых. Впрочем, на одном из клыков вспыхнула огненная птица — лучшего охранника и не нужно.
