Алия Якубова - Душа Ужаса. Мозаика осколков души
— Хм, — снова повторил Фаул. — Это многое объясняет.
— Да, я тоже думаю, что именно клановые способности уберегли Деймоса от безумия.
— Тогда есть надежда, что он и дальше не сойдет с ума.
— Именно. Но остается вся эта гнетущая его тьма, которая может разрушить не хуже безумия.
— Я не позволю! Сделаю все возможное!
— Верю. Но не упрекай себя во всех трудностях.
— Я понял вас, госпожа.
— Вот и хорошо. Пройдет какое-то время, и Деймосу снова надо будет привыкать к миру людей.
— Да. Для этого я ведь ему и помогаю! Но не встреча с людьми внушает мне опасения. Что будет, когда он встретится с другими вампирами? В особенности теми, кто принадлежит к тому же клану?
— И что же тебя… пугает?
— Его могут призывать к… своим. Деймос могущественный воин. Иметь права на такого захотели бы многие, особенно если права вроде и так есть.
— Я поняла, что ты имеешь в виду, и, уверяю, такого не будет. Не по простой приходи я попросила Деймоса принести мне клятву верности. Теперь только двое могут предъявлять на него права: ты, как партнер, и я, кому он сам присягнул. Ты же чувствуешь мой знак на нем?
— Да, госпожа.
— И остальные тоже почувствуют. И не посмеют… посягнуть. Когда Деймос поправится, то вполне может принять статус вампира-одиночки. Тем более, учитывая его возраст, это ни у кого не вызовет лишних подозрений.
— Спасибо вам, Владычица Ночи.
— Не за что. Я, так же, как и ты, заинтересована в том, чтобы Деймос мог жить среди нас. Ну, может чуть меньше тебя.
Лукавая улыбка королевы вампиров красноречивее всяких слов свидетельствовала о том, что ей известно гораздо больше сказанного вслух. Не то, чтобы Фаул сильно удивился. Улыбнувшись в ответ, он посчитал разговор оконченным и отправился искать своего партнера.
С тех пор, как Деймосу стало несколько лучше, мест, где он проводил ночи, стало больше. Например, сейчас Фаул обнаружил его в одной из просторных гостиных, где Раши пыталась объяснить суть действия особого «вампирского» взгляда на людей. Кажется, у нее даже получалось.
Фаул некоторое время наблюдал за ними из-за колонны, пока Деймос не почувствовал его взгляд. Мужчина просто обернулся и посмотрел в ответ, а потом едва заметно кивнул, словно предлагая присоединиться.
Не дожидаясь повторного приглашения, тем более следить дальше было попросту неприлично, Фаул подошел к вампирам, как можно небрежнее обронив:
— Приветствую. Чем занимаетесь?
— Да вот пытаюсь научить некоторым ментальным трюкам, — охотно пояснила Раши.
— И как успехи?
— Средне.
— А почему, для более наглядной демонстрации ты не привлекла брата? — спросил Фаул, присаживаясь рядом со своим партнером, а, с некоторых пор, еще и любовником.
— Не самая лучшая идея. Руфус — мой брат-близнец, и у нас с ним все выходит само собой. А тут надо куда более подробно, с объяснениями. Силы-то много, ее бы оформить!
— Хм. Деймос, тебя что-то смущает в этом?
— Сам принцип.
— Ты же чувствуешь, когда тебе лгут?
— Конечно!
— И что ты делаешь, чтобы почувствовать?
— Ничего. Это вроде зрения или слуха, оно просто есть.
— Понятно. Попробуем по-другому.
— Как? — тотчас заинтересовалась Раши.
— Деймос все-таки не недавно обращенный, и, наверняка, уже пользовался этими способностями, только неосознанно.
— То есть? — мужчина уже сам заинтересовался.
— Ты же охотишься ничуть не хуже нас, и после этого твои жертвы находились в привычном беспамятстве.
— Не всегда.
— Знаю. Но очень редко попадаются люди с иммунитетом против некоторых наших чар. И, тем не менее, вспомни эти ощущения с жертвой, и что ты ощущаешь при этом? Как ведет себя твоя сила?
Деймос прикрыл глаза, вспоминая, впрочем, было несложно. А вслед за этим почувствовалось и движение силы. Ухватиться за нее и «оформить» сообразно своему желанию, тоже не оказалось слишком трудно.
— Получается! — с тихим благоговением проговорила Раши.
— Да.
В этот самый момент Деймос распахнул глаза, в которых не осталось ничего человеческого. Они сияли, и этот свет заполнил все, не оставив ни белков, ни зрачков. Одновременно можно было ощутить и силу.
— Как много всего! — пораженно выдохнула Раши, обхватив себя за плечи, словно мерзла.
— Много, — согласился Фаул и, коснувшись плеча мужчины, предложил: — А теперь попробуй вобрать часть этой силы в себя.
На это Деймос как-то по-особенному улыбнулся, и без труда сделал то, о чем просили.
— Поразительно! — Раши еще плохо контролировала свои восторги, а, может, просто не считала нужным делать это. — Оказывается, ты почти все умеешь.
— Возможно, — пожал плечами Деймос, спрятав силу совсем.
— Ты не устал? — поинтересовался Фаул.
— Нет, с чего бы?
— Некоторые находят подобные занятия весьма утомительными.
— Нет, ничуть.
— Похоже, и тут тебе на пользу сыграла способность к быстрому восстановлению.
— Возможно, — не стал спорить Деймос. — К тому же кое-чему меня все-таки учили. Во всяком случае, у меня не было никаких «инцидентов» в процессе освоения новых способностей.
— Совсем? — удивилась Раши.
— Да. Возросшую физическую силу контролировать оказалось не так уж и сложно, а все остальное как-то само собой получалось.
— И не было ни испуга, ни сожалений? — решил уточнить Фаул.
— Нет, почти нет. Тот, кто обратил меня… Я доверял ему, как никому другому.
— Ну, тогда он должен был тебе все объяснить, — задумчиво проговорила Раши.
— Он и объяснил то, что знал сам, — пожал плечами Деймос.
— Как так? — переспросила девушка, подтверждая свое качество — заговорить любого едва ли не до смерти.
— В жизни бывает всякое, — ответил за партнера Фаул. — Далеко не всем везет быть обращенными Владычицей Ночи.
— Знаю, — как-то сразу посерьезнела Раши. — Возможно, мы никогда не стали бы вампирами, но когда Менестрес встретила нас, мы умирали.
— Болезнь?
— Хуже. Мы же с Руфусом близнецы. Мы были обречены с рождения в жертву богам. Тогда жрецы как раз решили, что время пришло. Мы умирали от кровопотери, когда явилась Менестрес и забрала нас.
За последней фразой скрывалось явно нечто большее, но девушка замолчала, не желая продолжать рассказ, а Фаул чувствовал, что не стоит настаивать.
Чуть помолчав, Раши подхватилась с места со словами:
— Раз на сегодня мы закончили, я пойду, схожу к брату.
И ушла, прежде чем кто-либо успел что-то возразить.
— Чудная, — обронил ей вслед Фаул.
