Макс Каменски - Вера
– Ну и я поскриплю! – рявкнула Эмми, оттолкнув Ромунда. – И нечего воображать, что я здесь из-за тебя! – с этими словами Эмми развернулась и ушла, полная гнева.
А ведь Ромунд о таком и не подумал…
Оставалось надеяться, что десяток Эмми не кинут в пекло. Скорее всего, оставят в резервах или для дистанционных атак. Но обстоятельство пребывания Эмми в его легионе и смущало, и волновало, и радовало Ромунда одновременно. Он воспрянул духом!
Однако беспокойство никуда не исчезало.
Армия вышла на рассвете, когда лучи утреннего солнца стали касаться горизонта. Вышли молча и без особых процессий. Многие жители спали в то время, и проводить уходящих в неизвестность воинов пришли лишь родные и близкие знакомые, по традиции усыпав дорогу алыми лепестками роз. Ромунд увидел мать и помахал ей рукой. Бедная старушка лила слёзы, а отец успокаивал её, как мог. Ведь сын шёл проливать кровь за благополучие семьи.
Когда тяжёлые ворота города остались позади, и в лицо стал дуть восточный ветер, кто-то из задних рядов начал горланить хриплым голосом простую солдатскую песню, которую вскоре подхватил весь легион, чеканя шаг в ритм бьющихся сердец.
Часть 3
– Как он? – тихо спросил Даратас, забинтовывая куском грубой ткани раненную кисть. Магические раны после битвы изрезали руки и грудь, и их еле-еле удалось залечить, однако страшные шрамы будут сходить долгое время.
– Плохо, не думаю, что протянет хотя бы час, – ответила Дариана, выйдя из маленькой кельи, где умирал царь эльфов. Лазарет был переполнен ранеными, и ему, по странной эльфийской традиции, не стали выделять богатые хоромы, а положили, как всех, в общее помещение в главном Храме.
– Жрицы совсем бессильны? – перекусив лишний кусок тряпки, спросил маг.
– Как в общем-то и мы, – грустно сказала девушка и медленно сползла вниз по стенке, присев на корточки. Потолки были не слишком высокие, и, чтобы не тереть макушкой камень, приходилось либо стоять, согнувшись, либо сидеть.
– Проклятье… Я свои-то царапины с трудом залатал, но раны Кельвина мне не даются! Тут что-то другое. Инородное… – последнее слово маг проговорил медленно, словно каждая буква несла в себе некую истину.
– В том то и дело, – сказала Дариана, закрыв лицо руками. – Самое страшное, что раны от оружия проклятых тварей закрываются очень неохотно, и уже десятки погибли от потери крови. Вместе с откатом Кельвина поразило некое чародейство, суть которого нам просто не ясна!
– Что же делать? Где проклятый Ткач? Он что? Сбежал? – мысли в голове Даратаса не могли выбрать одно направление. Столько всего произошло! – Или проиграл?
– Сама не пойму. Просто исчез. Вместе с демоном. Впрочем, пути полубога неисповедимы.
– В этом ты права. Думаю, нам нельзя назвать его другом. Вполне возможно, что он признал новую силу более достойной выживания, чем здешние расы, и решил перейти на их сторону. Спасибо, что хоть не поджарил нас, пока мы смотрели в Око.
– Как бы то ни было, Ткача с нами нет, и мы должны решать, что делать. Судя по последним новостям, эти гады полностью заняли третий шахтёрский ярус и продвигаются дальше. Никакие заслоны не могут задержать их. Эльфы потеряли до тринадцати тысяч воинов. Оставшиеся устали и потеряли боевой дух. Теперь, если Кельвин умрёт, их души не нащупают опору для дальнейшего сопротивления, – сказала Дариана, медленно потирая лицо руками.
– Как же так? Эх… – Даратас опустился вниз рядом с Дарианой. – Три самых сильных мага мира ничего не смогли противопоставить неизвестным гостям. Хотя умирают Они как люди, и не блещут зверским здоровьем.
– Но Они очень и очень умны. Вспомни, как они приспособились к твоему заклятью? Вспомнил?
– Да уж, – Даратас почувствовал укол стыда.
– Мало того, бой они вели чересчур точно и скоординировано, будто знали каждый следующий шаг.
– Значит, у них должен быть предводитель. И, мало того, во время боя я слышал голос…
– Я тоже, – быстро ответила Дариана.
– И присутствие чей-то чудовищной воли постоянно старалось парализовать меня. Видно, все эти зверушки – просто хороший материал в руках отличного кукловода.
– Если убить его, то?..
– Я тоже так подумал. Хотя не стоит пренебрегать и иными фактами!
Тут дверь кельи отворилась, прервав речь Даратаса. Из-за створки показался принц Ольвен и ещё один эльф, очень похожий на него, только с волосами, завязанными в длинную косу на затылке.
– Мой отец хочет вас видеть, мессир, – проговорил Ольвен с совершенно отчуждённым лицом. Как обычно, эмоции никак не проявлялись, пусть сейчас ему хотелось рыдать.
Даратас и Дариана без лишних слов последовали в келью, согнувшись в три погибели при переходе через узкий и низкий дверной проём. В отличие от других помещений, в Главном Храме никто и никогда не предусматривал возможное появление иноземных гостей в этих стенах.
В келье царил ужасный букет ароматов, смешанный из запаха крови, пота, грязи и разложения. Видно, у кого-то стала гнить плоть. Здесь лежало семь эльфов, рядком на наброшенных мешках. Царь находился посередине, перед дверью, накрытый серым покрывалом. Рядом с ним сидело три девушки, одной из которых была жрица, облачённая в откровенный наряд, и две родственницы правителя, сбрившие волосы по случаю неудачного похода царя.
Вот так, без фанфар и знатной публики, умирает поистине великий правитель эльфов. Тихо, скромно. Без лишних нерациональных излишеств.
– Даратас, – тихо прохрипел Кельвин. – Подойди ближе, Даратас, я уже не вижу… Не вижу ничего…
Маг опустился на колени и взял руку эльфа, сжав в ладонях.
– А, вот ты где… – пробормотал царь и зашёлся в диком кашле. Жрица стала нараспев читать молитву. – Я умираю, друг мой… Всё же я не пережил сего дня…
– Ну! Один всё-таки выдержал, – нервно усмехнулся Даратас, и эльф сделал слабую попытку улыбнуться. Его лицо было распорото ранами, сочащимися кровью. И такие же раны были по всему телу. После того, как он выпустил своих магических драконов в битву, Источник нанёс ответный удар.
– Даратас, послушай, – эльфу было трудно говорить, но он превозмогал боль. – Проследи за тем, чтобы… Мильгард… получил престол, – царь захрипел, закашлялся, но справился с собой и твёрдо сказал: – Я назначаю тебя алахоэ.Мой сын Ольвен поможет тебе…
– Будет исполнено, мой царь, – сказал Даратас. Признаться, он был удивлён, если не сказать шокирован. Алахоэявляется регентом до восхождения нового царя на Престол, и руководит всей жизнью эльфийского народа. Чтобы кто-то не из эльфийской общины, да ещё и человек, получил такую власть?!
