Евгений Эс - Седой
Виктор родился в лихие девяностые, сам это период в сознательном возрасте не застал и знал о его ужасах лишь по рассказам родителей да по фильмам тех лет, но принцип рэкета был прост для понимания любого человека. А уж почва для распространения рэкета на рынках Маркатана сложилась самая, что ни на есть благоприятная. Беспокоила ли Сомова моральная сторона этого дела? Да. Но и только.
Удачный случай поговорить с Орком выдался, когда они разгрузили телегу с очередным контрабандным товаром на рынке. Партия была крупная, все естественно устали и, пробившись сквозь галдящую толпу покупателей и продавцов к ближайшей таверне, упали на лавки, чтобы отдохнуть и основательно перекусить. На сегодня кроме как есть, пить вино и слушать заунывные баллады певца в таверне, других дел не предвиделось. Заметив хорошее расположение духа своего главаря, Виктор присел с ним рядом и начал издалека:
- Неплохо поработали. Судя по весу партии каждому не меньше чем по пятьдесят серебряных причитается.
- Ну, пятьдесят не пятьдесят, а по двадцать монет точно получим, — отозвался Орк, — Эй, подавальщик! Тащи сюда вина! Да поживее!
- Почему так мало? — ненавязчиво поинтересовался Виктор, — Позавчера тоже было двадцать монет, хотя товара привезли вдвое меньше.
- Так позавчера чай возили, а сегодня мануфактура. На тряпье торговый сбор невелик и много на нем не заработаешь. Вот кабы опиум или камешки мимо таможни переправить, — мечтательно произнес Орк, — На них торговый сбор вдвое, а в иные годы и втрое бывает. И весу то всего ничего. Доставишь, даже не вспотеешь.
Подали вино, а затем горячие блюда, и беседа вынужденно прервалась. Когда насытившийся и посоловевший главарь откинулся на стенку и раскурил трубку, Сомов вкрадчиво продолжил:
- Сегодня кроме нас контрабанду несколько десятков лодок перевозили. Мы-то понятно на рынок поставляем своим торговцам, а они куда?
Орк рассмеялся весь окутанный клубами пахучего дыма:
- Так и они на рынок, кто на наш, кто еще на какой, но большинство конечно сюда везет. Сюда и доставлять ближе и торговля здесь в основном оптовая. На нашем рынке товар не залеживается, быстро уходит.
- И много здесь таких хитрых торговцев, что в обход портовой таможни действует?
- Да почитай добрая треть рынка будет, — немного подумав, ответил Орк, — Только тебе-то что за интерес до этого?
- Считаю, что непорядок это. Рынок вроде как наш, кровь за него проливали, а наших продавцов на нем от силы пару десятков человек наберется. Остальные несколько сотен торговцев ни с кем не делятся, работают себе в карман. Непорядок.
- А чего бы им с кем-то делиться? — неподдельно удивился Орк, — Люди честно зарабатывают на жизнь. Но те, кому положено делиться, те исправно делятся. Знаешь, сколько здесь работает сборщиков, кидал, насмешников, совратителей, чистых и гуляк? Это все наши люди.
Орк перешел на воровской жаргон, имея в виду тех, кто срезает кошельки, продает фальшивое золото, людей которые заманивают простофиль играть в азартные игры, тех, кто их обыгрывает, а также воров и мошенников. А вот слово «работа» произнесенное им следовало понимать буквально. Воровская братия воспринимала свою деятельность именно как работу ничем не хуже любой другой. Но Сомова интересовали только контрабандисты.
- Значит, по-твоему, торговцы контрабандой честно зарабатывают на жизнь? — переспросил Виктор и усмехнулся, — И что, таможня тоже так считает?
Орк расхохотался.
- Это ты верно подметил. Таможня так не считает, — главарь отсмеялся и посерьезнел, — Но ты ведь не просто так этот разговор затеял? Что-то удумал, Музыкант? Рассказывай.
Виктор наклонился и понизил голос:
- Если торговцы не платят в казну, то значит должны платить кому-то другому. Рынок наш, значит, большую часть утаенного сбора торговцы должны отдавать нам «за крышу», а меньшую оставлять себе, чтобы стимул заниматься контрабандой у них полностью не пропал.
Орк замотал головой:
- Подожди. Что-то я совсем запутался, — он повернулся к стойке и гаркнул: — Подавальщик! Еще вина!
Приняв чашу для просветления в мозгах главарь посмотрел на Сомова покрасневшими глазами:
- Ну-ка давай еще раз, Музыкант. Медленно и подробно. Что там насчет крыши?
Виктор отмахнулся:
- Крыша это так, иносказательно. Типа нечистых на руку торговцев прикроют сверху, словно крышей, если на них кто-нибудь наедет.
- Кто наедет? — не понял разбойник, — Как наедет?
- Да кто угодно и как угодно. Наши конкуренты, например. Или вообще никто. Здесь главное психологический момент, что мы их не просто грабим, а якобы защищаем от других разбойников и они платят за эту мифическую защиту.
Орк пригубил еще вина и с сомнением покачал огромной головой.
- Нет. Не будут они нам платить. Они и так время от времени то начальству, то страже отстегивают. Кроме того у некоторых и без нас своих защитников хватает. Разве что… — Главарь, прищурившись, глянул на Сомова, — Ты же не предлагаешь резать строптивых торговцев?
Виктор возмущенно посмотрел в ответ.
- Ни в коем случае! Толку от мертвых никакого. Торговцы нужны нам живые, работоспособные и сговорчивые.
- И как ты их уговоришь делиться?
- Паяльником и утюгом, — пробормотал про себя Сомов, а вслух сказал: — Существует много способов убедить человека. Помехи торговле, шантаж, запугивание, угрозы и наконец, прямое насилие.
- Насилие? — переспросил Орк, — Это можно. Хотя братья у нас больше привыкли по карманам шарить, но при необходимости знают за какой конец меч нужно хватать. Кроме того, есть парочка непревзойденных специалистов по красному делу — ты да Бешенный.
- Повторяю, убивать и терять потенциальных плательщиков нецелесообразно. А вот слегка побить без особого членовредительства какого-нибудь упрямца это будет в самый раз. И для такого дела банде нужны новые люди, сильные здоровые и без лишних моральных принципов. Думаю, на эту роль отлично подойдут безработные цирковые борцы или, например портовые грузчики те, что комплекцией покрупнее и умеющие работать кулаками.
- Борцы говоришь? — переспросил Орк, — Интересная мысль. Пойдем-ка Музыкант во двор, воздухом подышим. И бутылку прихвати с собой. Пригодится.
Вечерело. Сидя на улице, на лавочке они некоторое время молча наблюдали, как постепенно пустеет рынок, как покидают его последние продавцы кто, укатывая тележки с поклажей собственными силами, кто, увозя целые горы товара на телегах запряженных ломовыми лошадьми. Появились унылые уборщики мусора, сметая в кучи обрывки грязных бумаг и тряпок, соломенную труху и остатки ящиков, просыпанное зерно, растоптанные вперемешку фрукты и конский навоз.
