Никос Зервас - Дети против волшебников
— Что значит «часто»? — не понял раненый подполковник. — Это же воздушное пространство Греции. С какой стати греческие лётчики позволяют иностранным истребителям вторгаться в ваше небо?
Геронда ответил не сразу. Поковырял землю посохом, покряхтел немного. И произнёс, пряча глаза:
— Наши парни никак не успевают за турками. Турки каждый день по два-три раза нарушают границы. Они провоцируют наших ребят. Ну и, конечно, показывают, кто в воздухе хозяин… Ладно, давай пока не будем об этом! Повтори-ка, о чём мы договорились?
— Две минуты утром плюс две минуты вечером. Так?
— Так точно. Теперь — выполнять! — отчеканил старец. Телегин даже вздрогнул.
— Геронда, Вы… часом не воевали? — сощурился раненый.
— И воевал, и сейчас воюю помаленьку, — подмигнул Геронда. — И ты давай, подключайся к боевым действиям. Самое главное — за мальчишек своих молись. Молитва — она как Дальняя артиллерия! А мальчишкам сейчас нелегко. Самый ужас начинается, время испытаний.
Глава 19.
Урок полётов
Он схватил лежавшее на дороге по лено и начал им со всей силы коло тить старуху. Дикие вопли издала она…
Н. В. Гоголь. ВийНадинька пробудилась от музыки. Будто гроздь колокольцев мягко пропела за окошком — девочка раскрыла глаза, но мелодия уже стихла. Не иначе, скользнул под окном порхающий гиппокрыл, который, как написано в книжках, облетает комнаты моргнетильцев, дабы разбудить их за час до начала занятий.
От ночных страхов, преследовавших Надиньку минувшей ночью, не осталось, казалось, и следа. Солнце посвечивало в небольшой витраж над кроватью, и розовые квадраты дрожали на обоях со змейками. В углу в маленькой нише сам собой включился и загудел чайник. Медленно, точно по волшебству, начали раздвигаться занавеси на окнах.
— Какое чудесное утро! — воскликнула Морковка, соскакивая с кровати прямо в мягкие тапочки. Немножко жаль, что рядом нет дедушки. Немножко хочется к маме. Но это не страшно, я только немного поучусь на волшебницу, стану знаменитой доброй феей — и сразу вернусь домой, чтобы защищать обиженных и слабых.
Так думала Надинька, брызгая в личико ледяной водицей из-под позеленевшего медного крана. Она подняла личико, и… увидела своё отражение в зеркале.
Осторожно подцепила краешек пластыря и оттянула вверх. Ну надо же, как долго не проходит проклятая ранка на лбу! И ссадинки какие-то дурацкие, как буковки корявые краснеют… Надинька не стала отдирать пластырь полностью — а вдруг снова начнёт кровоточить? Прилепила на место, вздохнула, прикрыла лоб светлой чёлочкой. Почти ничего не видно, ура!
Надинька совсем не была копушей, она собралась быстренько. Портфель был готов еще с вечера, оставалось только привести себя в порядок, накинуть стильный тёмно-вишнёвый плащик с гербом Моргнетиля, повязать на шее платочек гербовых цветов — и вперёд: получать одни пятёрки!
Сегодня по расписанию значился самый долгожданный, самый интересный урок на свете — полёты на метле! Сколько раз Надинька читала об этих полётах в книжках про юных волшебников! И вот сегодня — неужели она сама впервые поднимется в воздух, как настоящая волшебница?
Весь первый курс, все тринадцать факультетов собрались у дверей, ведущих в таинственный Зал учебных полётов — и вот зазвучала тихая мелодия, двери раздвинулись, и дети толпой устремились внутрь…
Вот это да! Стены зала на добрых пять метров в высоту были уставлены витринами, а в них — тысячи, тысячи мётел! Почерневшие, полуистлевшие от времени и — современные, титановые. Тут были обычные, даже потёртые и — роскошные, из красного дерева, с резьбой да инкрустацией… Под каждой метлой виднелась табличка с именем. Надинька успела прочитать несколько: рядом с гнилой коротенькой и кривой метёлкой значилось: «Halga O'Bagnshi, 1476-1492», а ярусом выше серебристая красавица с лазерным высотомером была снабжена следующей надписью: «Ron Blister, Jr., 1996-2001».
Огромный зал весьма напоминал манеж для занятий конным спортом — пол устлан нечистой соломой, кое-где валяются рваные маты, под потолком на цепях раскачиваются кольца да перекладины.
— Привет! Ты как, нормально? — послышался сзади тоненький Петрушин голос.
— Привет! Страшно рада тебя видеть! — она едва не бросилась Тихогромову на шею, да вовремя одумалась. Сказала гораздо более спокойно и чинно:
— Выспалась замечательно. А где Шушурунчик?
— Сам не знаю, — Петруша уныло пожал огромными плечами. — Говорят, его к проректору вызвали. Ох… не было бы беды…
На середину зала лёгким шагом вышла подтянутая, страшно худая женщина в чёрном. Надинька с удивлением узнала профессора Мак-Нагайну — в лёгком шлеме, перчатках и со стеком в руке она была так непохожа на прежнюю Мак-Нагайну, более напоминавшую старуху, нежели наездницу.
— Здравствуйте, ученики Мерлина! — зычно возгласила профессор.
Дети возбуждённо переглядываясь, затихли. Все ждали, когда наконец начнутся главные чудеса — не верилось, что уже скоро они смогут оторваться от земли и взмыть под прозрачный купол…
— Сегодня исключительно важный день в вашей жизни, — торжественно произнесла профессор Мак-Нагайна, не спеша похаживая вдоль шеренги первокурсников и слегка похлопывая себя стеком по икре. — Каждая ведьма обязана уметь летать. В этом её превосходство над простыми людьми. И помните: тот из вас, кто не взлетит сегодня, не взлетит уже никогда.
Дети зашептались, кто-то уже начал бледнеть от волнения. Профессор ведовства возвысила голос и вопросительно оглядела студентов из-под тонкой брови:
— Вы, наверное, думали, что сегодня преподавать полёты вам будет профессор Карлота ван Холль? Запомните: профессор ван Холль будет обучать вас технике движения в воздушном потоке. Но прежде, чем маневрировать, нужно ухитриться приподняться над землёй.
Гадючье лицо Мак-Нагайны искривилось улыбкой:
— Поднять своё тело в воздух — вот самое главное. И самое сложное. Гораздо сложнее, чем выполнять разные фигуры в полёте!
— А как же метла? — спросил кто-то из детей. — Разве не она поднимает в воздух?
— Метла способна поднять только того, кто сделался достаточно лёгким, — профессор вскинула голову и заговорила, раздувая ноздри. — Сегодня я научу вас, как сделаться легче. Для этого нужно сбросить все весомые чувства, которые сейчас отягощают вашу душу. Запомните: сначала взлетает душа, и только потом за душою тянется в воздух ваше тело.
— Будем облегчать душу? Это что, как сеанс у психиатра? — удивилась Герти Гершвин. — А просто полетать не дадут?
— Смотрите внимательно, — прошипела Мак-Нагайна, рывком выставила вбок чёрную тощую руку и крикнула:
