Мария Версон - Огни Ринеля
Монахи, подобно пиратам, страдали одной слабостью. Если пираты были охотниками за сокровищами, то монаха всегда можно было подкупить редким артефактом... По словам мастера Тео, много послушников полегло в попытке добыть хоть что-нибудь более-менее магически сильное. Этот посох - был как раз таким.
Сам по себе он не был наполнен какой-либо магией - разве что магией красоты. Белый наахт, окованный тонкими малроновыми линиями, покрытыми светлым серебром, его украшали руны защиты от нежити, мелких демонов, вроде тех, что умеют превращаться в комаров и пытаться высосать вашу душу через прыщик на носу, и этот посох мало кому подчинялся. Стижиан слышал от мастеров, что наахт - это дерево, растущее только в далеких северо-западных землях за двумя реками, и что этот посох создали кошки - древний, давно стертый с лица земли народ. Было время, когда они с мастером Тео пытались вывести формулу, по которой можно было бы рассчитать во сколько раз посох увеличивает силу того, кто им пользуется, пытались расписать все недостатки и достоинства этого оружия, но исписав с сотню листов и предприняв неудачную попытку систематизировать все выведенные свойства, перестали этим заниматься, довольствуясь тем, что этот посох у них просто есть.
Идея взять с собой оружие пришла Стижиану в голову, когда он вспомнил количество противников, с которым сталкиваешься на наземном уровне склепа. Сказать, что их там много -значит не уметь считать, а Стижиан хоть и умел драться с несколькими противниками одновременно, такое количество было ему не по силам. По сути, никто из монахов не смог бы без оружия драться хотя бы с пятью, и тут на помощь приходят посохи, в особенности те, что наделены хоть какой-то магией.
Посохом Стижиан пользовался не только для хорошего замаха, обращавшего в пыль с десяток пляшущих скелетов, но и как волшебную... дубину. Внутри него скрывалась некая непонятная магия, которая в зависимости от душевного и физического состояния своего носителя использовала те или иные заклинания: Тео открыл таких пятнадцать, Стижиан ещё десять, полный список не был известен никому.
Итак, Стижиан накинул плащ, взял в руки посох и подобно герою сказок выпрыгнул в окно, оставив крепкий сон своего соседа Амита нетронутым. До Склепа трёх королей своим ходом можно было добираться целую ночь, но на поездах!...
Не было такой станции "древний проклятый склеп", был городок Ормарта, раскинувшийся в паре километров от склепа. Ормарта не был большим и богатым городом, его жители выживали лишь за счет ежегодной весенней ярмарки и одной кондитерской. Летом выращивались некоторые зерновые культуры, кто-то разводил скот, и этим ограничивалась деятельность города.
Самый ранний поезд отправлялся в четыре сорок с платформы, что в южной части Монтеры. Стижиан был там в четыре тридцать и поезд уже стоял там, пыхтя и жужжа, ожидая сигнала к отъезду. Монах порылся в карманах в поисках ринельских монет, раскиданных по разным карманам, и нашел несколько.
Он прошел в полупустой вагон, где присутствовали в основном пожилые дамы и маленькие дети, сел в самом конце у окна и выложил маленькие серебристые монетки на соседнее сидение. К великому счастью, некоторые особо верящие в Сияние люди молча молились на рисунок на рукаве плаща, на каком именно - кому как повезет. Белая звезда с четырнадцатью гранями, где каждая грань являла собой символ одной из церквей, построенных на месте падений каждого из четырнадцати осколков Северной Звезды. Для верующих людей этот знак является символом надежды, а монахи почитаются почти за святых, ведь любой, кто носил этот плащ, должен помогать людям.
Пожилая женщина, в пышном платье выцветшего коричневого цвета, с короткими седыми волосами, чуточку отдающими розовым, сидела у окна напротив и с горящими глазами любовалась символом на плече монаха. Не вставая с места, она свернула ладонь в кулачок, приложила его к груди и кивнула головой, правда, на службах это обычно делали стоя и вместо кивка был поклон. Закончив, она просто отвернулась и снова устремила свой взгляд в пространство за окном. Стижиан не обратил на это внимание, ведь ко всему рано или поздно привыкаешь.
Поезд медленно тронулся, да так плавно, что монах сразу этого и не заметил. Он любил поезда, но не как средство передвижения, а как предмет восхищения. Не смотря на то, что эта железная дорога строилась ещё в то время, когда монтерский монастырь был маленькой часовней, оранские ученые и механики умудрялись создавать разного рода штучки, позволяющие старым поездам ехать по не менее старым рельсам с такой же легкостью, как подтаявшее масло ложится на хлеб. Удовольствие... Стижиан любил развалиться на все сидение, прислониться лбом с холодному стеклу... и спать. Спать до тех пор, пока кондукторша не начнет расталкивать заспанного монаха, тихо приговаривая "мы приехали, Во-Сен, мы приехали".
Стижиана знали кондукторши всех поездов в лицо и по имени уже давно, знавали и многие машинисты, некоторые зачастую возили монаха бесплатно, хотя это было лишним.
За окном стояла весна, во всей её сыро-грязной красе, влажность за окном была просто фантастическая, а Стижиан не мог уснуть. А как хотелось... Как хотелось!
- Доброе утро. - С улыбкой на лице произнесла молоденькая девушка в рабочей форме кондуктора: серый пиджак и того же цвета свободное платье под ним. - Прошу, оплатите проезд. - Она ещё шире улыбнулась, в основном радуясь тому, что ей хватило духу подойти к этому человеку, это монах мог прочесть в её глазах, и каждый раз ему стоило немалых сил держать себя в руках и не рассказывать о том, как благородные монахи дегустируют вино перед весенней выставкой, которая должна быть через пару недель.
Стижиан вытянул руку, чтобы сгрести расползшиеся по разным краям сидения монеты, собрал их в кучу и высыпал в протянутую девушкой руку. Та ссыпала их в маленькую черную сумочку, висящую на уровне пояса, и её ноги согнулись в легком реверансе:
- Вы дочь Джунис, одной из контролерш? - Спросил у неё монах, прежде чем понял, что это он зря - девушка вся залилась краской.
- Как вы догадались? - Она становилась все розовее и розовее с каждой секундой, у неё бешено колотилось сердце и тряслись руки, так сильно, что она монеты, которая она держала в кулачке для сдачи, шумно позвякивали.
- Прочел вашу ауру. - Пошутил монах, и опять понял, что зря - должно быть девушка знала, что четкие ауры, которые смог бы прочитать монах, бывают лишь у одаренных людей, имеющих предрасположенности к любого вида магии. - Шучу, - поспешно поправил себя он, - надеюсь с ней все в порядке?
У девушки не перестали гореть щеки, глаза погрустнели, кончики губ опустились вниз. Она попыталась улыбнуться, но печаль не давала этого сделать:
![Джек Вэнс - Глаза другого мира [Глаза верхнего мира, Глаза чужого мира]](/uploads/posts/books/66124/66124.jpg)
