Виктор Исьемини - Летний зной
Сам демон не различал ни звука, но если наделенная острым эльфийским слухом Ннаонна расслышала, значит, за поворотом кто-то ждет. Ингви остановился перед черным склоном, дальше тропа изгибалась и уходила влево. С обеих сторон громоздились камни, противник мог притаиться и справа, и слева. Наверное, так и есть — и справа, и слева.
Ну… Король глубоко вздохнул… и метнулся, пригибаясь — над головой просвистело лезвие секиры, врезалось в нависшую над тропой скалу. Взметнулся ворох искр. По правому плечу Ингви скользнул наконечник копья, звякнула кольчуга. Демон перехватил древко свободной рукой, рванул, взмахнул Черной Молнией — не целясь, наугад. Под клинок попала чужая сталь, кто-то отлетел, не сдержав удара заколдованного оружия. Ингви обернулся к обладателю секиры, тот уже наносил новый удар — крупный мужчина в кольчуге и шлеме с перьями. Позади него толпились вооруженные люди, но напасть на Ингви разом им не позволяла узкая теснина.
Ингви шагнул навстречу противнику, теперь тот не мог ударить длинным оружием, так что попятился, неловко взмахнул топором… Демон легко отбил, и снова сделал шаг, тесня здоровяка. Боец пятился, чтобы набрать нужную для замаха дистанцию, его соратникам тоже пришлось отступать. Король слышал, как позади визжит Ннаонна — девушка уже вступила в схватку с тем, что был слева. Визг был привычный, боевой. Вампиресса всегда так орала в драке. Ингви за нее не волновался, копейщик, с которым дралась девушка, был слишком медлителен.
Вооруженный топором верзила продолжал пятиться, теперь уже ему пришлось защищаться, Ингви то грозил лезвием, то делал легкие выпады. Здесь тропа была шире, и Ингви хотел для начала освободить побольше места, чтобы товарищи собрались по эту сторону скалы. Отойдя от поворота на достаточное, как ему показалось, расстояние, демон сдержал шаг и занес Черную Молнию. Воспользовавшись паузой, его противник тоже поднял оружие, взревел… Заколдованный меч столкнулся с секирой, разрубил окованное древко, вспорол кольчугу… Скрежет, хруст… Мощный рык здоровяка перешел в бульканье, Ингви отпихнул противника, тот привалился к скале и сполз, обливаясь кровью из разорванной груди и шеи… Ингви этого уже не видел — он рубился с двумя новыми противниками. Эти были тщедушней предводителя и могли драться вдвоем, к тому же за поворотом тропа сделалась гораздо шире.
Враги не были новичками в ратном деле, оружием владели неплохо, один дрался мечом, другой палицей. Но маневрировать в теснине двоим было затруднительно, а сила ударов Черной Молнии не оставляла им шансов. Парировать удары демона воинам оказалось не под силу, а возможности маневра здесь не имелось. Вот рухнул один, ему зачарованная сталь разорвала плечо, другой отступил, а рядом с Ингви возник Тонвер, здесь уже хватало места для обоих. Дальше скаты черного камня становились более пологими — и навстречу Ингви по склону, неловко перебирая ногами, спешили еще трое бойцов. Щебень сыпался из-под сапог, с хрустом сминались серые стебли горной колючки.
Должно быть, этих парней послали наверх сбрасывать валуны на пришельцев, а теперь они спешили вступить в рукопашную. Ингви бросился навстречу — рубанул наотмашь, так что первый не устоял на ногах, демон перепрыгнул лежащего, не сомневаясь, что Тонвер добьет. Потом он оказался против троих — двух новичков и воина с палицей. Эти, не труся, напали дружно и слаженно, Ингви даже пропустил пару ударов вскользь, но его защитила кольчуга, усиленная магией. Потом неожиданно на троицу врагов со скалы спрыгнула Ннаонна — девушка успела вскарабкаться по склону. Вампиресса свалилась, увлекая латника, Ингви широко взмахнул черным клинком, и заставил врагов отступить. Сталь закружилась в отчаянном хороводе, пыль снова окутала побоище, Ингви рубил и колол наугад… так что едва сдержал удар, когда сообразил, что перед ним в клубах пыли пятится Тонвер. На ногах остались лишь соратники, враги валялись среди щебня и каменной крошки, обильно смоченной кровью.
Раздалась знакомая ругань — только теперь к месту схватки подоспели матросы и Лотрик. Кари по-прежнему держался позади. Над верзилой, которого Ингви зарубил первым, Счастливчик присел. Перевернул тело на спину, осмотрел.
Наконец вынес вердикт:
— Нет, я не знаю этого дворянина, но, похоже, он был здесь главным.
Это сообщение заинтересовало Тонвера, толстячок, бормоча молитвы, присоединился к обыску. Они с Кари нашли в кожаном футляре на поясе покойного свернутые трубкой исписанные листы. Большая часть пачки оказалась потрепанной тетрадкой. Это были страницы старой книги, аккуратно сшитые суровой бечевкой.
Кари мельком глянул и объявил:
— Какие-то старые легенды о Семи Башнях. Чушь, наверняка. А вот это… хм… с печатью! Печать графа Ливды. Сим удостоверяется… так… удостоверяется, что господин ок-Рейсель внес пятьдесят келатов серебром в счет выкупа за жизнь… э… господина ок-Рейселя? Ах, речь идет о сыне!
— Понятно, — кивнул Ингви, — этот господин должен был выкупить жизнь сына и собирался разжиться золотом эльфов. Надо же! Поверил старой книжице! Никогда не следует слишком доверять легендам. Уж я-то знаю. Я сам, в некотором роде, легенда, и я бы не стал себе доверять.
ГЛАВА 5 Сантлак, Энгра
Энгра — небольшой городок. В Мире насчитывается десятка два городов крупней. Возможно, даже больше двух десятков. В Мире наберется с полсотни городов богаче… Но Энгра — столица самого обширного из королевств Империи. И когда рыцарство этой удивительной страны съезжается на Великий Турнир, места для многочисленного собрания в стенах города не хватает. И трех городов размером с Энгру не достанет, чтобы вместить сотни благородных воинов, их коней, их оружие, их челядь… А чтобы прокормить эту ораву, требуется совершенно невероятное количество яств, напитков и фуража. Все мало-мальски предприимчивые купцы, все, в ком жажда наживы сильней страха — все спешат в Энгру, чтобы продать всевозможные товары, или обменять… или хотя бы ссудить под долговые обязательства с печатями.
Разумеется, денег у нищих сантлакских сеньоров маловато, они не имеют возможности покупать все необходимое на месте, так что многие везут припасы с собой. Это значит — дворяне съезжаются к столице, сопровождаемые обозами, и купеческие караваны спешат к Энгре со всех концов, и бродячие проповедники, и всевозможные попрошайки, вдобавок — труппы жонглеров, музыканты, поэты, трубадуры, и, разумеется, целые выводки девиц легкого поведения. К тому же — портные, оружейники, торговцы магическими зельями и волшебными амулетами. Эта пестрая толпа размещается на обширной равнине у городских стен, громадный лагерь полумесяцем огибает Энгру, перекрывает дороги, наводняет округу, повсюду, куда ни глянь — бивуаки, шатры, шалаши, навесы, наскоро сколоченные коновязи, груды мусора и смердящие отхожие ямы.
