Скотт Чинчин - Тантрас
– В храме Летандера, – ответил Морнгрим.
– Почему? – спросил Тербаль. – Почему не в первых рядах нашей армии? Почему он не стал помогать воинам отражать нападение армии Бэйна?
Морнгрим покачал головой. У него не было ответа.
– Разве Эльминстер не говорил много раз, что настоящая битва развернется в храме Летандера? – спросил Тербаль.
– Да, но никогда не объяснял, что это значит. Возможно, он предвидел, что подсудимые представляют опасность, и хотел увести их как можно дальше от настоящей битвы…
Тербаль поднял руку:
– Я предполагаю, что настоящая битва развернулась в храме, где Бэйн и убил мудреца Эльминстера.
Сторм тут же вскочила с места и запротестовала:
– Все это лишь беспочвенные домыслы. У нас нет никаких доказательств, что Бэйн был в храме Летандера.
Тербаль поморщился и повернулся к Морнгриму:
– Прежде чем вы вынесете приговор, вы должны понять мотивы преступления. Сторм Сильверхэнд считает, что подсудимые – шпионы Бэйна. Однако для подобных заявлений у нас нет никаких оснований. Перед судом я разговаривал с заключенной Миднайт, и она утверждает…
Морнгрим стукнул кулаком по кафедре.
– Мне наплевать на ее утверждения! – оборвал он Тербаля. – Она могущественная чародейка, достаточно сильная, чтобы убить Эльминстера. Мои приказы не подлежат обсуждению: ей не дозволено разговаривать с кем бы то ни было, включая тебя!
– Тогда как она сможет защитить себя? – закричал Тербаль.
– А может, она наложила какое-нибудь заклинание, о котором ты даже и не подозреваешь, и теперь дергает тебя за нужные ниточки? – спросила Сторм. – Ты слишком доверчив, друг, и ради твоего же блага тебе стоит сложить свои полномочия защитника.
– Вы не можете сделать этого! – закричал Тербаль и двинулся к Морнгриму.
– Ошибаешься. Я не могу позволить, чтобы слуги Бэйна вновь причинили тебе вред. – Морнгрим подал сигнал двум стражникам: – Присмотрите за ним. Тербаль явно находится под воздействием некой могущественной магии. А тех воинов, которые находились на посту, когда Миднайт позволили говорить, освободить от несения службы, и пусть дожидаются моего решения. Уведите его.
Тербаль попытался сопротивляться, но был слишком слаб, чтобы справиться с двумя крепкими стражниками.
Морнгрим вышел из-за кафедры и обратился к толпе:
– Я видел и слышал все, что мне требуется. Мудрец Эльминстер был нашим другом и защитником до самой своей смерти. Лишь безграничное доверие к другим людям привело его к трагическому концу. Однако мы, собравшиеся здесь, не так доверчивы, и наши глаза способны узреть правду. Черный Властелин был трусом, – продолжал властитель. – Он бежал с поля боя, увидев, что наши войска побеждают его армию. Вот почему мы не можем выяснить, где он находился во время битвы. Если бы Эльминстер был жив, он появился бы перед нами. Но этого не произошло. Да, мы не можем вернуть старого мудреца, но в наших силах успокоить его измученную душу, наказав его убийц.
В зале суда воцарилась гробовая тишина. Морнгрим оглянулся на сидевших за помостом. Как и все остальные собравшиеся в зале, они затаили дыхание, ожидая решения властителя.
– Завтра на рассвете во внутреннем дворе Изогнутой Башни Миднайт из Глубоководья и Адон, жрец Сьюн, будут преданы смерти за убийство Эльминстера Мудрого. Стража! Увести заключенных!
Морнгрим вернулся на свое место, а стража подняла с колен Миднайт и Адона. Толпа разразилась одобрительным свистом и криками.
Кайрика поглотила волна беснующихся горожан, но в последний момент, растолкав окружающих, вор успел разглядеть, как Миднайт и Адона выводят из зала суда в кольце плотной охраны.
«Справедливость восторжествует». Слова властителя Долины Теней набатом звучали в голове Кайрика, пока он пробирался мимо личной охраны Морнгрима. Подобравшись поближе, Кайрик прикинул, успеет ли он вытащить кинжал и перерезать глотку ненавистному властителю.
Морнгрим Амкатра почувствовал как бы дуновение легкого ветерка за спиной, но когда обернулся, то успел разглядеть лишь спину худощавого темноволосого человека, исчезающего в людском водовороте.
Вновь слившись с толпой, Кайрик раздумывал, почему он в последний момент отступился и пощадил человека, который приговорил Миднайт к смерти. «Потому что существуют и другие способы вернуть мой долг Миднайт и заставить заплатить этих идиотов, – подумал Кайрик. – К тому же толпа неминуемо растерзает меня. А я еще не готов к смерти».
«Как раз наоборот, – подумал вор. – Как раз наоборот».
* * *
Бог Смерти протянул костлявую правую руку к багровому энергетическому кристаллу. Тихонько хихикая, падший бог поднес кристалл к обсидиановой, в один фут, статуэтке человека, зажатой в его левой руке. Последовала вспышка яркого белого света, это статуэтка поглотила энергию, и Властелин Праха увидел, как внутри безликой фигурки заклокотал красный туман.
– Да, Властелин Бэйн, – произнес бог Смерти потрескавшимися, черными губами. – Скоро мы тебя восстановим. – Миркул вновь усмехнулся и погладил гладкую голову статуэтки, словно маленького ребенка. Туман забурлил еще сильней.
Миркул осмотрелся и тяжело вздохнул. Вокруг него плавали расплывчатые образы реального мира фермерский дом, в котором он сейчас находился, был темным, холодным и убогим. Низкий потолок лоснился от копоти домашнего очага. По полу туда и сюда сновали крысы, ловко лавируя между ножками изуродованных деревянных столов и полусгнивших скамеек. Под грязными шкурами каких-то животных спали двое людей.
Однако Властелину Праха, богу Смерти, это место нравилось. Оно напоминало небольшое святилище, посвященное ему. Но, по правде сказать, Миркул не мог сполна насладиться этим зрелищем. Сейчас он находился на границе Эфирного уровня, параллельного тому, на котором существовали Королевства и люди, обитавшие в них. С границы Эфирного уровня все окружающее Миркула – мебель, грызуны, грязные спящие крестьяне – казалось призрачными видениями. И даже если бы храпящий фермер и его жена проснулись, то при всем желании не смогли бы ни разглядеть, ни услышать Миркула.
– Ах, если бы они увидели меня, – пожаловался Властелин Праха черной статуэтке. – Я напугал бы их до смерти. Как это было бы приятно! – Миркул замолчал, обдумывая, какой эффект могло произвести на людей тело его аватары, покрытое гнилой, полуразложившейся плотью с пустыми горящими глазницами. – Их трупы идеально дополнили бы картину.
Раздался треск энергетического разряда, и от фигурки к руке Миркула протянулась сверкающая дуга.
– Да, лорд Бэйн, последний осколок твоей сущности где-то поблизости, – прошептал бог Смерти. Бросив последний взгляд на убогую лачугу, Миркул шагнул сквозь нереальную стену и оказался в призрачных лучах лунного света, заливавшего местность чуть южнее Хиллсфара. Бог Смерти поежился. Убогая лачуга представлялась ему куда более приятным зрелищем.
