Джули Кагава - Потерянный принц
— Шестерка, — прохрипел я, шагнув вперед, подальше от нее. Черт, сердце все еще колотилось как сумасшедшее. Что за ерунда такая?
Я протянул ей бумажку.
— Теперь я могу идти?
Кензи засунула ее в карман джинсов, на ее губах снова играла усмешка, хотя всего лишь секунду назад она казалась разочарованной.
— Не смею больше задерживать тебя, крутой парень. Я позвоню тебе вечером, ладно?
Не ответив, я обошел ее, направляясь к выходу, и в этот раз она меня не остановила.
* * *Тренировка была жесткой. До турнира осталось меньше недели, и Гуро Ксавьер фанатично добивался того, чтобы мы выложились на нем не меньше чем на сто процентов.
— Вращай тростями не останавливаясь, Итан, — наставлял Гуро, наблюдая за тем, как мы с моим спарринг-партнером кружим вокруг друг друга, держа в каждой руке по ротанговой трости. Кивнув, я продолжил выписывать тростями комбинации, одновременно выискивая дыры в защите своего соперника. На нас были легкие подбитые доспехи и шлемы, чтобы от удара тростью на коже не оставалось уродливых взбухающих рубцов и мы могли по-настоящему драться, не нанося друг другу серьезных повреждений. Но это совсем не значит, что время от времени меня по возвращении домой не украшали симпатичные фиолетовые синяки — «знаки отличия», как Гуро их называл.
Мой противник сделал выпад. Я уклонился, блокируя его удар одной тростью, другой в то же время награждая его по шлему серией из трех ударов.
— Хорошо! — воскликнул Гуро, заканчивая наш раунд. — Итан, следи за своими тростями. Не забывай про них, постоянно двигай ими, вращай, верти. Крис, в следующий раз уходи из-под его ударов, а не отступай, позволяя себя бить.
— Да, Гуро, — ответили мы оба и поклонились друг другу, завершая спарринг.
Вернувшись в угол зала, я сорвал с себя шлем, подставляя лицо прохладе воздуха. Можете называть меня жестоким и агрессивным, но как же я все это обожаю. Мелькание трости, выброс адреналина, удар по жизненно важной точке, защищенной доспехом противника… для меня нет большего кайфа, чем этот. Находясь здесь, тренируясь у Гуро Ксавьера, я чувствовал себя всего лишь еще одним учеником. Только занимаясь кали, я мог забыть о том, во что превратилась моя жизнь, о школе, о сопровождающих меня везде осуждающих взглядах и просто быть самим собой.
Я уже не говорю о том, что спарринг на тростях — прекрасный способ сбросить накопившуюся агрессию.
— Хорошо, ребята, все молодцы, — похвалил Гуро, показывая, чтобы мы собрались в центре зала.
Мы поклонились ему, приложив одну трость к груди и другую — ко лбу.
— Не забывайте, что в субботу у нас турнир. Я хочу, чтобы участвующие в нем, собрались тут пораньше, потренировались и еще раз повторили комбинации приемов. И Итан, — он посмотрел на меня, — мне нужно поговорить с тобой до того, как ты уйдешь. Занятие окончено, все свободны. — Он хлопнул в ладоши, и ученики начали расходиться, возбужденно обсуждая предстоящий турнир и связанные с кали вещи.
Я снял доспехи и положил их осторожно на мат.
Гуро показал жестом, чтобы я следовал за ним, и я пошел, собирая по пути, разбросанные у стены, «лапы» и ротанговые трости. Сложив их аккуратно на угловых полках, я обернулся к Гуро, наблюдающему за мной с серьезным выражением лица.
Гуро Ксавьер не был бугаем, на самом деле я был на дюйм или два выше его, хотя очень высоким меня не назовешь. Я хорошо сложен — не так здоров, как полузащитник, но накачан достаточно, Гуро же жилист и сухопар. Я никого в жизни не видел грациознее, чем он. Даже разминаясь или тренируясь, он похож на танцора, вращающего оружием с такой скоростью, которой я только мечтаю достигнуть, но, боюсь, не смогу. И он атакует как кобра — в одну секунду стоит перед вами, показывая технику борьбы, а в другую вы уже лежите на земле, моргая и задаваясь вопросом, как вы на ней оказались.
Возраст Гуро трудно определить. В его черных волосах заметны пряди седых волос, а у глаз и губ — морщинки от смеха. Он тренирует меня жестче, намного жестче остальных своих учеников, отрабатывая со мной различные комбинации приемов, требуя от меня отточить технику до совершенства, прежде чем перейти от одной комбинации к другой. И дело не в том, что я его любимчик. Думаю, он просто знает, что я нуждаюсь в этом, хочу этого больше, чем другие ученики. Кали для меня не хобби. То, что дает мне борьба, может когда-нибудь спасти мне жизнь.
— Как дела в новой школе? — как бы, между прочим, спросил Гуро.
Я еле сдержался, чтобы не передернуть плечами. Я очень стараюсь не прибегать с ним к своим старым повадкам — замкнутым и строптивым. Я обязан ему большим, чем пожатием плеч или односложным ответом.
— Нормально, Гуро.
— Ладишь с учителями?
— Стараюсь.
— Хм. — Гуро отрешенно взял в руку трость и крутанул ее в воздухе, но по его глазам было видно, что его мысли витают не здесь. Он часто вращал тростью, обдумывая что-то, показывая технику борьбы или даже разговаривая с нами. Наверное, это что-то вроде привычки. Скорее всего, он даже не осознает, что делает это.
— Я говорил с твоей матерью, — продолжил Гуро, и у меня подвело живот. — Я просил ее сообщать мне о том, как у тебя дела в школе. Она волнуется о тебе, и не могу сказать, что мне понравилось, что я услышал. — Трость замерла в его руке, и он посмотрел мне прямо в глаза. — Я обучаю кали не ради насилия, Итан. Если я услышу о том, что ты дерешься или что твоя успеваемость падает, то сочту, что тебе нужно больше сосредоточиться на учебе, чем на кали. И ты не будешь выступать на турнире. Ясно?
У меня перехватило дыхание. Ну, здорово. Большое спасибо, мама.
— Да, Гуро.
Он кивнул.
— Ты хороший ученик, Итан. Но я хочу, чтобы ты добился успехов не только в борьбе, понятно? Кали — далеко не всё в этой жизни.
— Я знаю, Гуро.
Трость снова начала выписывать в воздухе узоры, и Гуро кивком показал, что отпускает меня.
— Тогда увидимся в субботу. Помни, что прийти нужно, по меньшей мере, на полчаса раньше!
Поклонившись ему, я пошел в раздевалку.
Мобильный мигнул, когда я вытащил его, показывая, что мне пришла смс-ка. Номер мне был незнаком. Озадаченно открыв голосовое сообщение, я услышал знакомый чрезвычайно бодрый голос:
«Хей, крутой парень, не забудь, что обещал дать мне интервью. Позвони мне сегодня, ну, когда закончишь грабить банки и угонять машины. Жду звонка!»
Я простонал. Совсем забыл о ней. Засунув мобильный в сумку и перекинув ее через плечо, я уже готов был идти домой, когда свет в раздевалке замигал и погас.
Ну, супер. Видать, Реддинг опять решил меня попугать. Закатив глаза, я ждал, когда он покажется, и слушал, не раздадутся ли шаги или смех. Крис Реддинг, мой спарринг-партнер, считал себя еще тем шутником и выбирал для своих шуток тех, кто надирал ему задницу на тренировке. То есть, обычно — меня.
