Элизабет Бойе - Воин и чародей
— Погоди, — пробормотал он, когда конь, на котором они скакали, приблизился к последним трем всадникам, но Рольф только засмеялся, уверяя его, что бояться нечего, — точно для него такие исчезновения были делом совсем обычным.
Хальвдан последним присоединился к ним и двинулся в каменный круг.
Сигурд обернулся, настороженно поглядывая на него: он не слишком доверял этому человеку, чтобы спокойно терпеть его у себя за спиной, — и потому пропустил мгновение, когда он и Рольф миновали круг. И хотя Сигурд быстро огляделся в поисках выветрившихся камней, вместо них он увидел лишь нагую вершину холма, покрытую мхом и каменным крошевом. Сигурд напряженно озирался по сторонам, медленно осознавая, что окрестности совсем не напоминают те, среди которых он провел всю жизнь. Все здесь казалось разоренным и порченым — точно чьи-то мощные когти содрали с земли травяной покров и верхний слой почвы, оставив лишь кое-где лоскутья зеленого дерна и корявые деревца, в укромных закоулках тянувшие из почвы скудные питательные соки. На вершинах гор белели снежные шапки, и кое-где их подернула дымка водопада. Ручьи и озерца мерцали серебряным шитьем на черной ткани каменистой земли.
— Правда здесь красиво? — радостно осведомился Рольф. — Всякий раз я вот так радуюсь, когда снова вижу этот край после долгой отлучки.
— А что это за край? — с подозрением уставился на него Сигурд.
— Мир альвов, что же еще! Не луна ведь это, чудак! Твои соплеменники назвали бы его потаенным миром, выходит, что и мы — потаенный народ, эльфы, или как еще там вы нас зовете. Мы-то, конечно, льесальвы, иначе бы не ехали сейчас в солнечный день и, уж конечно, не возились бы с тобой, дуралей ты этакий. Оставили бы тебя троллям на закуску. — Рольф одарил Сигурда широчайшей ухмылкой и бесовски подмигнул.
Был он примерно одних лет с Сигурдом. Лицо острое, костистое, лисье, с глубоко посаженными блестящими глазами и редкой рыжеватой бороденкой.
Сигурд глаз не мог оторвать от него, поглощенный одной лишь мыслью — перед ним эльф, живой и настоящий.
— А ты умеешь колдовать? — спросил он с невольным трепетом.
— Колдовать? Еще бы! Я родился с магией в крови! — объявил Рольф. — Жизнь без колдовства была бы немыслимо скучна. До чего мне жаль вас, бедных скиплингов, — как только вы живете без магии, ощупью во тьме?
— Совсем неплохо живем, — огрызнулся Сигурд, — пока кто-нибудь не измыслит наслать на нас мороков, троллей и прочую пакость. Представить себе не могу, чтобы человек или альв по доброй воле мог последовать за таким чудовищем, как Хальвдан.
Рольф хихикнул и глянул на ярла, который скакал немного впереди.
— Да уж, ярлы народ особый, это я и сам готов признать, — согласился он, понизив голос. — Хальвдан справедлив и любезен, пока ему не перечат, но он не потерпит неповиновения. Вся эта история с фьордом Тонгулль кажется мне более чем странной — понять не могу, как такой медвежий угол мог стать костью раздора между Хальвданом и Бьярнхардом, а в особенности — почему им обоим так понадобились ты и твоя бабка. Я об этом ничего не знаю — я всего лишь рядовой воин, — но сердце подсказывает мне, что этой ночью случилось нечто очень важное для Хальвдана.
— Бабушка говорила мне, что некий ярл — мой враг, — с горечью отозвался Сигурд, — и потом, я своими глазами видел, как усердно он меня разыскивал и как его поиски разорили Тонгулль. Не будет мне покоя, покуда не отомщу ему.
— Но послушай, Хальвдан не стал бы разорять Тонгулль. Такое больше в духе Бьярнхарда, вождя доккальвов. Так или иначе, не думаю, чтобы он… — Рольф не успел закончить — к ним подскакал Дагрун, и вид у него был угрожающий.
— Довольно молоть языком, Рольф, — бросил он. — Мы еще не знаем, будет этот скиплинг гостем или пленником. Пора бы тебе сообразить, что надо быть поосмотрительней.
— Куда уж мне соображать! — легкомысленно отозвался Рольф. — Ой, Дагрун, какой же ты вредный тип! Я хочу стать другом Сигурда, раз уж он потерял все на свете — кроме шкатулки, которую так бережно держит под мышкой. Слушай, Сигги, эта резьба чересчур тонка, чтобы быть работой скиплинга. Откуда бы могла у тебя взяться шкатулка, сработанная в мире альвов?
Сигурд с подозрением покосился на шкатулку, но прежде чем он успел потребовать у Рольфа объяснений, Хальвдан вдруг рывком развернул коня и грозно проговорил:
— Рольф, ты уже наболтал больше, чем было бы полезно для тебя — или Хравнборга. Если не прикусишь язык, я заставлю тебя прогуляться пешком до самого форта.
Он сверкнул глазами и повернул коня, но ехал в пределах слышимости.
Рольф испустил мученический вздох и горестно ссутулился. Однако, когда ему казалось, что Хальвдан не смотрит на них, он быстро подмигивал Сигурду, и в глазах у него не было ни следа замешательства. Дагрун ехал поблизости, что-то обеспокоенно ворча себе под нос и покачивая головой.
— Нельзя мне было допускать, чтобы чужак слушал болтовню Рольфа, — жаловался он Скейфу. — Теперь Хальвдан меня же во всем обвинит. Надо же было допустить такую промашку!
Рольфу трудно было подолгу хранить молчание, и он принялся мурлыкать себе под нос какую-то песенку, хотел засвистеть, но Дагрун после первой же трели резко его оборвал.
— Ну что ты за болтун, Рольф, — сказал он, — хуже сороки, право. Не будь ты лучшим лучником во всем форте, Хальвдан тебя и полдня бы при себе не потерпел.
Рольф только ухмыльнулся и горделиво принял изящную позу, предусмотрительно косясь на Хальвдана. Сигурд едва сдержал улыбку, радуясь, что выходки Рольфа отвлекают его от тревожных мыслей о будущем.
Когда наконец впереди показался Хравнборг, Сигурд нипочем не признал бы его горным фортом, если бы Дагрун не сказал ему об этом. Горстка домов почти сливалась с каменистой вершиной выветренной горы. С двух сторон гору защищали утесы с отвесными склонами, остальное прикрывали мощные земляные укрепления. Столбы дыма, лениво извиваясь, тянулись к небесам, и порывы ветра доносили до Сигурда то обрывки слов, то лязг металла. Точь-в-точь обычное поселение скиплингов, говорил он себе, упорно не желая признавать, что сердце его болезненно сжалось от тоски по дому; он хотел лишь радоваться, что впереди ждет еда и безопасное место для отдыха.
Хальвдан проехал через укрепления и остановил отряд у большого дома.
Сигурд увидел немало мужчин воинственного вида и лошадей, которые мирно паслись на земляном валу. Жены и дети воинов приветственно махали с крылечек, ощипывали гусей и занимались прочими домашними делами, неугомонная малышня всеми силами старалась угодить под копыта коней, и все собаки форта внесли свою лепту в общее приветствие гулким заполошным лаем.
