Дмитрий Ясный - Костяная легенда. Книга вторая. (СИ)
-Ага, вот ты и отбрыкалась, демонова отрыжка! И без всяких там могуществ Пробужденных и магов тебя скрутили! Эх, ловко-то как! Ну, мать грязи и отец дерьма трахарь её, что же за идиотский приказ брать эту тварь целой! Давайте, братья, взяли дружно мертвяка и понесли отсюда на чистое место.
Рядом завозились, натужно засопели. Опал ощутил, как его снова небрежно ворочают, поднимают вверх ноги, набрасывая петли верёвок и туго затягивая. Сильным рывком стащили с места, поволокли, подбадривая себя дружным уханьем, надсадливо сопя на трудных участках. Через повреждённое забрало ему были видны мелькающие, напряженно согнутые спины с темными пятнами пота на серых балахонах между лопаток.
-Ещё немного, братья! Давайте, давайте все вместе! Всеблагие нам в помощь! Всё! Бросайте мертвяка рядом с собачьей нежитью.
Бросили, отхаркнули пыль, кто-то из носильщиков пнул его кожаным башмаком в стальной бок, зашипел от боли в отбитых пальцах, в сердцах помянул демонов нижнего мира. С трудом повернув череп в сторону, Опал встретился взглядом с тоскливо мерцающими зелёными огнями глазницами Ветра. Пёс чуть заметно шевельнулся под сетью, слабо дёрнул лапами и вдруг, приводя Опала в изумление, тихонько заскулил.
-Ну, что ты.... Ветер... Потерпи.... Я...
Слова шершавой лентой выползали изо рта, бились о сталь шлема, бессильным шепотом падая на безжизненные камни.
-Я... помогу тебе...
Тихий шепот Опала заглушил всё тот же громкий энергичный голос, что командовал при его транспортировке.
-Нет, вы только посмотрите, братья! Эта отрыжка бездны ещё и болтает! Мать грязи и Всеблагие! Да как вас тварей только земля-то носит?
Толстые, сильные пальцы дёрнули за бувигер шлема, ловко пробежались по височным штифтам крепления забрала, чуть помешкав, отстегнули ремни. Небрежно, грубо, задевая скулы и царапая челюсти, потащили с черепа шлем. Перед глазницами Опала появилось лицо с разводами грязи на плохо выбритых щеках, тяжелым подбородком, плоским сломанным носом. Из губастого рта с крупными редкими зубами густо пахнуло луком и плохо переваренным мясом.
-Твоя собачка, мертвяк?- спросил Опала человек, снявший с него шлем - Никак помочь ей хочешь? Ну, давай-ка я за тебя помогу!
Человек обошел пса, встал рядом с мордой Ветра, осклабляясь, подмигнул Опалу. Потоптался, приноравливаясь. С гулом взрезал воздух, вскидываемый вверх металлический шест. Ветер беспомощно, еле слышно скулил, не сводя пустых глазниц с хозяина. Опал, закаменев всем телом, в эти секунды дико ненавидел свою особенность, что не позволяет ему не слышать и не видеть.
-Тебе хорошо меня видно, нежить? Эй, тварь, а ну голову поверни обратно! Братья, да кто-нибудь, придержите-ка его череп!
Широкие ладони плотно обхватили череп Опала, резко повернули по направлению к псу, со скрипом сопротивляющихся позвонков надавили, вдавливая в камень.
-Ну, во славу Всеблагих!
Стальная полоса шеста в руках монаха, разрезая воздух, молнией обрушилась вниз.
Опал, собрав крохи сил, резко дернул черепом в сторону, не желая видеть гибель верного друга. По пути прихватывая своими клыками пальцы, не успевших вовремя отдернуть руки бритоголовых. С силой сжал челюсти, надеясь хрустом перекусываемых пальцев заглушить звук раскалываемого черепа Ветра.
Дико завопил от боли пострадавший, чьи пальцы ухватил Опал, кто-то надсадно заорал, требуя, что бы чертовы маги крепче 'пеленали' нежить, а звука, с которым металл крошит кость, всё не было. И вообще стало необычайно тихо вокруг. Словно всё бритоголовые вдруг мгновенно передохли, исчезли, провалились в бездну к Отцу Лжи, повинуясь заветному, неистовому желанию Опала. Он же видел перед собой только серую стену скалы. Затем Опал почувствовал, как снова бесследно исчезла белая паутина, а спеленавшая его сеть плавиться, каплями раскалённого металла втекая в щели доспехов. Что-то произошло и его больше ничего не сковывало. Опал медленно покрутил черепом по сторонам, мимолетно отмечая нелепо застывшие рядом неподвижные фигуры бритоголовых, и рывком метнулся под каменный карниз скалы, непроизвольно пытаясь укрыться в его тени.
Кто-то или что-то очень могущественное вмешалось в ход схватки. Вмешалось мгновенно, не издавая бессмысленных воплей типа 'остановитесь!' или 'прекратите именем чего то!', а просто заставив окаменеть противников Опала в долю мига и освободив его самого. Опал видел, какой бессильной ненавистью наполнены глаза замерших в начатых движениях более двух десятков бритоголовых и трех сгорбленных фигур в чёрных плащах. Ненавистью и дикой смесью совершенного изумления и полного непонимания происходящего. Видел, как мертвенно бледнеет живой, до этого цепко державший его череп, от потери крови из откушенных пальцев. Видел, как глаза человека с раздробленным коленом наполняются пустотой растерянности и каким-то детским испугом, словно он видел для себя настолько неожиданное, что ни как мог поверить в происходящее. Это было чуть справа и позади Опала. Что-то принудившее бритоголового забыть о мучительной боли и смертно посереть лицом.
Глухой звук тяжелых, заставляющих вздрагивать каменную поверхность плато шагов, заставил Опала напрячься и как можно сильнее вжаться в скалу за стеной. Проклятье, арбалет слишком далеко! Шестопёр возле беспалого и только кинжал - ключ доступен в качестве оружия. Что ж, этого мало, что бы победить, но вполне достаточно, что бы сражаться. Фаланги пальцев плотно обхватили рукоять клинка.
Опал не знал, сколько времени он провел, вжимаясь спиной в поверхность скалы и с силой сдавливая в фалангах рукоять кинжала. Время то уплотнялось в ожидании приближения неведомого существа, то неслось бешеными скачками в ритм рваных шагов нечто. В черепе Опала мутной картинкой промелькнуло нелепое сравнение идущего к нему с раздолбанным экскаватором, на высоких оборотах рычащего изношенным двигателем, с лязганьем вонзающего изъеденный ржавчиной ковш в неподатливый грунт и с надсадным визгом гидравлики медленно подтягивающего к импровизированному якорю стальное тело.
'Твари Грани! Кто же это? Или что?'.
Опал бросил короткий взгляд на Ветра, выпутывающегося из сетей. Мысленно потянулся к псу, посылая короткий приказ - просьбу: 'Шестопёр, Ветер! Принеси мне шестопёр!'. Ветер, пошатываясь, поднялся на лапы, качнулся телом в сторону оружия, и вдруг угрожающе клацнув пастью, отступил на шаг в сторону скалы. Ещё несколько куцых шагов и немёртвый пёс исчезает в тени скалы и дрожащим боком жмётся к ноге Опала. Повреждённый хвост звонко щёлкает позвонками, свиваясь в тугую спираль испуганно прячась между ног. Ветер тоскливо заскулил, припадая брюхом к земле и виновато косясь на хозяина. Пёс боялся.
