Александра Первухина - Война ненависти
Адрин позволил холоду, окутавшему его непроницаемым коконом, упасть и открыть его истинную сущность. Уродливая безглазая голова тут же повернулась к нему. Бомж был забыт, перед богом стоял его извечный враг — охотник. Тварь утробно заворчала и поковыляла к нему, вытянув перед собой длинные руки с кривыми когтями. Адрин легко преодолел последние метры, отделяющие его от поляны, и ступил на покрытое пожухлой травой открытое пространство. Полностью призывать свою силу ради безмозглого людоеда он не собирался.
Достаточно и когтей… Правая рука взметнулась вверх, и ногти удлинились, превращаясь в пять кинжалов почти метровой длины, отливающих серой сталью. Холод, текущий в его жилах вместо крови, побежал по ним голубыми искрами. Безумный бог остановился, почуяв ледяное дыхание смерти, но его куцего рассудка не хватало на то, чтобы понять, насколько неравной будет для него эта схватка. Хрипло взревев, тварь опустилась на четвереньки и прыжками бросилась в сторону Адрина. Охотник позволил безумному богу приблизиться к нему на расстояние вытянутой руки, и, когда тот попытался зацепить его своими когтями, изящно скользнул в сторону, пропуская их мимо себя, и хлестким движением рубанул всеми пятью кинжалами по толстым запястьям. Тварь взвыла диким голосом и заскакала по поляне, размахивая обрубками рук. Адрин увернулся от струи черной крови и аккуратно когтями большого и указательного пальцев как ножницами перерезал выступающий горбом загривок. Бог издал пронзительный визг и мешком свалился на землю, беспомощно разбросав конечности. Охотник осторожно приблизился к парализованной твари и ударил ей в спину всеми пятью когтями разом, разрывая неподатливую плоть. Из раны хлынула кровь, и Адрин поморщился от отвращения, он терпеть не мог, когда приходилась кромсать противника, словно тушу на бойне.
Выдернув когти из раны, охотник убрал их, превращая из алмазно-твердых лезвий в обычные ногти, и наклонился над трупом.
Просунув руку в оставленную им дыру, он после недолгого поиска вытащил из тела очередной драгоценный камень, на этот раз изумруд и брезгливо обтерев его об землю, неторопливо пошел прочь. Больше его здесь ничего не интересовало.
Чувство опасности заставило его резко упасть и откатиться в сторону. Холодный осенний ветер нес весть о новом враге, даже двух.
Проклятье! Он должен был догадаться, что безмозглая куча камней не будет охотиться в одиночестве. Хотя бы потому, что вряд ли сможет заполучить добычу… Холод, вырвавшийся из-под контроля, наполнил жилы серо-голубым сиянием древнего ледника, и Адрин вскочил на ноги, разворачиваясь лицом к новой опасности. Руки сами поднялись в защитном жесте, на пальцах десятью обоюдоострыми кинжалами засветились когти. Хорошо все-таки, когда оружие является продолжением твоего тела. Не надо тратить время на то, чтобы вытащить его из ножен… К нему неслись две уродливые птицы в полтора раза крупнее человека каждая. Боги воздуха явно какого-то первобытного племени. Слишком мало фантазии в их облик вложили те, кто им поклонялся. Головы с огромными усеянными зубами клювами, кожистые крылья, на которых, где можно и нельзя торчат устрашающего вида когти. Лапы, являющиеся их главным оружием, и злобный разум, светящийся в маленьких налитых кровью глазках. А вот это плохо. Два разумных безумных бога, как не парадоксально звучит это определение, могли представлять угрозу для охотника, особенно если умели действовать в паре. А эти явно умели…
Адрин с тихим вздохом призвал на помощь всю свою силу и приготовился к серьезному сражению. Огромные птицы сделали круг над поляной и одновременно спикировали на него с двух сторон. Черт возьми! Он ненавидел сражаться с крылатыми противниками…Охотник метнулся вниз и, припадая к истоптанной траве поляны, сумел увернуться от длинных загнутых когтей, украшающих лапы этих тварей, но крыло одной из них все-таки задело его, когда безумный бог, выходя из пике, развернул крылья почти перпендикулярно к земле. Боль в разодранной спине заставила Адрина увеличить скорость до предела.
Он прекрасно понимал, что, раненый, сможет выиграть только в ближайшие несколько минут, пока не наступила слабость от потери крови. Он замер, внимательно наблюдая за тем, как твари разворачиваются для новой атаки, а затем поймал очередной порыв холодного осеннего ветра и взмыл им навстречу. По спине бежали всплески ледяного пламени, залечивая повреждения, это потом еще аукнется ему, но сейчас главное было выжить. Безумные боги заклекотали и устремились к нему, однако в воздухе Адрин нисколько им не уступал, хотя и предпочитал сражаться, стоя на твердой земле.
Проскочив между двумя огромными тушами, охотник правой рукой перехватил крыло ближайшего к нему бога и вогнал в него все свои когти, пустив по ним изначальный холод, который вспенил кровь твари, заставив ее с хриплым карканьем рухнуть вниз. Крыло ей больше не повиновалось. Прекрасно! Адрин развернулся в потоке воздуха и устремился за вторым богом, которого инерция его не маленького тела пронесла мимо, и теперь тварь отчаянно пыталась затормозить, чтобы иметь возможность развернуться к своему врагу. Кажется, охотник переоценил этих противников. Тем лучше. Адрин налетел на бога со спины и, правой рукой схватив его за основание крыла, левой со всего размаха вогнал когти в затылок твари, а затем развел пальцы в стороны, разрывая острыми кромками природных кинжалов неподатливую плоть. Бог завизжал так, что заложило уши, и камнем упал вниз. В самый последний момент Адрин отпустил его и завис в метре над избитым изломанным телом своего противника. С этим — все. Охотник отправил ледяной ветер своей души на поиск второго бога и тихо выругался, раненая тварь успела ускакать довольно далеко и приближалась к людным улицам города. Если ей удастся съесть хоть одного человека, все его усилия пойдут насмарку. Придется все начинать заново. Проклятье! Адрин стремительно наклонился к умирающему богу и когтем указательного пальца вскрыл грудную клетку твари. Этот момент он не любил больше всего. И не из-за брезгливости, хотя Алексей и утверждал, что со стороны действия охотника, вырывающего сердце у очередного поверженного бога, выглядят более чем неприглядно. Все было гораздо прозаичнее: горячая кровь бога обжигала кожу Адрина так, как если бы обычный человек сунул руку в крутой кипяток. А кому, скажите на милость, понравится испытывать подобные ощущения? Хорошо хоть ожогов у него не оставалось. Выдернув из груди твари очередной драгоценный камень и даже не удосужившись вытереть его от крови, Адрин взмыл к низким тяжелым тучам и понесся в сторону, куда уковылял раненый бог.
