Ростислав Марченко - Убийца Эльфов
Старый подумал и скептически прищурился:
— И кто же спящих будет резать? Ты что, думаешь, что это легко? Защитить от обнаружения магией я вас, возможно, смогу, вопросов нет. А дальше что? Кто из вас сможет бесшумно подкрасться и так же бесшумно порезать хотя бы половину спящих, чтобы соседи не проснулись? А у них там двое бодрствуют! Вон, полюбуйся!
— Попробую, — пожал я плечами.
Что еще нужно было сказать? Аскель в любом случае отпадал по причине молодости и малого опыта в смертоубийстве. Хаген с Гейром в данной ситуации смотрелись получше, но тоже не имели необходимого опыта. Резать спящих куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, как верно заметил старикан. Я слышал только про один такой случай, и то чеченцы вымотались при переходе, а в группе был один НСПУ и два «квакера» с подсевшими батарейками. Да и вообще ПБ, АПБ, «валы», «винторезы», ПББС и ПНВ[1] снимают с ножа функции оружия почти во всем диапазоне применения. Осталось только в очередной раз остро пожалеть об отсутствии окошка на Землю. Несколько автоматов за пару минут решили бы проблему численного превосходства противника. Тут же мне приходилось надеяться только на твердость руки, ночное зрение и крепкие нервы. В принципе и Гейр с Хагеном не будут нервничать, вонзая ножи в спящих, а вот совместить хладнокровие в данном вопросе с бесшумным передвижением и пресечением жертве издать даже предсмертный стон они явно не готовы. Проще рассчитывать только на себя.
Последнее я и озвучил в процессе убеждения колдуна в необходимости действий по моему варианту. Надо сказать, старик был согласен, что его вариант практически неизбежно приводил к бегству нескольких человек практически при любом варианте развития событий, даже самом для нас успешном. За исключением прогноза, что против нас действуют какие-то сумасшедшие берсерки,[2] по причине недостатка воображения или мозгов совершенно не способные к оценке обстановки, например, после гибели отрядного мага или магов.
Совместно прикинули план нападения, Сигурд, основательно поразмыслив, со мной все-таки согласился. Я отказался от доспехов, ограничившись поддоспешником и наручами на предплечьях, вооружился двумя кинжалами, включая мизерикордию, а также малхус[3] в руках. На правой красовалась моя колдовская перчатка, которой я тоже не побрезговал. Старик осуществлял магическое прикрытие, включая отключение сигнализации, остальная троица, случись тревога, должна была выпустить по несколько стрел и кидаться в атаку, пользуясь преимуществами одоспешенности и готовности к бою, пока противник будет спросонья протирать глаза. Я также получил инструктаж об использовании перчатки. Приоритетной целью, естественно, являлись маги и командиры противника. В общем, сначала жарить подозрительных относительно владения тайными силами, потом тех, кто громче всех по делу орет.
Бесшумно снять часовых перспектив не было. Лук или даже арбалет — это далеко не ВСС.[4] Тем более что часовые были в доспехах. Благо костры были раскиданы поодаль друг от друга, а народ расположился спать вокруг них. Кстати, такое размещение вполне отвечало требованиям безопасности. Расход энергии при накрытии магическим ударом определенной площади прямо зависит от ее размеров. При обычном внезапном нападении тоже были плюсы, кстати, снять магическую сигнализацию далеко не всякий маг способен. Соответственно пришли к выводу, что оптимальным замыслом будет мое путешествие по периметру лагеря с резней спящих, по обнаружению «гостя» часовыми или проснувшейся жертвой парни расстреливают часовых и бросаются в атаку. Старик и я действуем по ситуации. Наиболее эффективными действиями касательно меня являлся первоначальный план Сигурда. То есть я, избавившись от непосредственной опасности, начинаю жарить перчаткой всех подозрительных, попутно вызывая «огонь на себя» как в буквальном, так и в фигуральном смысле, а старик приканчивает раскрывшегося мага. Надо сказать, что данный вариант меня не порадовал, души у меня хоть и две, зато шкура осталась одна. Но ничего лучше в голову не шло. А война, увы, это всегда риск. В данном случае полностью оправданный.
Подкрасться к лагерю противника так, чтобы ничем не зашуршать и не хрустнуть, было совсем не просто. Радовало, что старик разобрался с сигнализацией. Она оказалась одним из вариантов уже мне теоретически известного «барабана Даллы». На участок земли набрасывалось плетение, и любая попытка, например, пройтись по нему приводила к звуковым эффектам от замкнутого на данное плетение артефакта. Естественно, существовали способы загрубить возможности сигнализации, поскольку изобретателям вовсе не улыбалось каждый раз просыпаться от того, что из района действия сигнализации дезертирует очередная измученная магией мышка. Этими возможностями старик и воспользовался, подключившись к плетению и незаметно выключив из охваченной плетением зоны довольно широкий коридор до вражеского лагеря. Между делом пояснив, что взломать защиту «барабана» можно и другим способом. Далее наша пятерка поползла вперед, имея меня в качестве авангарда.
Костры уже давно потухли. Караульные противника менялись примерно каждые четыре часа. Часовые противника в основном сидели рядом друг с другом, поглядывая по сторонам, переговариваясь о чем-то своем. Периодически один из них вставал и совершал обход периметра, вглядываясь в темноту, пользуясь тусклым светом Сегулы. Пару раз они прошлись одновременно. Периметр, кстати, был обозначен веревкой на кольях. Надо полагать, для того чтобы часовой не забрел в зону действия сигнализации.
Задачей номер один для меня было проникнуть за эту веревку, потом переколоть неудачников у ближайшего кострища, а далее двигаться по периметру, избегая внимания часовых. Если я успею зарезать даже человек десять, то наши шансы победить всухую вырастут лавинообразно.
Я подождал очередного обхода, по сантиметрам преодолел последние метров пятнадцать и беззвучно проник под веревку. Далее мешкать не следовало. Каждую секунду рос риск обнаружения. Однако слишком торопиться тоже не следовало, чтобы не зашуметь. Много нервов отнимало, как ни странно, мое ночное зрение, поскольку сложно было адекватно определить, что видит часовой противника.
Тем не менее подползти к первому костру удалось без всяких проблем и достаточно быстро.
Первая жертва спала лежа на левом боку и накрывшись шкурой. Зная по собственному опыту, что объект имеет неприятную привычку чувствовать взгляд, тем более враждебный, рассматривать жертву приходилось осторожно. Оставив малхус лежать в траве, я приподнялся, кинул взгляд на часовых и бросился вперед, одной рукой зажимая рот спящему, второй вонзая мизерикордию в надключичную ямку. Мужик подо мной только дернулся и чуть всхрипнул, когда острие кинжала, пройдя сквозь легкое, попало ему в сердце. Один из часовых повернул голову в мою сторону. Я замер. Часовой отвернулся. С двумя остальными было полегче — они спали на спине. Я поочередно навалился на каждого, зажимая рот и вонзая мизерикордию в сердце. Заколоть четвертого, со стороны часовых, я не рискнул.
