Джо Аберкромби - Красная Страна
— Не беспокойтесь, я избегаю сражений, где только возможно. — Коска радостно похлопал по эфесу. — Мечом надо грозить, а не обнажать его, а?
— Так же у нас есть для вас подарок. — Наставник Пайк указал на укрепленный фургон — дубовый монстр, обитый клепаным железом и запряженный восьмеркой мускулистых лошадей. Это было нечто среднее между транспортным средством и замком, с шлицованными окнами и зубчатым парапетом наверху, из-за которого защитники могли, по всей видимости, стрелять по окружающим врагам. Далеко не практичный подарок, но Коска никогда не интересовался практичностью.
— Для меня? — Старик прижал свои морщинистые руки к позолоченному нагруднику. — Он будет моим домом в пустыне!
— Внутри него… секрет, — сказал Лорсен. — Кое-что, что его Преосвященство очень сильно хотел бы испытать.
— Обожаю сюрпризы! Те, что не включают вооруженных людей позади меня. Вы можете передать его Преосвященству, что это будет честью для меня. — Коска встал, морщась оттого, что его колени громко щелкнули. — Что насчет бумаг по Соглашению?
Темпл оторвался от предпоследней страницы. — Ну… — Контракт был основан на том, что он подготовил для их предыдущего соглашения, был недвусмысленным в каждой части, и даже более щедрым в некоторых. — Несколько спорных вопросов со снабжением, — замялся он, нащупывая возражения. — Пища и вооружение включены, но параграф на самом деле должен…
— Детали. Нет причин для задержки. Давайте подпишем бумаги, и люди готовы выдвигаться. Чем дольше они бездействуют, тем труднее оторвать их задницы. Нет силы в природе столь же опасной для жизни и коммерции, как наемник без занятия.
Кроме, пожалуй, наемника с занятием.
— Было бы благоразумно позволить мне еще немного…
Коска подошел ближе, снова кладя руку на плечо Темпла. — У тебя есть юридические возражения?
Темпл помедлил, подбирая слова, которые могли бы иметь значение для человека, для которого ничто не имело значения. — Не юридические, нет.
— Финансовые? — предположил Коска.
— Нет, генерал.
— Тогда…
— Помните, как мы впервые встретились?
Коска внезапно улыбнулся той светлой улыбкой, на которую лишь он был способен, его глубоко изборожденное лицо излучало благодушие и доброжелательность. — Конечно. Я был в том голубом мундире, а ты в грязных обносках.
— Вы сказали… — Сейчас это казалось невозможным. — Вы сказали, мы будем делать добро вместе.
— А разве мы не делали, в основном? Законно и возмездно? — Хотя весь спектр добродетелей выстроен между этими полюсами.
— И… нравственно?
Лоб Старика сморщился, будто слово было на чужом языке. — Нравственно?
— Генерал, пожалуйста. — Темпл принял самый искренний вид, чтобы обратить внимание Коски. И Темпл знал, что может быть искренним, когда он на самом деле верит. Или ему есть что терять. — Умоляю. Не подписывайте эти бумаги. Это будет не война, это будет убийство.
Брови Коски поднялись. — Велика разница для тех, кого похоронят.
— Мы не судьи! Что будет с людьми этих городов, когда среди них появятся люди, жадные до грабежа? Женщины и дети, генерал, которые не участвовали в восстании. Мы лучше этого.
— Лучше? Ты не говорил такого в Кадире. Ты убедил меня подписать тот контракт, насколько я помню.
— Ну…
— И в Стирии, разве не ты потакал мне вернуть то, что было моим?
— У вас была веская причина…
— До того, как мы взяли корабль на Север, ты помогал мне убеждать людей. Ты можешь быть чертовски убедительным, когда захочешь.
— Так дайте убедить вас сейчас. Пожалуйста, генерал Коска. Не подписывайте.
После долгой паузы Коска глубоко вздохнул, его лоб наморщился еще глубже. — Что ж, добросовестное возражение.
— Совесть это, — с надеждой пробормотал Темпл, — осколок божественного? — Не говоря уже о дерьмовом штурмане, который завел его сейчас в опасные воды. Он осознал, что нервно теребит край рубашки под взглядом Коски. — У меня просто есть чувство, что эта работа… — Он подыскивал слова, способные повернуть течение неизбежности. — Закончится плохо, — нескладно закончил он.
— Хорошие дела редко требуют услуг наемников. — Рука Коски сжалась немного сильнее на его плече, и Темпл ощутил смутное присутствие Дружелюбного позади. Спокойное, тихое, и в то же время такое отчетливое. — Люди совести и убеждений могут обнаружить, что они лучше подходят для других работ. Инквизиция его Величества предлагает праведные дела, как я понимаю?
Темпл сглотнул, глядя на Наставника Пайка, который был увлечен щебечущей птичьей стаей. — Не уверен, что мне есть дело до их сорта праведности.
— Ну, такова суть праведности, — проговорил Коска, — у каждого свой сорт. С другой стороны, золото универсально. По моему немалому опыту, человеку лучше волноваться о том, что хорошо для его кошелька, чем о том, что просто… хорошо.
— Я просто…
Коска сжал еще крепче. — Не желаю показаться грубым, Темпл, но дело не только в тебе. От меня зависит благополучие всей компании. Пять сотен человек.
— Пятьсот двенадцать, — сказал Дружелюбный.
— Плюс один с дизентерией. Я не могу причинять им неудобство ради твоих чувств. Это будет… безнравственно. Ты нужен мне, Темпл. Но если хочешь уехать… — Коска тяжко вздохнул. — Назло всем твоим обещаниям, назло моему великодушию, назло всему, через что мы вместе прошли, ну… — Он протянул руку в сторону горящей Малковы и поднял брови. — Полагаю, дверь всегда открыта.
Темпл сглотнул. Он мог уйти. Он мог сказать, что не хочет принимать в этом участия. Хватит так хватит, черт возьми! Но это потребовало бы мужества. Это оставило бы его без вооруженных людей позади. Одинокий, слабый и снова жертва. Это было бы трудно. И Темпл всегда выбирал легкий путь. Даже когда знал, что он неверный. Особенно тогда, на самом деле, поскольку легкий и неверный — такая хорошая компания. Даже когда у него было чертовски хорошее представление, что это закончится тяжко, даже тогда. Зачем думать о завтра, если сегодняшний путь такой тернистый?
Возможно, Кадия нашел бы способ остановить это. Что-нибудь включающее величайшее самопожертвование, скорее всего. Вряд ли стоило говорить, что Темпл не был Кадией. Он вытер свежий пот, выдавил слабую улыбку на лице и поклонился.
— Для меня все еще честь служить.
— Превосходно! — И Коска выдернул контракт из мягкой руки Темпла, и развернул его, чтобы подписать в пустом столбце.
Наставник Пайк стоял, стряхивая крошки со своего бесформенного черного плаща и разгоняя птиц. — Вы знаете, что там, на западе?
