Маргит Сандему - Паромщик
В своем тайном убежище Тенгель Злой удовлетворенно улыбнулся в ожидании больших перемен.
Все шло, как и было задумано, он по-прежнему мог на расстоянии управлять судьбами людей.
Но это доставляло ему массу хлопот, особенно заполучить Бенедикте в выбранное им место. Потребовалось напрячь все силы, пришлось воздействовать на множество посторонних людей.
Он почувствовал усталость. Позднее, когда он однажды проснется, ничто, естественно, не будет утомлять его. Но теперь ему надо было действовать в таких тяжелых условиях. Далеко от места событий. Не видя и не слыша людей непосредственно. Это глубокий сон сковал его чувства, сделал невыносимой каждую попытку собраться с мыслями. Он должен был многократно напрягаться, чтобы добиться своего с помощью этих презренных людских тел.
Ему делалось плохо при одном слове «человеческое тело». Ведь именно так его называли боги и духи в Тарангае, его, который в тот раз все-таки нашел дорогу в пещеру зла. Он отправлялся в тот путь со страхом и отвращением. Это было ужасное путешествие сквозь все круги ада. Там ему было обещано, за то, что он не совершил ни одного доброго или милосердного поступка в своей прежней жизни, что он доберется до источника мертвой воды.
Он не сделал ничего доброго в этом мире, и в этом ему повезло, иначе с ним обошлись бы так же безжалостно, как и с теми несчастными созданиями, останки которых он видел по пути, и чьи кости презрительно отшвыривал с дороги. Он, только он, единственный среди людей, обнаружил Источник Зла! Но, подумать только, чего ему это стоило. Его собственный крик боли и ужаса все еще пронзительно звучал в ушах с тех пор, как он достиг цели.
Но цель того стоила. Ныне он был властителем всей земли.
Только бы ему удалось выбраться отсюда!
4
Бенедикте с любопытством входила в старый страшный дом. Она держалась настороженно. Если бы сейчас ее видел папа Хеннинг, он бы все понял, потому что никто так хорошо не знал Бенедикте, как он — хотя он и не имел представления об изнуряющем мире ее ночных грез. Но по ее поведению ему сразу стало бы ясно, что у этого дома была… можно ли это назвать «атмосферой»?
Пока она осматривала дом, собравшиеся рассматривали ее. Три хозяйки были настроены критически, они кидали на нее косые взгляды и обменивались словечками о слишком любопытных девчонках. Пара Мартинсен, торопившаяся скорее отправиться в путь, глядела на нее с любопытством. Свег был настроен скептически, Ульсен высокомерно-всезнающе, а Сандер Бринк был разочарован.
Он ведь слышал, и не раз, о Бенедикте и составил себе представление о ней. Он ожидал увидеть эфемерное создание, загадочное и притягательное. Однако Бенедикте не обладала ни тем, ни другим. Она была такого высокого роста, что Ульсен должен был смотреть на нее снизу вверх, а Сандер смотрел ей прямо в глаза, когда они стояли друг напротив друга. Пышная фигура, широкое, как у эскимоса, лицо, по-монгольски раскосые черты — но впечатление оставалось все же приятное, благожелательное. В ней не было ни малейшего демонического или гипнотического налета, который, как ему представлялось, должна иметь всякая ясновидящая.
Сама Бенедикте даже не осмеливалась глядеть в его сторону. Он внезапно рассеял все ее мысли. Она никогда раньше не встречала такого притягательного мужчину и с горечью думала, что в его глазах является полным ничтожеством. Если бы ей было позволено, она бы сидела в темной комнате и смотрела на него, сидящего в круге света. Она бы так смотрела и смотрела, сама оставаясь незамеченной, купалась бы в лучах, рисующих перед ней эту картину, бесхитростно наслаждалась бы каждой его чертой, каждым движением, каждым словом, которое он произносил.
Но теперь ей надо было думать совсем о другом, и он не должен был видеть ее лица. Иногда необходимо отступать в тень, теперь Бенедикте поняла это.
Она глубоко дышала, не смея даже подумать о том, что он стоит и изучает ее. Она сконцентрировалась на доме.
Эта маленькая девочка знает много важного.
Бенедикте присела на корточки перед Сисель и взяла ее руки в свои. Девочка была насторожена, но не испугалась.
— Ты слышала смех на втором этаже? — тихо спросила Бенедикте.
Сисель кивнула. Тетки напряглись, чтобы расслышать, но Бенедикте умышленно говорила так тихо, чтобы они не слышали. Она знала, что сестры настроены враждебно к девочке.
— Мы должны в этом разобраться, — сказала она успокаивающе, она всегда замечательно ладила с детьми. — Ты, конечно, не можешь здесь жить, мы подыщем тебе другое место, но сначала нам надо недолго побыть в доме. Я думаю, нам не придется оставаться здесь на ночь.
Она заметила, что Сисель почувствовала облегчение.
— Не бойся, — сказала Бенедикте. — Я буду все время с тобой.
Теперь надо было быть дипломатичной. Бенедикте чувствовала, что здесь ей многого недоставало, она была слишком наивной, открытой и простой там, где следовало действовать похитрей. Тетки были настроены враждебно, и это она понимала. Они уже успели вступить в серьезную битву сегодня утром. Мысль о появлении в доме полиции глубоко их шокировала, но в то же время они осознавали, что не получат какого-либо возмещения, если не заявят о случившемся.
Уве и Гури Мартинсен тоже их потревожили. Они не желали оставлять дочь в доме, где так неистово бушуют привидения. Тетки гневно заявили, что поскольку в их доме никогда раньше ничего подобного не происходило, то это, должно быть, сами Мартинсены привели с собой полчища призраков. Сестры были сильно раздосадованы большим количеством людей, сновавших туда-сюда по дому, а при виде Бенедикте они лишь пожимали плечами и презрительно усмехались.
Сисель старалась что-нибудь вспомнить…
Ее взгляд ускользал в сторону, когда Бенедикте пыталась уточнить характер звуков, шедших с верхнего этажа.
Нет, так не пойдет. Вначале тетки!
Бенедикте попробовала забыть о впечатлении, которое она должна была производить на Сандера Бринка, и напряженно улыбнулась трем излучавшим недружелюбие дамам.
— Фрекен Мартинсен, — сказала она Беате, которая была младшей и, вероятно, самой общительной из них. — Я с удовольствием пообщаюсь со всеми вами несколько позже, если мне будет позволено. Я уверена, что вы дадите мне множество ценных пояснений. Но, в первую очередь, я должна поговорить с родителями Сисель, им ведь надо немедленно ехать. Поэтому, не будете ли вы так любезны пройти пока в свои комнаты, а я скоро с вами побеседую.
Была ли она достаточно дипломатична? Похоже, что нет, ибо три старухи отправились восвояси явно недовольные, что ими командуют в собственном доме.
Бенедикте повернулась к Уве и Гури Мартинсен, стараясь не смотреть на Бринка.
