Игорь Конычев - Черные стрелы (СИ)
— Думаешь, они верили бы тебе, если бы знали о твоем прошлом?
— Они знали, — с горькой усмешкой ответил Тенро. — Я не горжусь тем, что делал. Я был солдатом и выполнял приказы, так же, как и они.
— Но твоя татуировка…
— Большинство из тех, с кем я сражался плечом к плечу — знали о ней. Я не смог бы повернуться спиной к тому, кому не доверяю, а как можно доверять кому-то и рассчитывать на его доверие, если сам хранишь секреты?
— Мудрые слова, — согласно кивнул Ульн, сложив пухлые руки на животе. — Пусть и наивные, но в них есть смысл. Скажи, а как наэрцы реагировали на то, что с ними рядом кто-то из «Черных стрел»? Они доверяли тебе?
— У них, как и у нас, не было выбора, — охотник пожал плечами. — Разумеется, они не плясали от восторга при знакомстве со мной, но и не выказывали признаков злобы. Вы же сами видели их, по лицу жителя леса не сразу угадаешь, о чем тот думает. Но могу сказать одно — никто из них не ударил меня в спину. Иногда, когда я вижу, как некоторые люди смотрят на теперь живущих среди нас наэрцев, мне кажется, что лесной народ лучше умеет прощать.
— Поэтому ты и живешь со мной в нашей глуши, вместо того, чтобы посмотреть мир, — сердито буркнул Тар.
— Как же я оставлю тебя одного? — охотник взглянул на отца. — Я и так, слишком много упустил, пока меня не было дома, — вспомнив о матери, Тенро загрустил. — Странная штука — жизнь. Вот знаешь человека, говоришь с ним и как-то не понимаешь, что можешь видеть его в последний раз и все то, что ты так и не сказал ему, навсегда останется несказанным.
Скрип телеги и мерный топот лошадей надолго остались единственными звуками, разносящимися по округе. Кажется, даже ветер притих, не желая мешать тяжелым мыслям людей.
— Ты — поразительный человек, Тенро, — добродушно улыбнулся Ульн, нарушая молчание. — Пусть от меня, как от служителя Альтоса, это прозвучит несколько странно, но постарайся меньше верить людям и наэрцам. Не всегда на твоем пути будут встречаться те, кто заслуживает подобного отношения. Я не призываю тебя к полному неверию, нет. Но будь настороже.
— Это было излишнее замечание, жрец, — хитро усмехнувшись, Тар откинул в сторону сено, демонстрируя пилигриму длинный лук, лежащий в углу телеги, колчан стрел и два клинка. Мечи были явно наэрской работы — искусно выкованные, средней длинны, слегка изогнутые, в ножнах украшенных гравировкой листвы.
— Те самые мечи, что дала тебе ведьма? — По виду Ульна было заметно, что жрец не любит оружие.
— Один из них, — перегнувшись через спинку жесткого сиденья, Тенро погладил удобную рукоять. — Второй принадлежал Свену.
— Тому парню, что бежал с тобой из плена? — вспомнил Ульн. — Что с ним стало?
— Умер, — коротко ответил Тенро. — Почти на выходе из Великого Леса мы наткнулись на измененных и Свен навсегда остался где-то среди проклятого тумана. Я не смог помочь.
Вновь тягостное молчание разлилось по округе, однако в этот раз оно прекратилось быстрее.
— Отец, смени меня, скоро то самое место, — передав поводья Тару, молодой охотник перелез в телегу и привычными движениями начал натягивать на лук тетиву.
Охотник набросил петлю на нижнее плечо лука, уперев смертоносное оружие в левую ногу, и переступив через него так, чтобы держать верхнее плечо правой рукой. При этом средняя часть лука упиралась мужчине в заднюю поверхность бедра правой ноги. Напрягая руки и плечи, чтобы не перекручивать лук, охотник закинул верхнюю петлю, почуяв легкое удовлетворение от того, что справился с новым, купленном в городе оружием, полностью подчинив его себе.
— Что за место? — забеспокоился Ульн, с опаской глядя, на вооружающегося Тенро. Та сноровка, с которой охотник обходился с луком, показывала, что для него подобное в порядке вещей.
— Да, поговаривают, что тут недалече, у одного моста, иногда промышляют разбойники, — просто пояснил Тар. — Ты же сам говорил, Ульн, что не всем людям следует доверять, вот мы и это, настороже. — Старик усмехнулся в седые усы. — Сынок, ты ж лук-то не пристрелял.
— Пристрелял немного, — оттянув тетиву, Тенро отпустил ее, чувствуя, как грозное оружие дрогнуло в руке.
— Сколько денег на него спустил-то? Надо было тебе такую махину покупать.
— Ты же сам меня учил, отец, не скупиться на оружие. — Отложив лук, Тенро пристегнул за спину колчан и парные клинки лесного народа, заодно поправив ножны с длинным охотничьим ножом на поясе. Нагнувшись, он достал точно такой же нож из-за голенища сапога, подбросил его в воздух, ловко поймав за рукоять и сунув обратно.
— Сохрани нас Альтос, — пробормотал Ульн, осенив себя знамением божества. — Ты, никак, снова на войну собрался?
— Ваш Альтос может отдохнуть сегодня, — подняв лук, Тенро положил на тетиву стрелу и выпрямился в повозке, внимательно оглядывая окрестности. — Сегодня за нашими жизнями присмотрю я.
Вместо ответа Ульн лишь снисходительно улыбнулся. Пусть пилигрим и старался казаться спокойным, но от взгляда охотника не ускользнуло, как жрец начал опасливо озираться по сторонам.
Тар, который тоже заметил беспокойство спутника, вручил ему поводья, а сам, вытащив из поясных ножен прямой клинок, положил его себе на колени, любовно погладив видавшую виды сталь.
Путь от Зеленых полян до Сафраса не близкий, а за время прошлой войны появилось множество бандитов из числа дезертиров или просто недовольных жизнью лихих людей. Сейчас же, когда и наэрцы и люди сражались против общего врага в лице измененных духами, то число воров, разбойников и мародеров неуклонно росло.
Разумеется, в основном бандиты грабили и убивали торговцев, поджидая своих жертв на трактах, но, те, что еще не набрались достаточно сил для крупного промысла не брезговали и дорогами помельче, включая и ту, по которой сейчас двигалась одинокая телега.
* * *Только начало смеркаться, когда впереди появился узкий старый мост, перекинутый через глубокий овраг, по самому дну которого струилась река, до этого несущая свои воды вдоль дороги.
В вечерние звуки вплелся нестройный лягушачий хор и назойливые зуд мошкары, оголодавшей настолько, что напрочь позабыла об опасности и угрозе быть раздавленными, приземляясь на открытые участки кожи людей.
Ульн сразу же натянул на голову капюшон, спрятав лицо едва ли не по самый мясистый нос, а Тар, ругаясь сквозь зубы, начал отгонять настырных кровопийц единственной рукой.
Только Тенро продолжал стоять неподвижно, пристально вглядываясь в сгущающийся мрак. Какое-то едва заметное движение на другой стороне оврага привлекло внимание охотника. Что-то похожее на неясную тень высунулось из-за дерева и сразу же скрылось.
