Екатерина Боброва - Любовь дракона
Пользуясь передышкой, Риль погрузилась в обдумывание тех неприятностей, которые свалились ей на голову за последние дни. И самое обидное - её вины в случившемся ни капельки нет. Мысли о семье лучше сразу отсечь. Только красных от слез глаз ей не хватало. Лучше подумать о несправедливости судьбы. Себя тоже жалко, но хоть плакать не так хочется. Вот почему она сейчас не на третьем курсе? Эх, давно бы уже дома была! На третьем как раз пространственному перемещению обучать начинают. Или хотя бы на втором училась бы -- тоже неплохо: умение искать привязку к родному миру ей сейчас не помешало бы. Хоть знала бы, куда её закинуло. А то сидит сейчас в полной э-э-э, неизвестности, и одни только догадки строит. Нет, она и так на год раньше, чем положено, в Академию Пространственных Перемещений, сокращенно АПП, поступила. И теперь, в свои двадцать пять лет, заканчивала первый курс, в то время как большинство её одногодок только готовились подавать документы на поступление.
Можно, конечно, было и раньше уходить из высшей школы. Например, в двадцать лет, и в двадцать пять уже проходить практику при Медицинской Академии или Академии Бытовой Магии. Ведь была же одна из её бабушек врачом. Зато остальные родственнички связали свою жизнь исключительно с ПП. В Академии родители и познакомились друг с другом. Там же и старший брат учился.
Пространственных магов готовили долго и тщательно. Отбор производился ещё с детских лет. Если ребенок хотел поступать в АПП, то ему предстояло нешуточное испытание собственной выдержки. Многих отпугивал строгий запрет на магические занятия до второго курса Академии, да и рекомендуемый возраст для поступления был самым высоким, среди остальных учебных заведений - 24-26 лет. Не раньше. Хороший пространственный маг, он как фрукт - незрелым сорвешь, магический уровень будет слабеньким, дашь перезреть - получишь не умеющего контролировать свою силу студента. А таких - только отчислять. Вот и не торопились с ранним обучением. Так как жили маги, как правило, далеко за сто лет, то и выпуск тридцатидвухлетних студентов был вполне обычным делом.
Максимум, чем владели первокурсники -- истинным зрением, да умением сканировать состояние своего организма, вот, пожалуй, и все. Да, многие из них могли похвастаться знанием пары десятков весьма полезных в жизни заклинаний, как правило, из семейных архивов. Вот только без практики эти знания оставались лишь заученным порядком сплетения потоков энергии.
Благодаря природной любознательности, подслушанным разговорам взрослых, да и подсмотренным через плечо брата конспектов лекций, Риль могла сейчас примерно понимать, что в итоге произошло тогда в парке. Версию о неведомых шутниках, закинувших её в чужой мир, она отмела сразу. Слишком опасная шалость получилась. Максимум, что хотели выпускники - это переместить жертву в ближайший городок или лес. И потом самим же вернуть обратно. Риль попыталась представить их испуганные лица, когда они обнаружили, что их жертвы на месте выброса нет. И почувствовала мстительное удовлетворение. Ей было гораздо страшнее тонуть в бушующем море, а ещё страшнее встретиться с неупокоенными.
Но если попадание сюда не дело рук шутников, то остается единственный вариант, который ой, как не хочется признавать за истину, -- Блуждающие Окна. Этот феномен пространственных перемещений долгие годы осложняет жизнь магов. Десятки теорий пытались объяснить природу Окон или предсказать их появление, но тщетно. Каждая из теорий разбивалась вдребезги о твердыню практики. Окна, плевав на исследователей и их доказательства, появлялись, где хотели и как хотели, чем весьма осложняли жизнь магам. Внося элемент неожиданности в перемещения, они могли закинуть человека вместо планируемого пляжа соседнего острова, в вечные льды северных широт. Опытному магу вернуться в исходную точку не составляло труда. Но всё равно, примерно один процент из попадающих в Блуждающие Окна исчезал бесследно.
Погрузившись в глубокомысленные измышления, Риль, похоже, заснула, так как очнулась она от того, что кто-то довольно грубо тряс её за плечо. Девушка открыла глаза. Над ней нависла высокая, весьма недовольная фигура в богато расшитом придворном платье. Дворецкий увидев, что гостья проснулась, тут же отошел в сторону. С достоинством выпрямив спину и став ещё выше, он объявил: "Госпожа, вас ожидают". Обращение "госпожа" было произнесено с легким налётом презрения.
Риль потянулась и зевнула. Сколько она продремала? Минут десять, пятнадцать? Судя по перекосившемуся лицу придворного, ещё никто из гостей не позволял себе заснуть в приемной, в ожидание аудиенции их величества. Идя за дворецким, весь облик которого даже со спины сквозил негодованием, девушка лишь посмеивалась. Главное, чтобы за сон в приемной не лишали головы, а презрение местного блюстителя норм приличия она как-нибудь переживет.
Короткий коридор, с высокими светлыми окнами упирался в гигантские двери. Судя по количеству украшений, явно выходящих за рамки здравого смысла, двери вели в главный приемный зал королевства. Около дверей, постукивая от нетерпения носком ботинка по полу, их ожидал капитан.
Риль, увидев старого знакомого, невольно замедлила шаг. "Не терпится ему награду за меня получить. А мне торопиться некуда, я и так долго ждала в приемной". Не торопясь, с достоинством она подошла к капитану, уже стоящему с покрасневшим лицом. "Видимо, от радости", -- решила девушка, останавливаясь перед закрытыми дверьми. Похоже, их действительно ждали. Не прошло и пару секунд, как тяжелые створки поползли в стороны, открывая залитый солнцем парадный зал дворца.
Капитан и его спутница одновременно шагнули на белые каменные плиты зала. Риль поежилась и с тоскою вспомнила мягкий ковер приемной. Но клянчить обувь было ниже достоинства. Захотели бы - сами предложили. А одалживать что-либо в чужом мире запрещалось Уставом Академии. И пусть она не маг и про перемещения лишь книги читала, но Устав есть Устав. Для неё сейчас его правила, как надежная гавань для потерявшегося в буре корабля.
Парадный зал королевства приятно удивил. Он был белым, целиком. Белые с кремовым оттенком плиты на полу, белоснежные, отполированные до блеска колонны, трон, белой жемчужиной застывший у дальней стены и ведущие к нему мраморно-белые ступени. И на этом строгом фоне ярким уродливым пятном выделялась фигура короля, восседающая на троне. Риль лишь хмыкнула, разглядывая местного короля. Он явно был ценителем красного цвета, так как его одеяния варьировалось от бордово-пурпурного до розового оттенка. Чуть жирноватые чёрные волосы завивались в жидкие локоны, гладко выбритое лицо отражало склонность к перееданию, но глаза глядели по-доброму.
